Фенрир. Тетралогия

– Хорошо. Я вас понял…
– Очень на это надеюсь! Вечером пришлю человека на ночную смену. Ты останешься здесь на все четырнадцать дней. И приложишь максимум усилий, чтобы выяснить, что за коды были на той блядской бумажке. Ясно?
– Да.
– Пошёл отсюда.
Выдохнув, Фенрир выскочил из дома и, не замечая прохлады осеннего утра, побежал к служебной парковке так активно, будто не провёл больше суток в бодрствовании.
* * *
– Милая… Ты как? – Владислав вошёл в комнату дочери, оставив Сатира в коридоре.
– Папа? – Лея не сразу поняла, сколько часов проспала, и не сразу вспомнила о событиях прошлого дня. – Папочка…
Внутри всё болело. И желания подниматься с кровати не было ни грамма. Но она всё же присела и чуть не задохнулась от по‐медвежьи крепких объятий отца.
– Я в порядке… – врать и скрывать эмоции Лея умела с отрочества, как любой подросток, чья жизнь оказывалась заключена в жёсткие рамки.
– Врачи тебя осматривали?
– Да. Дважды. А ты сам?
– Физически здоров. Но морально раздавлен. Боюсь, мы с тобой увидимся в следующий раз теперь через неделю или даже две… Сейчас немного посплю, и мы с Денисом вернёмся в штаб. Я за ночь выдал десятка два распоряжений, и ещё предстоит столько же…
– Что теперь будет?.. – Лея смотрела в уставшие серо‐голубые глаза отца, и ей казалось, будто он за одну ночь постарел лет на десять.
– Пока что закрыли границы, ввели комендантский час, ограничили перемещения внутри страны. Думаю, к вечеру на меня навешают всех собак, обзовут диктатором и террористом… Но куда деваться? Ждём несколько групп зарубежных специалистов. Американский президент в коме. Их стерва вице‐президент в ярости, швыряет такие фразы, что чуть ли не завтра затеет войну…
– Что?!
Владислав рассмеялся:
– Она, конечно, этого не сделает. Ты же знаешь, театральные постановки перед камерами никто не отменял… Но легче от этого не становится.
– Мне очень жаль… А Денис Александрович? Ты ведь его не уволишь?
Президент вздохнул и отрицательно покачал головой:
– Нет. Всё, о чём он меня предупреждал, всё, против чего активно и гневно выступал, так и произошло. И разобраться во всей этой каше сможет теперь только он. Поэтому торчать ему на должности начальника моей охраны до скончания веков.
– Хорошо… – Лея сжала ладонь отца и выдавила из себя подобие улыбки.
– А ты… Всё нормально тут было? Этот Андрей, конечно, молодец, что бдительность на встрече проявил… Но выглядит он, мягко говоря, как… не знаю…
– Всё нормально, папа. Андрей – профессионал. Просто он больше суток не спал, и, кажется, после взрыва его даже никто не осмотрел… Ты видел его ушибы? Ему нужно отдохнуть и обратиться за медицинской помощью. Возможно, даже взять больни…
– Нет.
В попытках намекнуть на то, что Андрею не нужно больше появляться в её доме, Лея приложила максимум усилий, чтобы развеять сомнения отца в его способностях, но осеклась, услышав неожиданное «нет».
– В смысле – нет? А вдруг у него что‐то сломано или… Почему ты отказываешь ему в лечении? Он же спас меня!
Брови Поталина сошлись над переносицей при виде бурной реакции дочери:
– Я про другое. Врач его, если нужно, осмотрит. Прямо тут. Но никакого больничного ему никто не даст. Следующие две недели он заменяет Германа. Мне эта идея не по душе, но Денис настаивает. Да и людей у нас сейчас острый дефицит. Выбирать не приходится.
– Он что?.. – молясь, чтобы мышцы лица не выдали её с потрохами, Лея больно сжала ладони в кулаки.
– Будет временным начальником твоей охраны. Ты против?
– Э… Но говорили, что после саммита он пробудет в штате ещё два дня…
– Обстоятельства, как видишь, изменились. И всё же. Ты против? Что‐то не так? – отец прищурился, пытаясь понять, не увиливала ли она от честного ответа.
– Нет, я не против. И, конечно, не хочу создавать тебе или Денису Александровичу дополнительную головную боль. Будет, как скажешь.
– Ну, ладно.
* * *
Набрав номер Леры, Денис услышал уже привычное за сутки оповещение, записанное её же голосом, о том, что он подключен к резервной спутниковой связи «Феникса». После пяти гудков она ответила хриплым сонным голосом:
  
– Я тебя убью.
– Ты спала?
– Пятнадцать минут как.
– Прости… У меня не было возможности позвонить раньше.
Лера недовольно вздохнула.
– Всё в порядке?
– Если тебя интересует вопрос, как дела у Сашки, так и спроси.
Денис хмыкнул, в стотысячный раз уколотый прямолинейностью Пики.
– Как он?
– Нормально. Они с Кариной всю ночь рубились в какую‐то очередную фэнтезийную чушь. И оба уснули прямо в этих дурацких шлемах. Подросткам плевать на судьбы страны. Главное, чтобы приставка работала, а холодильник был забит всякой дрянью, которая готовится в микроволновке за пять минут, – Лера тихо рассмеялась: – Хотя от твоего сына я ожидала большей озабоченности случившимся. С его обострённым чувством вселенской справедливости…
– Сплюнь. Пока ещё это чувство играет в нём нерегулярно и выборочно… Но чем взрослее он становится, тем сильнее его рассуждения повторяют взгляды Алисы… – Денис докурил вторую сигарету и снова заглянул в окно дома Леи, но Поталин не торопился выйти.
Мимо него с костюмом в чехле молча прошёл хмурый Андрей. Дёрнув его за руку, Морок ещё раз угрожающе глянул на него. Тот закатил глаза и в раздражённой манере отдал честь.
– Боишься, что твой сын тоже ударится в пацифизм?
– Он уже подал заявление на подготовительные курсы для поступления в медуниверситет. Ни о чём не посчитал нужным со мной поговорить. Просто поставил перед фактом. Как ты думаешь, пацифист у меня растёт или наёмник?
– Думаю, врач – это отличный вариант. Явно лучше, чем носиться по миру с оружием. Вот только попробуй докажи это хрупкой принцессе Димы. Если что, готова обменяться. Будет тебе наёмница, а мне – гордость отечественной медицины.
Денис поперхнулся, услышав подобное предложение:
– Я подумаю…
Лера расхохоталась, а потом звучно зевнула:
– Если ко мне больше нет вопросов, позволь откланяться и вздремнуть хотя бы пару часов… В полдень собираю остатки свободного «Феникса» на срочные перестановки.
– Конечно… Звони, если что.
* * *
«Две недели… Две недели в чёртовом аду…» – зайдя в служебную комнату, Андрей с бешенством сунул костюм в шкаф и рухнул на не самую удобную жёсткую кушетку.
«Расплата за грехи, да?»
Вспомнив об оружии, он встал и подошёл к рабочему столу. Открыл специальное приложение, ввёл свои данные и заполнил форму на выдачу резервных стволов. Потом установил на своих часах будильник на полдень и лёг спать прямо в одежде.
Лея после раннего визита отца потеряла всякий сон. Мысль о том, что им с Андреем придётся ещё две недели видеть друг друга каждый день, убивала.
«Буду сидеть тут. Безвылазно. Наберу себе книг. И несколько пропущенных лекций по искусству изучу. Мы не будем пересекаться. Или совсем изредка. Да. Идеально…»
И вопреки гениальному плану она поднялась с кровати, укуталась в свой пушистый халат и медленно спустилась на первый этаж. Везде было тихо. Дверь в комнату охраны оказалась приоткрытой.
«Иди обратно. Слышишь меня?!»
Лея бесшумно вошла и почти сразу увидела спящего Андрея. Он лежал лицом к стене, а его темнеющие на плече и локте ушибы будто бы с укоризной смотрели на девушку.
«Марш наверх! Зачем ты здесь?!»
Но вместо этого она сделала шаг вперёд. Потом ещё один. Потом опустилась на колени перед кушеткой и еле заметно коснулась кончиками пальцев его синяков.
«Его так никто и не осмотрел…»
Лея убрала руку, но продолжила со спины разглядывать своего временного телохранителя. У него были по‐мужски широкие плечи и узкий таз. Рельеф мышц проявлялся сквозь футболку даже в расслабленном состоянии во время сна. Тёмные волосы на затылке были густыми и непослушными, топорщась в разные стороны. Он сонно провёл ладонью по своей руке и остановил её в районе предплечья.