По краю каменного сердца (СИ)

– Как мило с твоей стороны. Таких подачек ты мне ещё не делал.
– Слушай, если хочешь побарагозить, то у меня сейчас нет настроения, – отмахнулся Ода.
– Нет, серьёзно, может, хватит обращаться со мной как К-девять с собакой? Принеси, подай, иди нахер, не мешай. А, ну и косточку на десерт. Если мне нужен будет друг, то я себе его найду, и срать я хотел на твои запреты.
– Дин, ты затрахал уже, – раздражённо отозвался Ода, ставя локти на стол. – Ты можешь по-человечески общаться и не пытаться со мной посраться каждый третий разговор?
– Это команда или просьба? – приподнял бровь Дин, при этом не переменившись в лице.
– Пошёл нахер, – шикнул старший Иватани, стараясь пресечь ссору.
– Что-что? – с неестественно натянутой интонацией переспросил одноглазый. – Я такой команды не знаю.
– Блять, ты меня специально вымораживаешь что ли?! – гаркнул Ода, ударяя кулаком по столу.
Тотчас дверь кто-то толкнул с обратной стороны, и Дину пришлось отойти, чтобы впустить того, кто бы там ни стоял. Тихо приоткрыв дверь, в щель заглянул молодой парнишка лет шестнадцати, имеющий крайне странную черту, на которую Дин не смог не обратить внимание – чёрные кудрявые волосы с синими концами.
– Сэр, вы в порядке? – неуверенно поинтересовался он.
Ода и Дин быстро утихомирились, отпуская незаконченную словесную перепалку. Офицер сдержанно поправил галстук и прокашлялся, следом указывая рукой на своего отпрыска.
– Атсумэ, это Дин – мой сын. С этого момента вы будете приглядывать друг за другом.
Осторожно войдя в кабинет, синевласый с опаской глянул на не самое дружелюбное лицо Дина, по которому явно было видно, что дружить тут никто не собирался. Одноглазый же смотрел на него сверху вниз, ибо разница в росте у них, как оказалось, приличная. Парниша едва дотягивал до среднего роста, так что практически дышал новоиспечённому другу в грудь.
– Мне кажется, он не рад меня видеть, – промямлил Атсумэ, коротко указав пальцем на Иватани.
– Он в принципе редко чему рад, – недовольно глянув на сына, отшутился Ода. – Условия задания я тебе озвучил, завтра к вечеру жду тебя с отчётом. Можешь идти.
Настроение у долговязого было хуже некуда. Планы на отдых развеялись, как несбыточная мечта, а задач только прибавилось. Чрезмерная вспыльчивость сыграла не в ту сторону, так что теперь, когда напряжение чуть снизило градус, Дину стало немного стыдно перед отцом. Тяжко вздохнув, Иватани обернулся к подсунутому ему напарнику и присмотрелся. Узкое лицо, острый нос и миндалевидные глаза песочного цвета с квадратными зрачками, что были оттенком темнее, чем радужка, отчего парень казался слепым на вид. В целом он выглядел как какой-то доходяга с новомодного журнала моды, ибо больно уж смазливое личико имел этот бедолага. Смирившись с ближайшей поездкой в новой компании, Дин неохотно протянул руку Атсумэ.
– Дин Иватани, – сухо представился он.
– Атсумэ Кьюсэ. Можно просто Тсу, – натянуто улыбнулся парниша, пожимая руку в ответ.
Однако и без того неуверенная улыбка сошла на нет, как только руку пронзила острая боль от неестественно сильного рукопожатия. Иватани сжал руку Атсумэ до хруста, отчего несчастный новичок коротко простонал, не открывая рта и чуть просаживаясь в коленях.
– Балдёжного ты мне типа подсунул, бать. Сразу видно – силы не занимать, – сказал парень, наконец отпуская изрядно пострадавшего Тсу.
Выйдя из кабинета, Дин оставил Атсумэ и Оду наедине, ощущая на спине презрительный взгляд молодого стажёра. Потерев руку, Тсу вопросительно взглянул на начальника, который лишь со вздохом откинулся на спинку кресла, закидывая ногу на ногу и доставая из-под стола помятую пачку сигарет.
– Предрекая твой вопрос… – детектив вынул одну сигарету из пачки зубами и с сочувствием посмотрел на подчинённого, – … он не всегда такой мудак. Иногда у него хорошее настроение.
– И когда у него эти «иногда» бывают? – поспешил задать вопрос Тсу.
– В тридцатых числах февраля.
***
Утро, станция, билет на рейс до Осаки. Дин и Тсу молча валандались по остановке, хлюпая газировкой, что прикупили в автомате неподалёку. В голове молодого линчевателя всё ещё не укладывалась мысль, почему отец решил послать с ним кого-то ещё. Прошёл полный год с момента первого убийства, и с тех пор парню никогда не доводилось заручаться помощью от сторонних лиц, так зачем было начинать? Ответа он придумать не мог, а потому косые взгляды то и дело падали на физиономию хиленького и застенчивого мальчишки, стараясь окружить его недоброжелательной атмосферой. Пусть Атсумэ и был всего лишь стажёром, это не отменяло факта, что он являлся чужим. Иватани не знал ничего, за исключением имени и фамилии. Да, можно было бы и потратить время на получение информации, но пока Иватани хотелось лишь встать как можно дальше от него. Слабое тело и девичий характер явно отталкивали столь сурового человека, как Дин, так что между двумя напарниками чувствовался лёгкий конфликт, что был понятен и без слов. Только вот, видимо, Тсу совсем не обращал на это внимание, ибо от самого прихода на станцию он просто тупил взгляд в стену противоположного фасада, мирно попивая Фанту.
 
К слову и о внешнем виде синевласого. Он был одет слишком уж вычурно для захолустья по типу Райто (Райто – город населением в 700к, находящийся в префектуре Вакаяма между Осакой и Кобе. Рай для любителей спальных районов). На нём был чёрный нейлоновый плащ с белыми полосами, выполненный в стиле techwear с высоким тканевым воротником. На ногах же висели тёмно-серые мешковатые до колена и суженные в голени спортивки. И если предыдущие две вещи подходили друг другу, то вот высокие чёрно-лаковые берцы с железным оболванием по краям стоп ну никак не вязались с общим образом. За подобный прикидон носы уже никто не ломает, время не то, однако относительно уморительный вид всё ещё оставлял некоторые вопросы. С момента двухтысячных годов мода почти никак не менялась, в тренде были и остаются совершенно стандартные гражданские шмотки, которые не изобилуют особым количеством деталей. Скорее наоборот – в моде по сей день держится некий аскетизм, отчего большинство одежды делается однотонной в приглушённых тонах. Именно поэтому Тсу выглядел совсем уж несуразно. Складывалось ощущение, что он вылез с какой-то странички комикса о киберпанке, либо же он просто-напросто представлял из себя олицетворение наркотического трипа какого-нибудь низшего писателя-фантаста из семидесятых. Дин же со своими простецкими чёрными спортивками, красными уплотнёнными кроссовками и такой же красной толстовкой с небольшой белой семёркой на левой части груди смотрелся на фоне Кьюсэ совсем уж невзрачно.
Из динамиков заиграла мелодия, оповещающая о скором прибытии состава. Метнув жестянку в ближайшую урну, Дин подошёл к линии посадки и стал встречать надвигающуюся электричку. В тот момент Кьюсэ замельтешил и с дуру выкинул наполовину полную банку в мусорку. Осознав, что он только что выкинул половину доллара в мусорку, он грустно взглянул на свою руку и закусил щёку изнутри. В это же время трамвайка остановилась на станции и раскрыла свои ворота, впуская новых пассажиров и выпуская старых. Зайдя внутрь, Иватани уселся на первую же сидушку, сложил ногу на ногу и запрокинул голову назад, моментально закрывая глаза. Долгожданная нирвана наконец настигла тело. Каждая мышца расслабилась и предалась покою. В голове заиграла песня тишины, которая полностью перекрывала фоновый шум вокруг. Мозг начал постепенно отключаться, несмотря на то, что Иватани проснулся менее часа назад. Где-то вдалеке прозвучал женский голос, оповещающий об отправке. Ну и хорошо. Ближайшие пару часов одноглазому можно будет безнаказанно дрыхнуть. Но что-то не вязалось… Что-то определённо было не так. Хотя, если так подумать, то разве было что-то важнее столь желанного сна? Вот и Иватани думал, что нет. А потому – умиротворение, сон и полная абстрагирование от всего мира.
– Придурок! – внезапно пришло осознание. Атсумэ не зашёл в вагон.