Психолог для дракона (СИ)

Не могу сказать, что у меня очень хорошо получалось, но и кое-каких результатов я все же добилась. А после тренировок мы обсуждали возможные и невозможные способы возврата меня в мое тело.
В последнее время, меня почему-то стало остро напрягать то, что я нахожусь в чужом теле. В некоторых моментах даже накрывала апатия из-за того, что мой дракон целует не меня, а Франческу. И что будь я собой, в своем теле, он бы на меня никогда не обратил внимания. А Франческа ему и до этого нравилась, просто он боялся себе в этом признаться. Оказывается, семейный дар по женской линии — раздувать из мухи слона — передался и мне. И видимо, где-то дремал до этого момента.
  
Я, конечно, гнала от себя эти мысли, но они были довольно навязчивые. Пару раз я даже психанула на эту тему и устроила смерч в лазарете, а потом и ураган, что было на меня совсем не похоже. Совсем.
Я, конечно, влюблялась раньше, но такого буйства эмоций не испытывала. Поэтому проще всего было обвинить во всем Его Рычащее Величество и со спокойной совестью уплетать вкусный десерт, очень похожий на мороженое, под чутким присмотром друга-лекаря.
— Исходя из той информации, что рассказала мне бабуля, — сосредоточенно разглядывая свои записи, проговорил Дэмиан. — Тебе необходимо добраться до Храма Забвения, принести в жертву что-то, неизвестно что, добавить туда каплю своей крови и тогда точка перехода откроется.
— Всего-то! — с ноткой цинизма в голосе, сказала я, с упоением облизывая ложку.
— Кстати, — продолжил друг, — для восстановления Города Снов, нужно проделать то же самое. Опять же если верить рассказам бабули.
— А Габи не сказала, какую именно жертву нужно притащить? — уточнила я.
— Нет, — отрицательно покачал головой Дэм, — она сказала, что ты поймёшь это, когда пройдешь весь путь до Храма Забвения.
— Еще лучше! — проворчала я. — Почему опять вся ответственность на мне-е-е?
— А, — вспомнив что-то, продолжил лекарь. — Сделать это нужно в полнолуние.
— Естественно! — я закатила глаза. — И когда оно?
— Я посчитал, оно будет в ночь экзамена, — сообщил Дэм.
— Все чудесатее и чудесатее! — опустила я голову на руки.
— Я пойду туда с тобой! — решительно заявил друг. — И не спорь.
А я особо и не собиралась спорить, потому что понимала, что мне нужна будет помощь, да и потом вместе веселее. На том и порешили.
  
Глава 26
 
Настя
Завтра было полнолуние. А значит, и день возврата меня в мое тело тоже должен был случиться завтра. Горнел был занят какими-то своими ректорскими делами, поэтому виделись мы с ним редко. Ну и еще, я не сказала ему, что мы с Дэмианом хотим провернуть этот фокус с обратным обменом телами и во мне до сих пор сидел червячок сомнения под названием: «А вдруг, я ему в своем реальном теле не понравлюсь?»
Где-то в этом месте моя длительная психотерапия дала сбой. И вероятнее всего, все дело было в том, что в моей жизни раньше, действительно, не было таких чувств. Всеобъемлющих, поглощающих с головой, но в то же время, дающих абсолютное ощущение спокойствия и безопасности. У меня с безопасностью, в принципе, были сложности всегда. Поэтому я избегала длительных отношений с мужчинами. Мне казалось, что все они ненадежные.
Горнел, конечно же, таким не был. Он был оплотом надежности, спокойствия и уверенности. И, надо сказать, это и пугало меня больше всего. А все потому, что я элементарно, не знала, что с ним, с таким надежным, делать. Как выстраивать взаимодействие вне плоскости «ректор-преподаватель» и вне горизонтальной плоскости.
В моей жизни никогда не было даже примера безопасных отношений с мужчиной. Отец выпивку любил больше, чем меня. Дед лично ко мне относился более-менее ничего, даже баловал, но больше мне все-таки запомнились его скандалы и драки с бабушкой. Братьев у меня никогда не было, а все парни, что встречались мне на жизненном пути, конечно, отдаленно напоминали либо того, либо другого. Я даже в «Дневниках Вампира», которыми засматривалась всю свою молодость, всегда выбирала Дэймона. Каким бы засранцем он ни был.
Поэтому Горнел с его непоколебимой решительностью, когда перестал качать меня на эмоциональных качелях, казался каким-то нереальным. Я смотрела на него и думала: «А где же подвох?». А мы же с вами знаем, что если женщина хочет найти подвох – она его обязательно найдет. Или создаст!
Утром в день экзамена, я решила ему во всем признаться, рассказать про нашу с Дэмианом затею и про то, что я переживаю, что я настоящая ему не понравлюсь.
Мне показалось, что будет честным всё же рассказать ему. Я предполагала, что вряд ли он обрадуется этой идее. Тем более, что в Лес Отчаяния я сегодня войду и больше не выйду, точнее Франческа больше не выйдет, а выйду я, Настя. И тут как-то придется объяснять, куда делась она и откуда появилась я. И ещё для этого, я хотела ему все рассказать, чтобы у него было время подготовиться.
Сделав глубокий вдох и медленный выдох, как учила всех студентов для того, чтобы успокоить рвущиеся наружу эмоции, я подняла руку и постучала в дверь комнаты ректора. И открыл мне её тот самый подвох, о котором я думала как раз таки, когда шла сюда.Подвох с зелёными змеиными глазами, мерзкой улыбкой на лице, слегка растрепанный и в полурастегнутом шелковом халате.
Я словно вдохнула раскалённый песок. Моя магия успела среагировать быстрее, чем я поняла, что сейчас что-то произойдет. Окна в комнате Горнела вылетели из оконных рам со звоном и ещё в полете разбились на мелкие кусочки. Стол, кровать, пол были усыпаны осколками. Сила энергетического удара была настолько мощной, что некоторые из них вонзились в спину, открывшей мне дверь, полуголой змее. От чего она вскрикнула и ее глаза заволокло зелёной дымкой.
— Ах, ты дрянь! — прошипела Стерлина, пытаясь магией извлечь застрявшие в спине осколки.
"Я никогда раньше никого не ревновала. Наверное, потому что я раньше никого не любила", — с горечью призналась я сама себе.
Звон разбившегося стекла стал рассеиваться, и я услышала из глубины комнаты звук льющейся воды, а это значило, что дракон сейчас принимал душ.
"Ну, что ж, пусть он будет контрастным", — подумала я и щелкнула пальцами, разворачиваясь, чтобы уйти.Провожали меня громкие ругательства на всю академию от того, что вместо теплой воды, на дракона обрушилась груда ледяных, острых сосулек. Но меня это уже мало интересовало, потому что я приняла решение. Сегодня ночью я вернусь домой.
Горнел
Я вылетел из душа, как ошпаренный, едва успев повязать полотенце на бедра. Не трудно было догадаться, что тысячи острых льдинок, воткнувшихся разом в мое тело — это дело рук одной, не умеющей контролировать свою магию, Ведьмы.
Возмущенный тем, что надо мной осуществили наказание до того, как предъявили обвинение, я не заметил, как под моими босыми ногами что-то неприятно прохрустело. Моему недовольному взору предстала картина, говорящая сама за себя: разбитые оконные стекла валялись на всех возможных поверхностях, ветер игриво развивал занавески, на подоконнике присела пара птичек, с любопытством заглядывая внутрь, а недалеко от открытой двери извивалась Стерлина в распахнутом халате, пытаясь дотянуться руками до спины.
— Я сотру эту Ведьму в порошок! — ругалась змея, пытаясь вытащить из спины осколки. — Не было их двести лет и дальше не будет!
— Так вот для чего ты здесь?! — сложив руки на груди, подошел я к девушке. — А я все гадал, что ты тут вынюхиваешь на самом деле.
  
— О, ты даже близко не представляешь моего истинного назначения! — зло прошипела мне в лицо Стерлина.
— Ну, как же? Представляю! — без сомнений в голосе, проговорил я и радостно добавил. — Твое истинное назначение — быть подстилкой короля!
Глаза девушки покрылись зелёной дымкой, а голос приобретал все больше шипящих ноток:
— Забавляйся, пока можешь, дракон! — шипела Стерлина. — Судьба твоей ведьмы в этом мире предрешена! Ты и глазом моргнуть не успеешь, как она повторит судьбу своей прабабки.