Директива: Расширить! (СИ)

Одно то, что их МЛА вышли в космос спустя три минуты после обнаружения — уже чудо или, что вернее в отношении Альянса, иные нормы отношения к пилотам-разумным. Среди всего распространяемого Империей Гердеон массива данных мелькали слухи о том, что пилоты москитного флота Альянса Ззод чуть ли не живут в кабинах своих машин ради экономии внутреннего пространства примитивных кораблей-носителей.
Но это лишь слухи, а факты заключались в том, что МЛА врага постепенно ускорялись, и прямо сейчас двигались прямиком в пересечение «труб» заградительного зенитного огня эсминца, обеспечившего корветам определённое тактическое преимущество. Зная, когда и какие зоны станут смертельно опасными для противника, опытные пилоты могли добиться очень многого. Что сейчас и происходило: люди, восседающие за штурвалами кохров, элегантно вели свои машины таким образом, чтобы перехватчики Альянса возжелали оказаться именно там, где их ждала бесславная кончина.
— Минута сорок до контакта с москитами. Быстрые! — Отчитался пилот «Перца», модифицированного зенитного корвета, в тесноте которого Ян сотоварищи полтора десятка часов назад обнаружил появление кораблей Альянса. — Меняю курс и открываю огонь на подавление. Сектора обстрела…
Небольшое изменение, которое привнёс пилот «зенитного» кохра, пришлось к месту, и через полминуты противник понёс первые потери. Несмотря на достаточно низкую плотность огня, — дистанция и тот факт, что стрелял лишь один корабль, — один из тысяч рассекающих космическую пустоту снарядов нашёл свою цель. Перехватчику, машине компактной и не отличающейся излишним бронированием, этого хватило, чтобы коротко вспыхнуть и продолжить свой полёт уже в виде вороха обломков.
Пилоты МЛА Альянса, видя бесславную смерть товарища по оружию, ускорились ещё немного, выжимая из боевых машин последние соки. Параллельно с тем, оценив огневую мощь корветов, они сменили построение на более жидкое и стойкое к зенитному огню, из-за чего единственное пересёкшееся с их курсом «облако» снарядов, заранее выпущенных «Вестью», стёрло из реальности лишь пару крайних машин. Цийенийцы успели даже принять в сторону, заметив неладное, но этого оказалось недостаточно для сохранения всего состава.
Так или иначе, но МЛА Альянса всё же вышли на оперативный простор, сохранив львиную долю собственной боеспособности. Оставалось ещё немного сократить дистанцию, чтобы корветы каюррианцев попали в зону эффективного ведения огня москитов… но у кохров и в этом плане было внушительное преимущество.
Убедившись в том, что противник надёжно зажат «тоннелями смерти», организованными «Вестью», каюррианские корветы синхронно выпустили ракеты, подкрепив этот аргумент слаженными залпами кинетических и зенитных орудий. Формально рабочая дистанция таких ракет была куда выше, и корветы, имей они такую возможность, должны были выпустить первую волну смертоносных снарядов намного раньше. Но они этого не сделали, и потому пилоты Альянса сочли ракетное вооружение противника пригодным лишь для обстрела крупных целей вроде атакованного изначально корабля-носителя, для которого единичные ракеты стали сродни щекотке.
Стоило ли говорить, что цийенийцы допустили очередную ошибку? Четверть часа тому назад они едва ли понимали, что их ждёт лишь верная смерть, но в эти секунды такая мысль настигла каждого из птицелюдов, жаждущих крови неверных. Они боролись до конца: маневрировали, сбивали ракеты плотным огнём курсовых орудий, пытались сохранить хотя бы малую часть своих сил, даже пару торпед успели выпустить, — некоторые МЛА оказались с такими вот сюрпризами под брюхом, — но против разработанных специально для поражения куда более технологически совершенных целей ракет сделать ничего не смогли.
К моменту детонации последней ракеты, «в живых» осталась лишь пара МЛА, которых совсем скоро окончательно лишили манёвра и расстреляли из кинетических орудий, поставив крест на этом этапе противостояния.
За свою самонадеянность цийенийцы поплатились всем носимым москитным флотом даже до того, как их собственный корабль-носитель сумел окончательно выйти из зоны притяжения планеты.
  
И об ошибке ещё большей каюррианцы не могли даже мечтать, ведь звездолёт противника так торопился прийти на помощь своим МЛА, что ненароком оказался в разы более уязвимой позиции, нежели в самом начале. Он уже набрал солидную скорость и продолжал ускоряться, вырвавшись из тесных объятий планеты, но оттого лишь потерял в возможности манёвра: с одной стороны его поджимали корветы и ракетный кулак, о котором цийенийцы пока не знали, а с другой остался гравитационный колодец, повторное вхождение в который на такой скорости было чревато проблемами. Перегрузки, сопровождающие каждый манёвр вблизи массивных космических объектов, были одинаково опасны и для разумных на борту, и для самого корабля.
Не просто так орбиты планет считались достаточно важным элементом космических сражений. Они могли как погубить нерадивого капитана, так и водрузить на его голову венок победителя, если тот грамотно воспользовался всей мощью гравитации.
Цийенийцы совершили слишком много ошибок за жалкую четверть часа, и теперь готовились за них расплачиваться, пытаясь отвернуть в сторону и одновременно не оголить уязвимые борта корабля-носителя, который явно не предназначался для линейного боя.
А тяжёлые ракеты «Вести» тем временем вышли на финишную прямую, ведомые уверенной рукой офицера-координатора.
— Первое поражение цели через сорок, последнее — через девяносто пять. Зенитный огонь не зафиксирован, прогнозируемая эффективность залпа близка к абсолютной! — Координатор на борту эсминца довольно оскалился. Даже в учебных симуляторах подобного на его практике не происходило ни разу: сенсорные системы военных судов обычно фиксировали приближение ракет и торпед на расстоянии вчетверо большем, чем сейчас разделяло цель и первую ракету в длинной очереди. Тут же, очевидно, свою роль сыграла расслабленность экипажа противника, близость планеты, своим фоном мешающей наблюдению, и общая технологическая отсталость, с которой рука об руку шёл Альянс Ззод. — Есть попадание!
Корветы, выполнив свою задачу, тут же разлетелись в стороны, опасаясь поймать шальной снаряд в качестве последнего подарка от погибающего судна птицелюдов. А в том, что эсминцу конец, говорило хотя бы то, что уже после седьмой ракеты слабое место, соединяющее «голову» молода и его же «рукоятку», следом за чередой внутренних детонаций просто переломилось. Оставшиеся ракеты были тут же перенаправлены координатором в «рукоятку», и последующие взрывы сотрясли громадину длиной в полторы сотни метров, перемалывая в труху орудийные батареи, внутренние отсеки и многочисленный экипаж, обречённый на жуткую смерть.
Но несмотря на это, отдельные орудия корабля цийенийцев и не думали замолкать, даже напрочь лишившись возможности хоть сколь-нибудь точного наведения: так уж повелось, что непосредственно канониры едва ли могли разглядеть что-то дальше полутысячи километров посредством доступных им сенсоров.
Кого-то ещё такая стойкость и отчаянная злоба впечатлили бы, но каюррианцы были наслышаны о методах армий Альянса Ззод, как знали они и о том, что именно агрессивные примитивы делали с гражданскими на захваченных планетах. И потому безо всякого сострадания координатор наводил ракеты, пока последняя не вспыхнула в глубинах задней части расколотого судна, спровоцировав ещё один разрыв.
— Цель уничтожена. Запрашиваю разрешение на сближение!
— Разрешаю. — Ян дал отмашку «Шальному», пуще своего коллеги рвущегося вперёд. Необходимо было выйти на орбиту и получить подробную картинку поверхности, дабы определить, что именно сейчас происходит с тремя приземлившимися судами. Никаких странностей, ко всеобщему облегчению, не произошло, так что всевозможные «страховки» удалось сберечь.
А это значило, что медлить со второй частью плана было нельзя: цийенийцев требовалось прихлопнуть одним ударом, ведь в противном случае зачистка планеты может очень и очень сильно затянуться…