Пожиратель V (СИ)

  
Глава 3
 
Настроение было, что называется, ниже плинтуса. Вот вроде бы и мелочь — ещё я не расстраивался из-за какого-то там репортажа, после всего, что мне довелось пережить за последние месяцы, а нет, всё равно расстроился. Точнее, разозлился. И надо сказать, не на шутку. В какой-то момент, ближе к концу сюжета, у меня даже возникло желание найти журналистов, отснявших и смонтировавших это, и сломать им ноги. Разумеется, делать я этого не стал бы. Но желание возникло.
  
Вчера, когда мы приехали к Владу, я аж два раза пересмотрел этот сюжет — благо он был относительно короткий, около десяти минут. И надо признать, сделали гады красиво — по всем правилам и канонам грязной журналистики, использовали все трюки и приёмы: где можно, преувеличили; где надо, приврали; всё, что можно, исказили; всех, кого нужно, представили в самом невыгодном свете.
Разумеется, прошлись и по губернатору — без критики Коростылёва, похоже, на этом канале уже не обходился ни один выпуск новостей. Но главной темой сюжета был завод. Причём не открытие его, а приватизация. Мужик, который брал у нас с отцом интервью, заявил, что провёл специальное журналистское расследование, чтобы выяснить, как так получилось, что один из ведущих оборонных заводов страны перешёл в единоличную собственность простого сотрудника — заместителя директора по просветительской работе.
По версии телеканала всё было так: Василий Воронов, связавшись с криминальными авторитетами и заручившись их поддержкой, вошёл в доверие к директору завода Боброву и уговорил того на аферу с приватизацией. Почему завод Воронов приватизировал один, а не на пару с Бобровым, журналисты не сказали — видимо, не придумали логичного объяснения. Зато смогли объяснить, как Воронов нашёл контакт с преступным миром — через сына, который входит в группировку криминального авторитета Петра Шаповалова, известного также под прозвищем Петя Сибирский.
Затем при помощи друзей сына и того же Шаповалова Воронов запугал Боброва и вынудил последнего покинуть страну. В итоге государство лишилось завода, Бобров ударился в бега, а отец и сын Вороновы стали главными выгодоприобретателями в этой афере. И они решили дальше грабить страну и заключили договор с министерством обороны на производство продукции по завышенным ценам. Но, разумеется, цен в репортаже не назвали и не сказали, о какой именно продукции идёт речь.
Но зато сообщили, что завод почти год простоял закрытым, потому как сотрудники, недовольные задержками зарплаты, почти все уволились, а оборудование за месяцы простоя пришло в негодность. Но несмотря на это Воронов всё же смог снова открыть завод и даже получил большой оборонный заказ. И теперь журналисты задавались вопросом: как такое возможно? Разумеется, они увидели во всём этом коррупционную составляющую и жирно намекнули, что в министерстве обороны у Вороновых сидит свой человек, который за вознаграждение помог им с этим заказом.
И конечно же, журналисты с экрана обращались к надзорным органам и к органам правопорядка с требованием во всём разобраться и привлечь к ответственности всех виновных в «незаконной» приватизации завода, и всех, кто сейчас в министерстве обороны пролоббировал сотрудничество с этим заводом. Ну и про губернатора, естественно, не забыть — ему во всём этом отводилась роль официальной «крыши».
А в качестве предположения, чтобы совсем уж взбудоражить народ, была выдвинута версия, что Василий Воронов лишь прикрытие, а на самом деле завод теперь принадлежит криминальному клану, который курируется опять же губернатором.
Обе эти версии не выдерживали никакой критики, но кто будет проверять? Да, враньё на девяносто процентов, но, как известно, самую дикую и безумную информацию люди принимают на веру охотнее всего. При этом сделан репортаж был довольно коряво, но это мог понять лишь тот, кто был, что называется, в теме. Для простого обывателя всё выглядело логично. Да ещё и подано было с огоньком. И перебивалось фрагментами наших с отцом интервью — фразами, вырванными из контекста и несущими в связи с этим совершенно не тот смысл, что был нами заложен.
Из меня так вообще сделали какого-то малолетнего преступного гения — сказали, что я начал драться ещё с ранних лет, с тех же пор связался с криминалом, затем участвовал в подпольных боях, а в итоге создал частное охранное агентство, в которое набрал бывших военных, уволенных из армии за нарушение дисциплины. В общем, дичь была несусветная, но такое работает — я это знал ещё по прошлой жизни.
И ведь, что интересно, я почувствовал неладное во время интервью, заметил, как странно журналист себя ведёт, но решил, что проблема просто в его непрофессионализме. Но с другой стороны, даже если бы ни я, ни отец не дали им интервью, что бы изменилось? Да ничего. Они в любом случае отсняли материал, в том числе и кадры с губернатором, и ничто не помешало бы им выполнить заказ. А это был именно заказ, тут можно не сомневаться.
И дополнительным подтверждением этому было включение в сюжет, в самый его конец, фрагмента из интервью Белова — главного конкурента нынешнего губернатора на предстоящих выборах. Белов заявил, что как только сядет в губернаторское кресло, так сразу же наведёт порядок в городе и покончит с преступностью. Причём с сюжетом про завод это не особо-то и клеилось, но хвалить конкурента губернатора на местном канале теперь было такой же неотъемлемой частью программы, как и ругать Коростылёва.
Самый смак был в том, что уж кто-кто, а Белов был повязан с бандитами очень сильно, поэтому на его обещания искоренить преступность смотреть без смеха было невозможно. Этот мужик владел крупнейшей строительной компанией на Урале и строил в Екатеринбурге чуть ли не половину всего нового жилья. И, помимо этого, успешно зашёл на рынок Новосибирска. А туда людей со стороны не пускали.
Безусловно, теперь надо было как-то на это всё отреагировать — оставлять такие вещи без ответа нельзя. Но вот как? Тут нужно грамотно всё взвесить. Однозначно журналисты не сами это всё придумали — про те же подпольные бои им информацию подкинули. И нетрудно было догадаться кто.
Единственное, в чём я был согласен с телевизионщиками — это в том, что для смотрящего на ситуацию со стороны приватизация завода обычным сотрудником действительно вызывала вопросы. Очень уж это было похоже на аферу. Более того, это и была изначально афера. И я уверен: то, что мы с отцом забрали в итоге себе завод, многие считали невероятной наглостью. Я даже отчасти с этим согласен — это был наглый поступок с нашей стороны. Или, скорее, дерзкий. Но это была компенсация за все те неудобства, что пережил отец. Пусть и чрезмерно большая, но тут уж я не виноват — что было у обидчиков отца, то мы и забрали.
А ещё этот сюжет косвенно подтвердил моё предположение, что Петю Сибирского бандиты списали. Иначе его имя не фигурировало бы в этом репортаже. Похоже, на бедного Петю решили спустить всех собак и повесить все косяки. Немудрено, что он во Франции прятался даже от своих.
Но думать, что делать с телевизионщиками и с теми, кто ими командует, я буду потом — мало того, что они мне вчерашний вечер испоганили, так теперь ещё и утром из головы не вылезали. А это был перебор. Я отхлебнул из кружки горячего кофе и, отбросив все негативные мысли, принялся смотреть, как Настя готовит завтрак.
Так как Инна Евгеньевна всё ещё гостила у своей сестры в Челябинске, Настя жила одна. На все мои предложения снять ей жильё в другом месте — более безопасном, она отвечала отказом. Поэтому я старался по возможности вечерами приезжать к Насте и ночевать у неё, хотя это создавало лишь иллюзию защиты. Если кто-то решит ей что-нибудь сделать, то высчитать день, когда она будет дома одна, труда не составит. Но здесь я был бессилен — никуда переезжать Настя не желала.
Вот и вчера, после просмотра сюжета у Влада, я отправился ночевать к Насте — это было логично. К девяти тридцати за нами должен был заехать Роман, а пока у нас оставался почти час на завтрак, и моя девушка решила накормить меня блинами.