Рейдеры

– Сколько у нас есть времени? Твое мнение? – поинтересовался он у сотника.
– От недели до трех. Больше вряд ли. Сюда они приходят примерно в середине лета.
– Ну, значит, ориентируемся на минимальный срок. Через неделю на южном, юго-западном и юго-восточном направлениях нужно иметь дозоры в суточном переходе.
– Сделаем.
– Численность орды оценить можешь?
– Пять-шесть сотен воинов.
– Понял. Мне нужно вместе с тобой объехать окрестности. Осмотреться и подобрать место, где мы их встречать будем.
Место подобрали и стали ждать. Выход геологов из лагеря Чибис запретил до разрешения вопроса с кочевниками. Тем временем лагерь строителей уже обзавелся с трех сторон пятиметровым рвом, к которому подвели воду из притока Оки, трехметровым валом и трехметровой же стеной из бетонных плит. Кроме этого, предусматривалось строительство трех шестиметровых башен с возможностью размещения трех десятков лучников. Возведение первой из них близилось к завершению. Со стороны Оки укрепления не возводили – там строился затон с причалом для погрузки в будущем чугуна, и ширина водного пространства исключала возможность нападения кочевников. Нападения тех же викингов не опасались. Сюда они не заходили по причине безлюдности мест.
Прогноз и по срокам, и по направлению, откуда появятся кочевники, оказался ошибочен. Они пришли через месяц и это было хорошо. Хотя ожидание выматывало всех изрядно. К тому же геологи просто проели Чибису плешь, добиваясь разрешения уйти в степь на поиск руды. Однако Чибис не мог сейчас позволить рейд в степь на глубину до ста километров. Это было опасно – в случае нападения орды своевременную помощь партии оказать было невозможно. И главное – в планируемом боестолкновении пулеметы БТРов были основным аргументом против подавляющего численного превосходства противника.
За месяц строители успели многое. Во-первых, полностью готова была крепость. Во-вторых, началось возведение гидроэлектростанции на притоке Оки. Так что сделано уже было немало. Кроме главного.
Что плохо – так это то, что ошиблись с направлением подхода орды. Она появилась с запада. Все могло бы быть достаточно печальным, хотя Чибис и был уверен, что все равно кочевников одолели бы. Но потери тогда были бы значительны. Но им просто повезло. Дозор на юго-западе, скрытно располагавшийся на возвышенности, случайно заметил в тылу у себя разъезд из десятка кочевников, идущий по их следу. Дозорная пятерка бой не приняла и, снявшись с места, по широкой дуге стала уходить к южному дозору. Путь к базе ведь был перекрыт кочевниками. Которые их заметили и, отослав гонца к орде, устремились в погоню. Возможно, они бы догнали – если бы гонка продолжалась несколько дней. Кони у кочевников, неказистые внешне, были очень выносливыми. Но у уходящего дозора кони были крупнее, сильнее, и самое главное, они эти несколько дней отдыхали. У Чибиса потом, когда ему докладывал сотник, вызвало крайнее удивление то, как уходивший дозор, не зная точно, где находятся их товарищи из южного дозора, тем не менее вывел погоню точно на засаду. Это было похоже на необъяснимое колдунство. Когда он поинтересовался этой загадкой у сотника, тот смеясь объяснил, что в легкой коннице служат в основном такие же степняки, и для них степь – родной дом. Поэтому они и следы в степи читают как книги, и определить место, где может остановиться дозор их товарищей, для них не составляет проблемы.
Южный дозор своевременно заметил происходящее и принял меры. Пять стрел в упор и пять свежих воинов не оставили шансов кочевникам. Двоих взяли живыми и доставили Чибису. От них и стало известно, что кочевье одного из родов утигуров в этом году, поставив в строй почти две сотни подросших юношей, ставших воинами, отклонилось на запад с целью пощипать славянское порубежье и дать почувствовать вкус крови на губах молодым степным волкам. Орда была из хозарских данников. Поход был удачным – были разграблены и сожжены пять деревушек, взятых с налета. И сейчас кочевье, находящееся в суточном переходе, движется на свое обычное пастбище. Но получив информацию от гонца, что в степи появились чужаки, хан наверняка разошлет дозоры подальше во все стороны в попытке обнаружить чужаков на их кочевьях. Пленный ощерился и, плюясь кровавой слюной, пообещал, что все чужаки будут вырезаны их бесстрашными воинами и лишь некоторым повезет стать рабами.
 
Предыдущий план полетел в топку. Объявив общий сбор для всех подразделений, Чибис ввел в поселении повышенную боевую готовность. Все выезды и стройка в целом прекращались, все гражданские переводились на военное положение, вооружались выданным оружием и делились на четыре смены. Одна из которых сразу же заняла стену и башни. Коротко посовещавшись с командирами подразделений, Чибис с сотником на БТРе выехал в степь западнее строящегося города. Снова нужно было подбирать место для боя.
  
Глава 27
 
Орда пришла через два дня. Чибис сидел на башне БМП, стоявшей бортом к направлению, откуда должен был появиться враг. Что-то бубнел Вакула, поудобнее пристраиваясь на броне машины сам и устраивая громоздкий «максим». Рядом, покуривая ядреный самосад, спокойно лежал Крот. Его положение пулемета устраивало.
Чибис, как только получил информацию об орде, немедленно сообщил в штаб и попросил на усиление эти два древних пулемета. Понятно, что орудия БМП, трех пулеметов 7,62 и одного 14,5, не считая личного оружия своего и подчиненных, должно было хватить на несколько сотен кочевников. Однако… хрен его знает, насколько они отмороженные! Все перечисленные стволы – воздушного охлаждения и очень не любят, когда из них приходится стрелять длинными очередями и без смены ствола. В башенных вариантах это не так просто и не так быстро, как у обычного ПКМ. Поэтому Чибис решил перестраховаться. «Максим» может всю ленту за раз высадить, и ствол не выйдет из строя. Имей только воду под рукой и долей ее в кожух, пока ленту новую заправляют. В просьбе ему не отказали, найдя аргументацию убедительной. И вот сейчас его проверенные бойцы готовились применить очередную вундервафлю, сильно покрытую мхом забвения в их время.
Сотня княжеской легкой конницы вылетела из-за видневшейся вдали дубравы и, поднимая пыль из-под копыт, устремилась к БМП. Чибис прильнул к биноклю. Конники, привстав на стременах и прижавшись головами к шеям коней, стремительно накатывались в картинке бинокля. Видно было, как срывалась пена с губ коней, скачущих галопом. Некоторые воины скакали, сидя в седлах задом, умудряясь и в такой ситуации стрелять из луков в преследующих их врагов, которые показались секундами позже, вырываясь широкой лавой из-за деревьев.
«Метров триста отрыв», – прикинул Чибис, опуская бинокль и для порядка отдавая команду: «К бою!» А сам, устроившись за ПКМом, установленным сверху башни, дослал патрон в патронник. Своя конница не подвела. Во-первых, смогла еще немного увеличить отрыв от орды, а во-вторых, своевременно распалась на два потока, обтекая стоявшую в лощине БМП и открывая директрису стрельбы.
Пулемет Вакулы заговорил, когда лава кочевников достигла ориентира в виде куста на дальности 500 метров. Чибис отнесся к будущему бою очень серьезно, и поле боя заранее было им промерено и размечено. Вакула, проведя стволом слева направо, высадил всю ленту одной очередью. Следом заговорил пулемет Крота. Этот уже стрелял короткими очередями, подчищая за Вакулой, который в этот момент спешно заправлял новую ленту.
Горазд в это время, опустившись на колено, внимательно следил за подступами к их БТР с тыла. Позиция их была замаскирована на возвышенности и в данный момент находилась на левом фланге атакующей орды. Справа, на другом фланге, также был замаскирован второй БТР. Огонь они должны были открыть, если что-то пойдет не так. Не поворачивая головы, Горазд скосил глаз вправо. Туда, где только что ровно и долго отстучал пулемет Вакулы. И где теперь слышалось ржание раненых и умирающих лошадей и крики людей. И взглянув, уже не смог отвести взгляд. Лощина покрылась бившимися в агонии животными и людьми. Те, кому повезло уцелеть, сейчас забыв, зачем они сюда примчались, нахлестывая лошадей, поворачивали их обратно и устремлялись назад. И было их гораздо меньше, чем тех – еще шевелящихся на траве. Траве, которая, даже видимая отсюда, становилась красной. И это пробрало Горазда до дрожи.