Обрученная с врагом

Горячие губы охотно накрыли мои. Поцелуй получился вовсе не таким невинным, как планировалось. Его язык снова хозяйничал в моем рту, а ладонь легла на затылок, пальцы зарылись в волосы. Я не сопротивлялась, а наоборот, подалась вперед. Мысль о том, что у нас есть невольный свидетель, улетучилась. О Кае я вспомнила только тогда, когда Ару, наконец, перестал терзать мои губы. Я чувствовала, как пылают щеки, но нашла в себе силы посмотреть в обескураженное лицо Кая. Надеюсь, у него хватит ума понять, что мои чувства настоящие.
  
В этот момент из коридора донесся судорожный вздох. Я резко обернулась и обнаружила, что у нашего поцелуя был еще один свидетель. Элоиза Хейг стояла у стены напротив входа, сжав кулаки, и в ее взгляде изумление смешивалось с лютой ненавистью. Я не удержалась от победного взгляда и спрятала лицо на груди учителя. Ару провел рукой по моим волосам и процедил:
– Мы уходим. Сами объясняйте Валисию, из-за чего я сжег дверь.
С этими словами он взял меня за руку и потянул за собой.
Я покорно шла по коридорам, пытаясь осознать все, что произошло. Кай попытался меня «спасти» – похитить и поцеловать. От одной мысли о том, что он мог ко мне прикоснуться, было плохо. Я не чувствовала ни злости, ни раздражения – только жалость. Горячая ладонь Роя, в которой все еще лежала моя рука, успокаивала. Я вцепилась в него мертвой хваткой.
– Испугалась? – спросил учитель. – Что ему нужно было?
Я поколебалась. Стоит ли рассказывать, что произошло? С него станется – вернется, чтобы дать Каю на орехи.
– Он применил к тебе свою магию? – продолжал допытываться Ару.
И я нехотя призналась:
– Да. Обнуление или что-то подобное. Я не могла использовать свою силу, шевельнуться не могла, а он…
Нет, о попытке поцеловать меня точно стоит умолчать, а то Рой его пришибет. А вот остальное…
– Кай сказал, что хочет спасти меня. Спрятать и от вас, и от своего отца. В любви признавался.
В глазах учителя сверкнуло бешенство. Он оглянулся, и я ускорила шаг, не выпуская его руки. Кажется, теперь мой учитель испытывал жгучее желание вернуться, но после заминки мы продолжили путь. Наверное, столь яркой демонстрации чувств с моей стороны ему было достаточно.
– Что ж, – сказал он. – Может, теперь и он, и Элоиза поймут, что ловить им нечего. Рыжая бестия однозначно будет мстить, а вот что будет делать шенданский недоносок – это еще вопрос.
Мне очень хотелось верить, что оставит нас в покое. А еще лучше помог бы! Но рассчитывать на это не стоило.
– Как прошел разговор с отцом? – спохватилась я.
– Никак, – мрачно ответил Ару. – Его не было дома. Думаешь, почему я так быстро вернулся? Слуги сказали, что сегодня он отправился в свой любимый трактир. Придется заглянуть туда. И на этот раз одну я тебя не оставлю.
Я не стала возражать, но на душе скребли кошки. Сомневаюсь, что моя компания развяжет язык Юлиусу Ару. Но выбирать не приходилось, и вслед за учителем я покинула Эйехон.
В трактире нас встретили поклонами. Вышколенные слуги не позволили себе ни одного любопытного взгляда на нашу пару. Ару пропустил мимо ушей вопрос о том, нужен ли нам стол, и начал крутить головой в поисках отца. А я сразу увидела будущего свекра. Стол перед ним ломился от деликатесов. И обедал Ару-старший не один. И на этот раз компания мне показалась более приятной, чем Никодемус Хейг.
А вот собеседники Юлиуса Ару, похоже, были друг другу не рады. Леди Анна Солсбери прихлебывала из бокала и улыбалась. Но в ее взгляде сверкала сталь, а улыбка была хищной. Герберт ре Айштервиц что-то говорил ей, и от угодливого выражения лица и слащавой улыбки меня едва не передернуло.
Стоило Рою заметить отца, как он решительно сжал мою ладонь и двинулся вперед. Я боялась, что сидеть за одним столом со мной Ару-старший не захочет, но он с кислой миной махнул слуге, чтобы тот поставил еще два прибора. Правда, судя по его лицу, он бы с удовольствием нацедил мне в бокал какого-нибудь яда. А вот Герберт смотрит с досадой. Похоже, мы сорвали его планы охмурить обоих: и главу рода Ару, и жену наместника. Завтрак в постели, обед в змеюшнике… Да мне тут кусок в горло не полезет.
Леди Анна словно прочла мои мысли и заворковала:
– Попробуй перепелов в белом соусе, Ариенай. Здесь их великолепно готовят. И закуски очень советую.
Я рассеянно кивнула и покосилась на учителя. Он совершенно не интересовался едой и сверлил взглядом Герберта. Тот улыбнулся и спросил:
– В чем дело, Рой?
И у него еще хватает наглости спрашивать! Только он мог выдать слабости учителя Шендану. Благодаря ему мы едва не погибли у врат вне категорий. Рой, конечно, этого тоже не забыл и сердито фыркнул:
– В очередной раз поражаюсь твоему хорошему аппетиту, Гер. Думаю, твоему сну тоже можно позавидовать.
Герберт улыбнулся в ответ и вяло шевельнул вилкой.
– Еда здесь так хороша, что оторваться невозможно. Попробуй и ты.
– Пожалуй, воздержусь, – парировал Рой.
Его отец не выдержал и рыкнул:
– Чем обязан визиту?
– Хотел поговорить с тобой, отец, – пояснил учитель. – Но, вижу, ты занят. Мы с Ариенай подождем.
– С Ариенай я никаких дел иметь не желаю, – процедил в ответ Ару-старший и повернулся к супруге наместника.
Леди Анна бросила на него укоризненный взгляд, а затем улыбнулась:
– Господа, думаю, что наши разговоры не годятся для столь изысканной трапезы.
Это она намекает, что при мне говорить не стоит? Добрая…
Я подковырнула вилкой кусочек мяса и отправила его в рот. Самым сложным было не подавиться, потому что на то, как я жую, смотрели все. Пока я старательно двигала челюстью, Герберт спохватился:
– Думаю, пора налить даме вина…
– Дама воздержится, – ровным тоном ответил Рой, – ей сегодня еще тренироваться, скоро экзамены.
Я бросила на него жалобный взгляд. Ну зачем нам этот фарс, в такой обстановке Юлиус Ару нам точно ничего не скажет. Но, кажется, у моего учителя был свой интерес. Смотрел он только на своего бывшего друга. Тогда я бросила молящий взгляд на леди Анну, и она улыбнулась в ответ, а затем обратилась к Ару-старшему:
– Есть дети, которые доставляют больше хлопот, чем другие, но мы все равно их любим. Моя Маргарита…
После этого женщина начала щебетать, перечисляя незнакомые имена и названия. Я потеряла нить разговора. И, кажется, это произошло со всеми. Стоило супруге наместника сделать паузу, чтобы перевести дух, как Ару негромко произнес, глядя в глаза своему бывшему другу:
– Не стоит лезть в дела моей семьи, Герберт.
Тот одарил его улыбкой.
– О чем ты, Рой? Я лишь хотел узнать, назначен ли день вашей свадьбы. Ты же пригласишь меня на такое важное торжество?
Судя по взгляду Ару, Герберт – последний человек, которого он желал видеть на нашей свадьбе. Но ответил он будто бы любезно:
– Конечно. Не сомневайся, как только мы выберем день, ты первым узнаешь об этом.
Лицо Юлиуса Ару перекосило. А леди Анна поспешно сказала:
– Торопиться некуда.
– Да, – саркастично поддержал ее Ару-старший. – Думаю, детям стоит подумать еще раз, взвесить свои намерения.
Неожиданно Рой улыбнулся и многозначительно сказал:
– Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, отец. Но не застал тебя дома.
Теперь Ару-старший подозрительно смотрел на Роя. Тот выглядел серьезным и замкнутым. Пытается убедить отца, что раскаялся и готов идти на попятный?
Леди Анна выразительно хмыкнула и приложила к губам кружевную салфетку. Герберт поспешно проговорил:
– Думаю, нам всем нужно немного времени на раздумья, господин Ару. До встречи на Совете.
  
После этого он многозначительно посмотрел на него, распрощался с остальными и ушел. Леди Анна тоже засобиралась домой. Она сердечно поблагодарила за угощение и пару минут нахваливала поваров. Ару-старший слушал ее с таким напряженным лицом, будто женщина передавала зашифрованное сообщение. А затем кивнул, и леди ушла, пряча облегчение во взгляде.