Страшно Прекрасен. Пленница черного волка (СИ)
Хотела было предупредить ушлепка, что на моей руке красуется клеймо собственности, но меня — настойчиво перебили:
— Какова хрена, брат?? Думал, мы договорились… Думал, ты разрешил мне опробовать сучку первым. Я же в карты выиграл, — прогремел мощный стук и соседний столик, за которым восседала практически такая же копия Дэйва, (а именно — грязная, жирная, вонючая… до чертиков пьяная) ударился о бетонную стену и на несколько ущербных частей раскололся.
— Заткнись, Стив. Эта белобрысая стерва меня реально выбесила. Сделка отменяется. Поэтому, я отымею ее первым, — теперь же, настал черед нашего столика.
Хорошо, что я являлась обладательницей неплохой реакции, поэтому вовремя отскочить успела, прежде чем на меня обрушилась массивная часть бывшей столешницы.
И вот, настал тот самый ненавистный час "Х", когда в баре сделалось слишком шумно, слишком мерзко… и слишком страшно.
Драка…
Снова драка.
Нам точно влетит.
Нам точно, никогда не видать свободы.
А мне, в добавок ко всему, еще и жизни.
ГЛАВА 11
Стены трещали от злостных криков, в то время как половицы, под ногами разбушевавшихся головорезов, волнообразным ходуном ходили.
Несчастная посуда безжалостно таращилась, стулья летали по всему периметру ''наливайки'', а столы — нещадно в мелкую стружку крошились.
На долю секунды вдруг показалось, что меня, каким-то странным образом, в настоящий ад затянуло. Для пущего эффекта — не хватало только пламени подбавить, да рожки к бошкам ублюдков прикрепить.
Затерявшись в безумной толпе, даже не заметила, как в меня врезалось чье-то гигантское тело, жестко свалив на пол, прямо в груду стеклянных осколков.
Немного опомнившись, с большим трудом, я все же выбралась из-под тяжеловесной бесчувственной туши и поползла под ближайший стол, находившийся практически у самой двери.
Спрятавшись в импровизированном укрытии, подрагивая от дикой боли и ужаса, выждала несколько минут, заметив, что мои ладони — были в крови, колени — стесаны, а на затылке, похоже, имелась приличная ссадина, потому как, в той области ощущалась противная, пульсирующая боль.
Предположения подтвердились, когда я осторожно дотронулась до затылка, ощутив сильный болевой прострел, отдававший в шею, а после — на кончиках пальцах заметила темно-бардовую вязкую жидкость.
От чего, меня моментально затошнило.
Собравшись с последними силами, попыталась было из укрытия выползти, дабы до входной двери добраться, дабы помощи у кого-либо попросить. Но не успела и двух шагов проползти, как вдруг, ощутила, как меня с дикой силой оторвало от грязного пола, подбросило в воздухе и повалило прямо на тот самый стол, в течении нескольких минут служивший моим отчаянным укрытием.
— Дряяянь. Куда это ты намылилась?? Я с тобой… еще не закончил, — грязный ублюдок Дэйв унизительно растянул мое хрупкое тельце на единственном уцелевшем столе, навалившись всей своей громадной тушей, тем самым лишив всякой возможности к сопротивлению. Его шершавые, как наждачная бумага, лапы больно впились в мои запасться, зверски пригвоздив окровавленные руки к поверхности стола, а каменные бедра — больно вжались в живот. На мгновение, мне показалось, что чертов поддонок сломал мне обе кисти, а живот, и вовсе — насквозь проткнул.
— Советую убрать от меня сою вонючие клешни и засунуть в свой собственный зад, ибо ты, похоже, не ведаешь о жутких последствиях, ожидающих тебя в наказании за малейшее прикосновение к…
Но договорить я не успела.
— Ану заткнись, — чудовищный удар по лицу заставил мой рот замолкнуть, а шею — по инерции в противоположную сторону крутануться, — Слишком много болтаешь. Если будешь послушной девочкой, возможно, не сделаю тебе слишком больно. Ах-ха-хаааа…
Слезы, бурным потоком брызнули из глаз, когда сукин сын ехидно хохотнул мне в лицо, испуская из своей пасти дерьмовый аромат свалки прямо в мои губы, а затем — по-свойски шлепнул бедро и принялся жадно разрывать трикотажное платье, оголяя самые сокровенные места.
В этот злополучный момент, паршивый выродок отпустил мою правую руку, видимо ожидая, что я не буду сопротивляться, ибо дело это — абсолютно бесполезное.
Воспользовавшись случаем, применив особый защитный прием, резко воткнула выродку в глаза два собственных пальца, пусть хоть на мгновение, ливши зрительных способностей. А затем, когда сученыш невольно отшатнулся на шаг от стола — со всей мочи, врезала выродку коленкой по самым яйцам.
— Бляяяяять. Шлюха паршиваяяяя, — урод схватился за приспущенные штаны, а я, тем временем, скатившись со стола — на пол плюхнулась, и не обращая внимания на дьявольскую боль, прожигающую каждую клеточку собственного тела — бежать попыталась.
Несколько раз споткнувшись, практически до выхода доковыляла, но… прямо у самого порога, меня снова отбросило.
Теперь уже, в заплесневелую стену. И на этот раз… я точно виском ударилась.
От мощного толчка, весь окружающий мир, беспросветной тьмой поглотился. Убийственная боль, сковавшая все тело, практически исчезла, и мне вдруг показалось, что меня просто в параллельную вселенную отбросило, точно к вратам мира смерти.
— Заразааа, тебе не жить.
Пребывая в странно вялом состоянии, ощутила, как меня грубо на спину перевернули, а затем — почувствовала, как огромная, грязная туша на беспомощно обмякшее тело точно верхом навалилась, немощно пригвоздив к холодному полу, усыпанному колким ковром разнообразных осколков.
Лучше бы меня сегодня утром жизни лишили. Лучше бы я довела Дэмиена до ярого бешенства, и он бы, одним лишь мизинчиком свернул мою хилую шейку, даруя легкую смерть, чем даруя еще несколько часов мучительной жизни, о которых, в последствии, я буду жалеть, да молиться, чтобы меня как можно быстрей прикончили.
А как на счет метки??
Неужели, правитель Суморана окончательно потерял власть над подданными? Неужели, его проклятые законы утратили смысл??
Похоже, что так. Раз меня медленно да жестоко убивали.
Хотя, мне обещали, что никто не в праве касаться меченной.
* * *— Сучкааааа, какая же ты, бля, сладкая… Клянусь, я разорву тебя на мелкие кусочки и буду иметь до самого последнего вздоха. Разумеется, во все аппетитные местечки, — грязные лапы скользнули по моим ногам, приподнимая изорванный подол платья, оголяя напряженные бедра, — Твою ж мать. Никогда не видел такой отпадной телки. Да у меня, бляха, сегодня действительно, самый настоящий праздник.
Сука… Давай уже, не тяни. Просто убей. Просто заткнись. Просто прекрати действовать мне на нервы.
Похоже, удара виском о каменную стену было недостаточно для того, чтобы отправить мою душу в рай, раз я все еще продолжала ощущать его мерзкие, опаляющие прикосновения и слышать мерзкие, унизительные фразочки.
Когда тухлые лапы утырка резко вцепились в скромные трусики, мне, вдруг, захотелось придушить себя своими же собственными руками, прекратив все эти чертовы мучения, в один короткий миг.
Ублюдина довольно облизнулась и удовлетворительно простонала, выдохнув практически мне в рот свой гребаный аромат затхлого дыхания, сопоставимый с запахом протухших яиц, смешанных с дешевым алкоголем.
Но внезапно… лицо поддонка исказилось настоящим страхом. Пусть и через пелену бесконечно танцующих пятен, маячивших перед затуманенным взором, но я смогла рассмотреть его резко сменившееся выражение ''морды''.
Вместо пошлых намерений, на уродской физиономии застыл самый настоящий страх, смешанный с диким мандражом.
Не понятно от чего, но выродок отшатнулся от моего жалкого тела на несколько приличных шажков, и заикаясь, прошипел:
— П-присвоенная… К-как??
После ошарашенной фразы, сорвавшейся с дрожащих уст маньяка, в рюмочной воцарилась кромешная тишина. Драка, гул, маты, звон посуды и прочий шум магическим образом стих, а все присутствующие, с одинаковым выражением харь уставились точно на меня. Вернее, на мою, слегка размотанную повязку в области левого запястья.