Богоборец. Дорога Силы (СИ)

— Поэтому любой разумный гертэн держит в подвалах неприкосновенный запас в пару… сотен ящиков, — внезапно вклинился в наш разговор вихрастый паренек лет двадцати на вид, сидевший напротив нас, с другой стороны луча. Поймав мой вопросительный взгляд, он представился, сверкнув идеальной улыбкой голливудской звезды. — Гедот Таубер, двоюродный брат вашей соседки. Так сложилось, что я немного разбираюсь в этой сфере, и, услышав ваш разговор, не мог не поддержать тему. Видите ли, после достижения ступени Заклинателя любой член клана должен начинать приносить ей пользу, а не только заниматься путешествиями и саморазвитием… и так сложилось, что, когда я недавно перешагнул рубеж, мне досталось именно руководство закупками, хранением и дегустацией вина.
— Не самая плохая работа, — рассмеялся я и кивнул. — Эдриан Гирит, приятно познакомиться.
— Жаловаться грех, действительно, — ухмыльнулся в ответ Гедот. — В общем, если у вас имеются какие-то вопросы на эту тему, то, думаю, смогу на них ответить.
— Хм… да, пожалуй, есть парочка…
* * *
Пир пролетел незаметно — вначале мы зацепились языками с Гедотом, который, помимо непосредственно вина, так же неплохо разбирался в Алхимии в общем — на уровне Мрамора, не меньше. Потом прибыл Церетеус, отлучавшийся куда-то по делам и пропустивший начало пира. Снова были тосты за Диомеду, шумные разговоры, рассказы про виновницу торжества в формате «помню, она еще пешком под стол ходила, а теперь…». Пару раз я ловил иллюзорное чувство дежавю от того, что уж очень атмосфера походила на обычные крестьянские посиделки в Гельте, на которых я бывал не раз. Да и от банальных земных семейных застолий отличий было не так уж много. Если не вникать в мелочи, разумеется.
В какой-то момент все наелись и слуги оперативно разделили огромный стол на два десятка мелких, при помощи техник расставив их по залу. Обновили еду, заменив плотные блюда на легкие закуски и равномерно распределив их по столам. Теперь гости неторопливо общались, сбившись в группки вокруг этих столов, то и дело курсируя туда-сюда, отваливаясь от одной группы и присоединяясь к другой.
Неудивительно, что здесь уже пошли более серьезные разговоры. Ко мне раз так десять подходили родственники Диомеды и просто высокопоставленные лица, вроде мэра городка неподалеку, и в ходе вежливой беседы осторожными вопросами пытались меня прощупать — какие у меня отношения с Диомедой, какие планы на будущее, нет ли у меня каких-то секретных техник в плане саморазвития. Причем все вопросы, особенно последний, были такие обтекаемые и ненавязчивые… неудивительно, что только на третьем визитере до меня дошло, что я далеко не единственный обладатель Познания Мира, а значит, слухи о том, что у меня Золотая Закалка, разлетелись по всему замку еще до ужина. И, скорее всего, именно с этим связан такой плотный интерес ко мне, а вовсе не с напарницей, лениво стоящей рядом и ковыряющейся в закусках. Я-то думал, что тут какие-то сплетни в духе «что за парня она притащила с собой», а дело-то вовсе и не в этом… наверное.
Когда же солнце скрылось за горизонтом, а гостям объявили о завершении ужина, все начали разбредаться. Мы тоже уже наметились было разойтись по своим комнатам — благо, мне показали мою временную обитель еще до пира, — но на выходе из зала нас с хищной улыбкой перехватил сам Церетеус. Внезапно вынырнув из теней, он втиснулся между нами и стальной хваткой подхватил нас обоих под локотки.
— Пойдёмте-ка, господа и дамы. Пообщаемся.
Меня слегка пробил морозец по спине от его тона. Да и Диомеда тоже выглядела… напряженно. Переглянувшись, мы позволили гертэну увлечь нас за собой. Не то чтобы у нас был выбор: вырваться из хватки Обладателя дело не особо реальное — но мы, по крайней мере, не сопротивлялись. Пройдясь быстрым шагом вслед за ним по галереям замка, мы поднялись по лестнице наверх, практически под самую крышу донжона, и вошли в массивную дверь без особых украшений. Владелец кабинета зашел за нами, захлопнул дверь одним взглядом и, обойдя нас, уселся за стол. Нам же кивнул на диван сбоку, на который мы осторожно уселись, не понимая, чего ждать.
  
Церетеус же не спешил что-то говорить и вместо этого спокойно просматривал стопку бумаг на столе — то ли что-то очень важное, то ли решил из врожденной вредности нас «помариновать». На последнем листе гертэн едва слышно хмыкнул, пробормотал под нос «обойдётесь, умники» и небрежно набросал пару строк на бумаге. После чего, наконец, перевел взгляд на нас.
— Итак. Диомеда мне рассказала… многое, что требует обсуждения. Для начала — давайте разберемся с денежными вопросами. Эдриан, я предлагаю тебе обмен твоих двух Золотых монет на Серебро по курсу один к восьмидесяти семи. Средний курс подобных обменов за последние двадцать сделок.
Я пожал плечами и кивнул было, собираясь согласиться, но меня опередили.
— Отец… — с укором в голосе произнесла Диомеда. Тот бросил взгляд на дочь и попытался что-то показать ей глазами. Та, мотнув головой, сделала вид, что не замечает знаков.
— Ладно, ладно. Один к девяноста.
— Отец!
— Девяносто четыре, — сказал Церетеус с нотками усталости в голосе. — Довольна?
— Да. Я не позволю обманывать своих друзей у меня на глазах.
— Друзей… Ладно, чуть позже вернемся к этому вопросу. Эдриан, ты согласен на цену?
— Да, согласен, — спокойно ответил я. Я не был удивлен или обижен, что меня попытались слегка (или не слегка) нагреть — в конце концов, даже для аристократии полтора десятка серебрушек разницы это более чем ощутимая сумма. Тем более что Система вообще предлагала разменивать 1:70, так что я в любом случае был не в обиде. Но вот то, что Диомеда внезапно взбрыкнула против воли отца и интересов клана — это… занятно.
— Хорошо, но прежде чем обмениваться деньгами… — Церетеус порылся в одном из ящичков стола и достал миниатюрную деревянную шкатулку, украшенную резьбой. Буквально в ладонь размером, она так и светилась от Ци в энергетическом зрении — судя по всему, артефактная. — Вот. Диомеда рассказала мне про твою ситуацию и что тебе требуется Средняя Панацея. У меня в запасах имеется парочка таких — всякие ситуации случаются, и лучше иметь запас, нежели его не иметь. Готов продать одну, если ты готов купить.
Я в легком шоке уставился на шкатулку. Среднюю Панацею на Аукцион выкладывали довольно случайным образом — бывало, что чуть ли не десяток за месяц, а бывало, что и целый год ни одной не было. Соответственно, скакала и цена — от тридцатки до доброй сотни Серебряных. Но торг, в любом случае, каждый раз за неё разворачивался достаточно напряженный. Я ожидал, что после обмена денег мне придется задержаться у Тауберов на некоторое, неизвестное время, пока Панацея вновь не мелькнет на Аукционе… но вот мне предлагают не терять лишние недели, а возможно, и месяцы, и купить её прямо сейчас. Подвох, видимо, лишь в цене. Я поднял глаза на собеседника:
— Сколько?
— А сколько дашь? — усмехнулся Церетеус.
— Одной Золотой хватит? — пожав плечами, уточнил я.
— Более чем, — Церетеус улыбнулся и протянул мне шкатулку. На фоне тихо звякнул перевод денег, я бросил взгляд на сумму, кивнул, и перекинул собеседнику обе Золотых монеты в ответ.
— Эдри! — кажется, напарница была искренне возмущена тем, что я своим действием слегка так обесценил её предыдущую договоренность о хорошем курсе: какой смысл выбивать лишний десяток серебрушек, если сразу после я переплачиваю минимум столько же, если не больше. — Зачем?
Я молча приоткрыл шкатулку, полюбовался прозрачным шариком, из которого прямо-таки сочилась Жизнь, и тут же закрыл. Не зря Панацея хранится в изолированной области — если слишком долго держать её вне шкатулки, то она попросту иссякнет и потеряет свою силу. Убрав шкатулку в браслет, повернулся к девушке:
— Потому что я не люблю и не хочу торговаться. Потому что деньги — всего лишь средство. Потому что мне легче переплатить, но получить желаемое сейчас, а не ждать неизвестно сколько, пока лекарство появится в продаже. А еще… Ди, на что обычно люди тратят большие деньги?