Отпуск с прокурором (СИ)

— Конечно, идите.
Оказавшись в приёмной, наконец, выдыхаю. Какая же это пытка – видеть его после стольких лет молчания! И с чего он взял, что кто-то подарил мне квартиру? Что ни говори, а хорошо, что завтра у меня отпуск!
Будто чувствуя мой настрой, телефон вибрирует сообщением от Катюхи: «Мы в Сочи едем, или как?»
Жмурюсь. Не люблю я море и солнце!
Прокурор распахивает дверь своего кабинета и стремительно покидает приёмную. Провожаю его взглядом и чувствую, как сердце раскалывается на две половинки.
  
«Я подумаю», — пишу ответное сообщение подруге.
«Думай быстрее!» — летит ответка. Нет, все же Катя неисправимая оптимистка.
  
Глава 3
 
Прокурор
Выхожу из кабинета и иду по холлу. Просто не могу находиться рядом с Асей, эмоции зашкаливают. Память услужливо переносит меня на пару дней назад, когда я случайно столкнулся с ней на пороге у входа в главное управление. На миг мне показалось, что я обознался! Нет, не могла моя Ася, та самая Ася, превратиться в то, что предстало взору!.. Она ведь и горы могла свернуть, если бы понадобилось для достижения цели. За те годы, что мы не общались, я бы мог ее представить кем угодно, но только не архивистом! Что могло заставить такую деятельную натуру внезапно сменить ориентиры и закрыться от всего мира?
Послеполуденная жара расползается под одеждой, грозя свести с ума. Платье давно лежит в моей машине, я купил его вчера вечером, когда стало ясно, что от Хвостова не отвертеться. Скользкий тип! А ещё больше мне не понравился его сын, Костя Хвостов, с которым накануне мы случайно пересеклись возле здания городского суда. Костя всего на пару лет старше меня, но этот его взгляд полный безнаказанности и всевластия!.. Руки чешутся сбить с него спесь!
Я бы мог взять на это мероприятие любую девушку, в том числе и красотку Котову. Но я имею привычку тщательно подбирать сотрудников и внимательно читать их личные дела. Ася… Моя несчастная любовь, которая закончилась через год после окончания института, никак не давала мне покоя.
Ася окончила юридический факультет с отличием, но, как внезапно выяснилось, она отчего-то уже три года пряталась, не желая заниматься тем, что давалось ей лучше всего.
Говорят, первая любовь самая яркая. В моем случае забыть её не получилось. Это я четко ощутил, вернувшись в родной город. И теперь, когда мы с Асей снова оказались так близко, я хочу знать, почему пять лет назад она мне изменила. Тогда я был молод, горяч, и у меня не было никакого желания выяснять подробности того, почему меня предали.
Спускаюсь на первый этаж, тут немного прохладнее. Подхожу к окну и бесцельно пялюсь взглядом на усохшие туи в клумбе. Перед глазами до сих пор стоят фотографии, которые тогда мне предоставили отец и старший брат. На них Ася в постели со взрослым мужчиной. Отец сказал, что пока я учусь в Москве, она нашла себе спонсора здесь, поближе к дому, и что иногородние всегда так поступают: выбирают то, что выгоднее. Что спонсор купил ей квартиру и полностью содержит, а надо мной и моей любовью они вместе смеются, особенно, когда читают хором мои стихи. Да, было со мной в молодости, я ей стихи писал — так она меня цепляла. С досадой провожу по лицу рукой: до сих пор неловко вспоминать, каким я был глупцом.
Понятно, что порвать с ней все связи, не объясняясь, было единственным верным выходом. У меня состоятельная семья, отец и брат — известные адвокаты, и нельзя было позволить какой-то провинциалке вот так запятнать нашу фамилию.
Но вот я здесь. Она передо мной. Что с ней случилось? Где та яркая штучка, что давала фору любой красотке? Откуда эти страшные очки? И где ее хваленый спонсор? Где квартира, которую он ей подарил? Почему она до сих пор живет в общежитии, которое ещё пять лет назад давали иногородним, а главное — почему в личном деле пометка «ПТСР»?
К своему кабинету, что рядом с отделом кадров, торопится штатный психолог Надежда Коротаева.
— Здравствуйте, Лев Борисович, — приветливо улыбается она.
Я оживляюсь. Может, психолог сможет прояснить ситуацию, связанную с пометкой в личном деле Аси?
— Надя, у меня есть к вам пара вопросов, — останавливаю ее. — Это касается моего нового сотрудника.
— Конечно, Лев Борисович.
Она открывает дверь и пропускает меня в кабинет. Осматриваюсь. Миленько у нее здесь: фиалки на подоконниках, мягкие кресла для посетителей, даже занавески на окнах вместо стандартных жалюзи. Благодаря занавескам солнце не так сильно нагрело воздух в помещении, и я с удовольствием усаживаюсь в мягкое кресло. Нет, все же сутки без сплит-системы — это издевательство над сотрудниками прокуратуры!
— Хотите холодной минералки? — оборачивается ко мне психолог. — Кажется, мне удалось донести ее до кабинета, и она не закипела.
Испытующе смотрю на нее.
— Не откажусь.
Она улыбается, достает два стакана и открывает бутылку ледяной воды, которая ещё не успела согреться.
— О ком речь?
— О Киреевой. Что с ней случилось?
Она ставит передо мной стакан с холодной минеральной водой и качает головой.
— Ох, Лев Борисович, я не имею права рассказывать о секретах своих клиентов!
— Но в том, что вы поставили в ее деле пометку ПТСР, тайны нет?
— Нет, конечно.
— Хотя бы просветите меня о том, что это значит.
Надя протягивает мне стакан с холодной водой и садится напротив меня.
— Одна из задач, стоящих перед психологической службой — обеспечение высокого уровня профессионализма личного состава. Посттравматическое стрессовое расстройство Аси Киреевой — тяжёлое психическое состояние, возникшее в результате события, оказавшего сильное негативное воздействие на ее психику. Травматичность события тесно связана с ощущением собственной беспомощности из-за невозможности эффективно действовать в опасной ситуации. Асе противопоказаны эмоциональные перегрузки, с которыми связана работа следственного комитета, именно поэтому она поменяла квалификацию три года назад.
— Что с ней произошло?
— В одном частном доме после взрыва произошло обрушение. Асю спасли по чистой случайности, исключительно потому, что собака одного из сотрудников МЧС упорно не хотела уходить от завалов. Хотите подробностей — спросите у Аси.
Я хмурюсь.
— Она напрочь отказывается об этом говорить. Но я помню ее совсем другой! Это два разных человека — та Ася и новая…
— Иногда события влияют на нас не самым лучшим образом. Поговорите со следователем, который вел ее дело три года назад. Хотя он вам вряд ли чем-то поможет. По моим сведениям, тот следователь давно уволился, а дело закрыли. Единственный, кто может вам помочь восстановить цепочку событий — один из сотрудников МЧС, Николай Гладков. Это его собака нашла Асю Кирееву.
— Гладков… знакомое что-то. — Озадаченно потираю подбородок. На слуху у меня эта фамилия. Да разве припомнишь всех, кто был в знакомых пять лет назад?
Посматриваю на часы — почти пять. Отправить запрос МЧС-никам?
В мобильнике сверкает срочное сообщение.
Смотрю на экран — от мамы. Она чувствует, что я не хочу сегодня появляться в родительском доме.
«Лева, ты же не забыл, что в семь вечера тебя будут ждать гости? Я очень старалась. Кстати, моя близкая подруга будет со своей дочерью Ариночкой. Очень хорошая девочка: два высших образования, работает в фирме дизайнером, своя машина, квартира, внешне — куколка. Прислать тебе ее фото?»
Стискиваю зубы от досады. Моя мама решила, что мое назначение не обойти стороной, и сегодня вечером устраивает званый ужин. А поскольку я — младший сын, безграничную любовь моей мамочки ничем не погасить. И от ужина никак не отвертеться: я пока ещё не нашёл себе жилье и временно занимаю спальню на втором этаже в родительском доме. Уверен, на званый ужин мать и отец позовут всех друзей семьи и партнеров по работе. Степан, старший брат, тоже приедет с женой и спиногрызами.
— Лев Борисович, может, отправить в МЧС официальный запрос? — возвращает меня в реальность Надежда.