"Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)
— Ласкан, замолчи, твои крики только обнаружат нас, — честно говоря, у меня у самой поджилки тряслись. Кто мог положить всех стражей? По следам на дороге было видно, что орки не успели броситься в погоню, их перебили до того. И ой как мне не хочется встречаться с этими убийцами.
Мы медленно двинулись через блокпост. Снаружи все выглядело обычным. Просто покинутая застава. Не знаю зачем, но мне жутко захотелось заглянуть в окно одного из зданий. Просто убедиться, что это, к примеру, волколаки постарались. Я придержала Палевую и пропустила вороного вперед. Широ, ехавший рядом, даже не заметил, что я отстала. Воспользовавшись общей зацикленностью на преодолении границы, я подвела кобылу к старому, с проломленной в нескольких местах крышей, зданию. Окно без ставней и петель, являющее собой простой квадратный проём, как раз было на уровне холки Пали. Чуть наклонившись, я заглянула внутрь. От резкого перепада света в темноте помещения я оказалась практически слепой. Поморгав немного, начала улавливать свет лучей, что пробивались в окно, обтекая мой силуэт как вода, и освещали отдельные участки комнаты. Слегка наклонив голову, я заглянула в дальний угол. Солнечные лучи, повинуясь моим движениям, плавно перетекли вглубь комнаты. И они были последним светлым видением на сегодня. Жуткий озноб, холодный пот на лбу. Я не могла пошевелиться. Они нашли меня.
В глубине комнаты, друг на друге, лежало три тела. Ни капли крови не было пролито, но их черные как смоль глаза и искривленные в мучительной конвульсии лица, были более очевидной меткой смерти. Так убивают проклятые! Я стала задыхаться. Мысли как рой мух беспорядочно кружились в голове. Крови нет. Крови нет. КРОВИ НЕТ!
— КРОВИ НЕТ! ЕЕ НЕТ! — я закричала во все горло. Все резко обернулись. Салван и Широ обнажили клинки. Никто из них еще не осознал всей опасности. Я что есть мочи пришпорила Палю, которая и так неслась вдогонку товарищам, что успели отъехать к краю границы.
— Проклятые! Это проклятые! — вот теперь все поняли меня. Я виновата, что не смогла связно мыслить и четко описать всю ситуацию. От страха я не могла правильно отреагировать. Паника охватила все мое существо. Бесполезные слезы текли по щекам. Беспомощность. Это то, что ощущал сейчас каждый из нас. Алкай ведь почуял кровь. Но каратели не оставляют крови, они питаются ей, как и болью умирающего. Остается только горький запах полыни, как насмешка. Полынь, что отгоняет нечисть, стала тем самым ароматом черной смерти проклятых. Запах крови был оставлен специально. Нас заманили в ловушку.
— Ловушка… это… это ловушка! — сипло всхлипывала я. Не было сил даже крикнуть. Я видела только дюжину черных всадников, что безжалостно нападали на моих друзей. О нет, они не убьют их сразу. Они замучают их так, что смерть будет даром. И, несмотря на такую участь, я фанатично неслась к ним. Если так суждено, то мы умрем все вместе.
Время замедлило свой ход. Я четко видела, как всадники валят на землю Вана с Ласканом. Феникс тут же сгорает, а Вана берут в кольцо и под испепеляющими взглядами он теряет опору и заваливается на бок. Жуткая боль отражается на его враз побледневшем лице. Сердце пропустило удар. «Он больше не встанет», — эта мысль билась в голове все время, пока губы выкрикивали невнятные слова заупокойной песни по возрождающемуся фениксу. Они поймут кто он. Это неизбежно.
Посреди поля вижу Широ. Эльф все еще в седле и до сих пор отбивает все атаки. Его щиты пока держатся, но четверо проклятых, это слишком много, даже для архимага. Оборотней же поразили в первую очередь. Как только проклятые появились, они сразу обездвижили их, послав волну адской боли.
Василиск без сознания, с кровоточащей раной лежит под копытами вороного, что в испуге гарцует на месте. Один из карателей уже тянет свои серые, костлявые руки к голове Салвана. Он почуял кровь. А я все несусь в середину этого безумия и понимаю, что мне нечем помочь. Сейчас мы все умрем. Это было моей последней мыслью, поскольку Палевая резко затормозила, как перед обрывом, но было поздно. Мы обе кувырком полетели по земле. Еще мгновение и жуткий грохот заполнил весь блокпост. Земля задрожала, а я почувствовала, что лечу. Приятное чувство подъема и ужасающее падения. Непереносимая боль и тьма.
Глава 6 Оборотень ликану не родня
Опять извечный вопрос: За что? К нему еще парочка имеется. Где я? И насколько все плохо? На удивление, ребра не болят. Так, в груди саднит, и прокашляться хочется. И куда меня занесло? Листья шуршат, много листьев. Значит, в лесу или роще. Что-то шумит чуть левее от меня. Вроде вода, но какая-то… скрипучая что ли? Вокруг темно, что неудивительно при закрытых глазах. Мерцают приглушенные всполохи света. Костер!
Открываю глаза. Чистое звездное небо и полная луна. Уже ночь. И в правду горит костер. Слева речка, а шумела водяная мельница. Тишина, спокойствие, Паля пасется на небольшой поляне. В воздухе витает запах жареной рыбы и каши. Обнаженный по пояс воин плавно движется в сторону стоянки. С его волос, что шелковым каскадом струятся по спине и плечам, стекают хрустальные капельки речной воды. Ощущение, что воин мерцает и переливается в лунном свете. Потрясающее зрелище. Романтика!
Темень и ее твари! Что вообще со мной творится? Какая к лешему романтика? Я чуть концы не отдала, а меня волнует луна и звезды, да полуголый мужик с шевелюрой. Шевелюрой?! Ой, нехорошо-то как. Кажись, знаю я этого белого и пушистого, который на самом деле темный и колючий. Оборотень обрати меня, я покойница!
— Паля, дура, ты чего жрешь, предательница? — кобыла повернула ко мне голову, взглянула из-под длинной челки и снова вернулась к трапезе. Я опешила от такой наглости!
Недалеко от костра лежал пустой мешочек, раньше вмещавший сухофрукты в сахаре.
— Парочка сладостей и ты переметнулась? Да он тебя пустит на колбасу в первом же поселке. Спасай меня, тупая скотина, и я все прощу!
Ноль реакции, минимум движений! И что это значит? Она ведь умная кобыла, тогда что не так? Почему она спокойна и не спешит завершить лоботомию моего почти убийцы?
А мой личный кошмар на много весен вперед обратил на меня свое внимание. Ко мне идет, маньяк.
— Тронешь меня, и Палевая голову тебе откусит!
Кобыла явно была не согласна. Вся ее поза говорила: «ты тронулась подруга, как ты себе это представляешь, я похожа на того, кто мясцом балуется, тем более протухшим?».
— Могла бы и поддержать, — в ответ мне презрительно фыркнули и углубились в не хитрое занятие, то бишь, поедание травы.
Вот интересно, она на дуру, предательницу или скотину обиделась. Наверное, на все вместе. А воин медленно, но верно приближался.
— Ты шею сверни и все, не мучай, а?
— Ты о чем? Кому шею свернуть? — а глаза зеленые-зеленые, чистые и светятся.
— Малыш!?
— Что? — и смотрит на меня растерянно и как-то глуповато, но так от этого взгляда тепло.
— Что вообще случилось?
— Ну, меня кобыла скинула, очнулся, тебя нет. Испугался и пошел искать. Ты на земле лежала, изо рта кровь текла. Тебя тоже она скинула? — и опасливый кивок в сторону Пали.
Ого, так он ее боится! Неудивительно после стольких-то падений, не считая той ненормальной реакции. Похоже, власть сменилась, и власть имущие решили подкрепиться травкой и накопить силы перед возможным новым восстанием.
Повезло, что Ван не помнит ничего, не нужно нам конфликта личностей.
— Тебе больно?
— Честно говоря, нет. Хотя точно помню, что сломано ребро, — поворочалась немного, помяла бока — ничего, в смысле, не болит.
— Я полечил тебя немного. Ведь кровь ртом, это очень плохо. Я думал, умрешь, — и что-то мокрое, явно не речное, по щеке скатилось, медленно и почти незаметно.
Передо мной сидел растерянный ребенок, который чуть не потерял все в своей жизни. И я была этим всем для него. Страх от увиденного до сих пор читался в его глазах. Как же Ван боялся остаться один. В этот момент, он предпочел бы свою смерть моей.