P.S Сводные (СИ)

Просыпаюсь с ощущением, что мне вот-вот удалось уснуть, а уже время вставать. В отражении зеркала замечаю темные круги под глазами. Чудесно. Приходится приводить себя в порядок и наносить макияж с помощью тонального крема. Ненавижу им пользоваться, но в косметичке держу. С моей неуклюжестью он может пригодиться с завидной регулярностью. Зачастую могу влететь головой куда-либо, а из-за светлой и нежной кожи синяки появляются моментально. Приходится потом объяснить учителям, что никакого насилия в моей семье нет и никогда не было.
— Дочь, сколько можно собираться? — в дверь стучит отец, когда я практически полностью готова к выходу.
— Уже, — завершаю финальные штрихи и, захватив маленькую сумочку, открываю дверь и сталкиваюсь с отцом. — Ты что, решил отвезти любимую дочь сам?
Папа редко находит время в своем плотном графике. И, признаться честно, ощущаю лёгкий прилив ревности, что ли… За последние года он вообще крайне редко бывал дома, а тут вдруг спохватился. Освободил вечер, чтобы познакомить нас с Кариной официально, да и вчера приехал домой намного раньше обычного. Время семь утра, а он ещё дома. Зачастую, он выезжает на работу раньше пяти утра… — Тебя подбросит Демьян, — он быстро целует меня в щеку, а я обращаю внимание, что не колется привычная щетина. Неужто побрился?
— В смысле? — внутренности начинает колотить от одного имени. — Откуда у него права? Ему нет восемнадцати.
— Путаешь, малыш, — улыбается отец. — Демьяну месяц назад исполнилось восемнадцать. И права есть, не волнуйся по этому поводу.
— Тогда почему он переехал сюда? — скрещиваю руки на груди. — Если совершеннолетний, то пора оторваться от маминой юбки и жить самостоятельной жизнью.
Конечно, атмосфера нашего разговора в эту же секунду принимает совершенно другой настрой. Отцу не нравятся мои слова, очевидно.
— Сияна, я тебя не узнаю и не понимаю! — разочарованно и строго смотрит на меня, но я тоже не сдаю позиций, ни на секунду не отвожу упорный взгляд. — Держи свои гормоны под контролем! Теперь они часть нашей семьи и сами вправе решать, где жить.
Больше ничего не говорит, лишь одаривает ещё одним разочарованным взглядом и спускается по лестнице. Слышу шорох сбоку и, повернув голову, вижу Демьяна, который, судя по внешнему виду, полностью готов к выходу.
Белая рубашка сидит безукоризненно, а подкатанные рукава открывают глазам вид на татуированные руки. В школе часто пыталась понять, что там изображено. Казалось, что поможет как-то глубже его понять. Но никогда не удавалось, всегда татуировка заходила под одежду, закрывая доступ к любованию. Чтобы увидеть её полностью, определенно нужно застать Шмелёва без одежды. Раньше о таком и мечтать не могла, а теперь, к счастью, и не буду. — Вижу, ты готова ехать? — спрашивает он, окидывая взглядом. Как обычно, ничего не выражающим.
Вот всегда так смотрит. Создаётся впечатление, что разговаривает с воздухом и бесит неимоверно.
— Надеюсь, ты умеешь водить и не угробишь меня, — исподлобья бросаю взгляд и начинаю спускаться по лестнице. — Если так переживаешь, можешь добраться сама, — предлагает альтернативу.
Последнее, что мне хочется делать – это ехать двадцать минут в одной машине со Шмелёвым. Конечно, я категоричная в отношении его. Категоричная, но не тупая. Наш водитель взял отпуск на несколько недель, а добираться в маршрутке, набитой людьми, спешащими на праздник, совершенно нет никакого желания.
— Ещё чего, — фыркаю я. — Пошли быстрее, не хочу из-за тебя опаздывать.
  
5
 
Погода уже несколько недель по-настоящему летняя, пускай только конец мая. Сегодня не исключение, но, уверена, это обманчиво. Недавно начала замечать, что каждый раз на последний звонок идёт дождь, поэтому предусмотрительно взяла с собой кофту, совершенно не доверяя программе погоды, которая обещает безоблачный солнечный день.
Замечаю, что во дворе припаркована незнакомая машина. Странно, думала ведь, что отец отдал Демьяну тачку нашего водителя, пока тот в отпуске. Но нет. Видимо, у Демьяна собственное авто. Сколько я ещё пропускала мимо глаз, пока была в него «влюблена»?
  
Закатываю глаза от собственных мыслей и фыркаю себе под нос.
— Моё предложение добраться самой всё ещё в силе, — слышу сзади себя, едва доходя до машины.
— Не понимаю, — наигранно тяжело вздыхаю. — Куда же делось твоё вчерашнее благородство и забота?
— Поездка на общественном транспорте тебе никак не навредит, — парирует, нажимая на ключе кнопку разблокировки. — В отличие от того дерьма, что ты тянешь в свой рот.
Щеки тут же становятся пунцовыми от такой отвратительной фразы.
— Тебя не касается, что и куда я тяну, — гордо заявляю и, следуя его примеру, открываю дверцу и плюхаюсь на пассажирское переднее сидение. — И бред про неожиданно появившиеся братские чувства не затирай, мы совершенно чужие люди, и мне откровенно не нравится сложившаяся ситуация. Особенно то, что вы с Кариной теперь всегда под носом...
Нет смысла строить из себя обиженку и вести так, будто всё устраивает. Пускай понимает сразу моё истинное отношение к ситуации. Всегда презирала лицемеров и тех, кто горазд перемыть кости только за спиной, а в глаза продолжит улыбаться. Нужно быть честной с самой собой.
— И мне абсолютно всё равно что ты думаешь по этому поводу, — заявляет Демьян спокойно и твёрдо. Как всегда. — Я съеду, как только мама адаптируется, и буду уверен, что ты не выкинешь что-то такое, что она поседеет раньше времени, — продолжает, внимательно наблюдая за дорогой.
Внутри меня поднимается буря негодования, и чтобы не взорваться прямо сейчас, уставляюсь взглядом в его крупные ладони, что уверенно держат в обхвате кожаный руль. Внимательнее сосредотачиваюсь на всех словах, что слетают с его языка.
— Она совсем не понимает, что ты далеко не «девочка-припевочка», и уверена в том, что должна заслужить твоё доверие. Парится, когда ты грубишь и резко реагируешь. Глупая, нашла из-за чего трепать нервы.
Голос Демьяна продолжает звучать непоколебимо, и в то же время так, будто мы здесь просто погоду обсуждаем, а не такие острые темы.
— Ей стоило подумать об этом, прежде чем спать с женатым мужчиной, — парирую тем, что ранит больше всего остального.
Сколько бы раз я не прикидывала в голове, как можно разрешить этот конфликт с отцом, постоянно всплывал этот факт. И он напрочь перечеркивал даже малейшее желание прикладывать какие-то усилия. Пусть мне самой хотелось скорее избавиться от удушающей безысходности в груди, но... Если и есть какой-то выход, то он явно недостаточно хорош для того, чтобы перекрыть появившуюся жуткую дыру внутри меня. И она пожирает с каждым днем все сильнее. Провоцирует на новые выходки, колкие слова и взгляды, полные ненависти.
— Женатым мужчинам стоит говорить о том, что они в браке. Разве нет?
Смотрю на него волком. Нет, отец точно бы не поступил так с ничего не подозревающей женщиной. Да и к тому же, если бы поступил, то вряд ли такое можно простить, а учитывая факт, что Карина преспокойно живёт сейчас в нашем доме... Точно нет.
— Ты просто пытаешься её оправдать, — звучит громче, чем обычно, пусть я и пытаюсь внешне держать себя в спокойствии. Но реакция, глаза и голос выдают внутреннее бурлящее состояние.
— Выходи, — слышу, и начинаю ошарашенно пялится на Демьяна, когда машина тормозит.
— С какой стати? — воинствующе поудобнее мощусь в сидении. Неужто решил выгнать меня и заставить идти пешком? Не дождётся.
— Мы приехали, Сияна, — констатирует факт.
Оглядываюсь, и правда. Мы припарковались на парковке возле школы.
Раздраженно вздыхаю и выхожу из машины. Бросаю мимолетный взгляд напоследок, и замечаю на его губах ухмылку.
  
6
 
Глубоко и часто дышу в попытке побыстрее снять раздражение. Надо же, как искусно у него получается довести меня, не прикладывая совершенно никаких усилий. Всего лишь своим спокойствием и твёрдым голосом.