По краю каменного сердца (СИ)

– Сука-а-а! – взвыл Ода, выжимая остатки магазина громиле в затылок. Но тот даже не дрогнул. 
– Бесполезно, беги! – вновь призвал Элфи, то и дело появляющийся двадцать пятым кадром в перерывах между уворотами от ударов амбала.
В секунду Китсу делал порядка сотни оборотов вокруг детины, то и дело нанося ему удары в разные части тела, но проку не было от слова совсем. Кожа даже не прогибалась под натиском ударов, что пугало Элфи похлеще любого триллера. Он искренне не мог понять, как человек мог пережить хотя бы один удар на звуковой скорости, не говоря уже о тысячах и тысячах таких. Дождавшись, пока Иватани ретируется, блондин совершил усиленную серию атак, от которых поднялся самый настоящий грохот, который отдавался внутри тел каждого из присутствующих. Удары были такой силы и скорости, что одна из капель дождя не достигала земли, разлетаясь в стороны, тем самым создавая на месте боя сухую зону. По окончанию серии Элфи отпрыгнул назад, сближаясь с Одой и садясь на корточки, в попытке восстановить дыхание, в то время как злодей остался стоять, где и стоял.
– Я… его… вообще не про… биваю… Ух… – задыхался Элфи, опустив голову, пока от всего его тела исходил самый настоящий пар.
Из-под толщи вновь нахлынувшего ливня вышагнул он – монстр в два с половиной метра ростом, с суровым взглядом, полным холодной ненависти. Его острые черты лица вкупе с широким подбородком и выразительными скулами делали его ещё более угрожающим на вид. Единственное, что выбивалось из общего вида – чёрные волосы на висках, в то время как на макушке они были тускло-рыжего оттенка.
– Что вы здесь устроили? – процедил бугай своим невероятно низким басом, от которого что у Элфи, что у Оды застыла кровь в жилах.
На них двоих напало чувство неподдельного страха, которое лишь усиливалось, стоило им посмотреть в глаза этому чудовищу, который подобно скале возвышался над ними, будучи готовым напасть в любую секунду.
– Федералы? – продолжил он. – Быстро вы нагрянули. Я думал, что ещё хотя бы год пройдёт спокойно. Эй, бегунок. – позвал он Элфи, оборачиваясь к нему. – Знаешь ли ты ещё людей с такой же способностью, как у тебя?
Столь резкая смена темы заставила беспокоиться ещё сильнее. Элфи буквально пребывал в оцепенении, и в общую копилку страха падал тот факт, что подобное для него было впервые. Он словно превратился в каменную статую, не способную даже дрогнуть.
– Н-нет… – еле выдавил из себя Китсу, прохрипев к концу.
– М-м… Забавно. А я знаю. Не суть. Что вы здесь ищете?
Ныне это стало самой настоящей комедией. Террорист, на поиски которого Ода убил больше полутора лет, прямо сейчас стоит перед ним, задавая вопрос о целесообразности нахождения тут. Иватани точно так же, как Элфи, не мог пошевелиться, но бурлящая от злости кровь переборола это состояние, дав ему сделать уверенный шаг вперёд и вскинуть оружие.
– Виктор Шульц, вы задержаны по обвинению в террористической деятельности, незаконном обороте оружия и сопротивлению при аресте! – как никогда серьёзно рявкнул Ода, после стискивая зубы. – Прекратите оказывать сопротивление и сдавайтесь!
На лице здоровяка образовалась жгучая ухмылка, которая быстро превратилась в безумную улыбку.
– И это я слышу от мента, который занимается самодеятельностью? – невероятно точно догадался преступник. – Смешно. Если бы ты делал всё по закону, то сейчас бы нас брало не три раненых калеки, а полноценный отряд с техникой. Не так ли?
– Завали рот, сука! Мне не нужна помощь государства, чтобы отомстить тебе за смерть жены! 
Улыбка с лица собеседника мгновенно пропала. Он стал хмурым как туча, опустил брови наклонил голову вперёд, томно дыша. Протяжно вздохнув, он подошёл ближе, на расстояние вытянутой руки, становясь прямо перед Одой, накрывая его своей тенью и глядя ему в глаза.
– Прости, – единственное, что сказал амбал, опуская оружие Оды тяжестью своей руки.
Глаза Иватани чуть было не выпали из глазниц. Он испытал такое буйство различных чувств, что нельзя было выделить какое-то конкретное. Непередаваемый страх переплетался с безграничной злобой, которая мгновенно охлаждалась полным непониманием. Дыхание офицера участилось, его сердце стучало так сильно, что почти выскакивало из груди. Всё тело будто забетонировали.
 
– Мне как никому другому знакома такая потеря. Мою жену тоже убили. Я искренне прошу у тебя прощения, раз мои действия задели твою семью.
– Ты убил не только мою жену… – еле сдерживаясь, с тяжестью выговаривал Ода, отчего его челюсть сводило болью.
– Но извиняюсь только перед тем, кто не побоялся отомстить. Всё так. Нельзя избежать неоправданных жертв, когда речь идёт о спасении сотен народов. Я не бездушный, прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. У тебя отобрали единственный гревший сердце луч света, не так ли? Забрали и растоптали то, ради чего ты жил. Если так, то ты можешь понять и меня. 
– Что?... – пропавшим в моменте голосом попытался спросить Ода.
– Я прекрасно понимаю, что ты уже не остановишься. Не остановлюсь и я. Но давай сделаем этот разговор единственным островом перемирия между нами. Ты этого заслуживаешь.
Стоило последнему слову сорваться с губ Виктора, как его массивная рука взмыла над беззащитным Одой, готовясь нанести удар. Наращивать новые слои брони уже не было времени, а уклоняться было некуда. Элфи не мог пошевелиться, а Армандо находился в анкунсии. Оставалось лишь вспомнить все самые яркие моменты перед своим концом, что Иватани и сделал.
Счастливая жизнь в Калифорнии, армейские будни, бессонные ночи в институте, свадьба с девушкой всей его жизни…
Рождение дочери.
А дальше тёмная мгла, окутавшая все уголки сознания, лишь изредка давая показаться проблескам светлых моментов, таких как разговоры с Суми о планах на будущую жизнь и рождение Дина. Дин… Его детство стало для Оды чем-то совершенно иным. Он следил за ним так, как не следил ни за кем. Просыпался от каждого его вздоха посреди ночи, ловил сердечные приступы, стоило этому непоседе вновь сунуть пальцы куда не попадя, тратил бесчисленное множество часов на его обучение всяким истинно мужским вещам. Это всё крутилось в голове, давая понять, что Ода прожил отличную жизнь, получив всё то, о чём многие могут лишь мечтать. И теперь, глядя на громадных размеров кулак, летящий прямо на него, он мог с уверенностью сказать…
– Не попусту прожил.
Мощная рука столкнулась с головой, сминая железный покров, как пластилин. Однако удар ушёл в сторону, задевая лишь внешнюю сторону левой глазницы Оды. В Виктора на всех парах влетел тот самый фургон, на котором Рик доставил парней до точки высадки. Передний бампер смяло в ноль, а попавший под удар Виктор отлетел на пару метров, прокатываясь по земле спиной. Столкновение было столь жёстким, что Митчелл впечатался головой в руль, а Иватани, сидящий на пассажирском, проломил головой лобовое стекло, вываливаясь через него наполовину. Не обращая внимание на подобные перегрузки, Дин вылез из машины и, спрыгнув с разбитого капота, выстрелил из ручного гранатомёта Шульцу прямо в голову. Взрыв расплескал осколки по сторонам, некоторые отрикошетили прямо от Дина, который нарастил такое количество слоёв, что в росте он почти догнал Виктора. Навалившись на злодея, одноглазый вошёл в раш, нанося удар за ударом, каждый из которых был сильнее, мощнее и быстрее предыдущего. Но оглушённое тело под ним совершенно не реагировало на подобный урон. Голова Виктора то и дело подскакивала вверх, при этом совершенно не деформируясь под многотонной нагрузкой. На коже не выступили даже покраснения. Сколько бы Дин ни бил, от этого не было никакого проку. 
– Брось его, уходим! – скомандовал Рик, поднимая нокаутированного начальника с земли. 
– Там ещё наш остался! – очухался Элфи, срываясь с места обычным бегом в сторону Росси.
Но звать Дина было бестолку. Он бил с такой силой, что не слышал ничего, кроме хруста своих рук и звука столкновения его костяшек с непробиваемым черепом. Поняв, что он абсолютно бессилен, парень злостно завопил во всё горло, отчего только пришедшие в себя Рик и Элфи вновь были шокированы, застывая на месте. Иватани истошно кричал со всей возможной для человека громкостью, ибо его настигло понимание, что он не может убить того, до кого наконец добрался. Убийца его матери был в руках, но смысла от этого не было никакого.