Контракт с Господом (ЛП)

- Осторожно, не свалитесь за борт.
Андреа вздрогнула, осознав, как же ей повезло, что она осталась в живых. Прошлой ночью, возбужденная после спасения и стыдясь своего вранья о том, что она упала, она так и не успела почувствовать страх. Но сейчас, при свете дня, в ее разуме, как порыв мрачного ветра, пронеслись шум винтов и холодная чернота воды. Она попыталась сосредоточиться на прекрасном пейзаже перед глазами.
"Бегемот" медленно приближался к пристани в сопровождении маленького лоцманского судна порта Акабы. Харель указала на нос судна.
- Это Акаба, Иордания. А вон там - Эйлат, Израиль. Обратите внимание, эти два города - словно зеркальные отражения.
- Вы правы, тот город прекрасен. Но все же не красивее того, что по эту сторону.
Док слегка покраснела и отвела глаза.
- С воды плохо видно, - поспешно проговорила она, как будто за что-то извиняясь. - Зато с самолета вид открывается совершенно потрясающий. Пролив имеет почти идеально квадратную форму, в восточном углу которого находится Акаба, а в западном - Эйлат.
- Кстати говоря. Почему мы не полетели самолетом?
- Потому что эти раскопки в какой-то степени нелегальные. Мистер Кайн хочет заполучить Ковчег и перевезти его в Соединенные Штаты. Однако правительство Иордании никогда на это не согласится. Поскольку официально наша задача - разведка фосфатного месторождения, то мы должны были прибыть морем, как и все остальные в подобных случаях. В Акабском заливе ежедневно загружаются сотни тонн фосфатов и отправляются по всему миру. Официально мы - всего лишь скромные геологоразведчики. А кроме того, мы везем в трюме всё оборудование и транспорт.
Андреа задумчиво кивнула и снова погрузилась в созерцание безмятежного побережья. Она взглянула в сторону Эйлата. Вокруг шныряли тучи прогулочных яхт, словно белые голубки вокруг зеленого гнезда.
- Я никогда не была в Израиле.
- Вы обязательно должны там побывать, - печально улыбнулась Харель. - Это необыкновенно красивая страна. Пустыня, превращенная в сад. Земля песка и крови.
Журналистка пристально посмотрела на Харель. Вьющиеся волосы и смуглое лицо доктора при таком освещении стали еще красивей, словно мелкие дефекты исчезали, когда она смотрела на свою родину.
- Мне кажется, я понимаю, что вы хотите сказать. Док.
Андреа вынула из кармана пижамы мятую пачку "Кэмела" и закурила.
- Не стоило спать с сигаретами.
- Разумеется. А также мне не стоит пить, курить и подставляться под пули террористов.
- Я думаю, у нас с вами больше общего, чем может показаться.
Андреа в удивлении уставилась на Харель, пытаясь понять, что та хотела сказать своей последней фразой. Докторша протянула руку и взяла из пачки сигарету.
- Ах, Док! Вы даже не представляете, как вы меня обрадовали.
- И чем же?
- Вы не представляете, какое для меня удовольствие - видеть курящего врача. Я просто счастлива, когда вижу хотя бы маленькие трещинки в непрошибаемой броне чьей-то непогрешимости.
Харель рассмеялась.
- А вы мне нравитесь. Сожалею, что вы оказались в такой ситуации.
- В какой? - подняла брови Андреа.
- Я имею в виду вчерашнее покушение.
Журналистка так и застыла на месте с открытым ртом и недонесенной до него сигаретой.
- Кто вам сказал, что это было покушение?
- Фаулер.
- Кому еще об этом известно?
- Больше никому. Но я рада, что мне об этом сказали.
- Я его убью, - заявила Андреа, сминая сигарету о поручень. - Вы даже не представляете, какой позор я вчера пережила, какими глазами все на меня смотрели...
- Я знаю, что он просил вас никому об этом не говорить, но поверьте, мой случай всё же особый.
- Выставил меня полной идиоткой, которая даже на ногах устоять не может!
- Что ж, это ведь и вправду чуть с вами не произошло, так?
Андреа вспыхнула при воспоминаниях о вчерашнем дне, когда Харель схватила ее за футболку, чтобы она не свалилась во время приземления BA-609.
- Не волнуйтесь, - успокоила ее Харель. - Фаулер сказал мне это с конкретной целью.
 
- Которая известна лишь ему одному. Я не доверяю ему, Док. Мы знакомы уже некоторое время и...
- И он уже один раз спас вам жизнь.
- Как я посмотрю, вам и это известно. Кстати, я спрашиваю себя, как это он умудрился вытащить меня из воды.
- Отец Фаулер в течение многих лет был офицером военно-воздушных сил США. Он был членом элитной группы параспасателей.
- Кажется, я о ней слышала. Это ведь люди, которые занимаются поисками солдат, пропавших без вести, так?
Харель кивнула.
- Думаю, что он о вас заботится, Андреа. Вы кого-то ему напоминаете.
Андреа задумчиво посмотрела на Харель. Она упускала какую-то связь и была намерена узнать, что это. С каждым разом она всё больше убеждалась, что репортаж о поисках древней реликвии или интервью с самым странным в мире мультимиллионером - это лишь небольшие отклонения от главной темы. И вдобавок ее на полном ходу выбросили с корабля.
Чтоб мне лопнуть, если у меня есть хоть малейшее представление о том, что здесь происходит. Но ключ ко всему - Харель и Фаулер... и когда они соберутся всё мне рассказать.
- Мне кажется, вы много о нем знаете.
- Ну, отец Фаулер много путешествует.
- Побольше бы конкретики, доктор. Мир большой.
- Не очень, если постоянно перемещаться. Знаете, он был знаком с моим отцом.
- Он был весьма незаурядным человеком, - раздался голос отца Фаулера.
Обе одновременно удивленно оглянулись. Отец Фаулер стоял у них за спиной.
- Вы тут давно? - поинтересовалась Андреа. Глупый вопрос, лишь показывающий, что они говорили о том, чего отцу Фаулеру не следовало бы знать. Но тот проигнорировал вопрос, придав лицу серьезное выражение.
- У нас есть срочное дело.
  
ОФИС "ГЛОБАЛИНФО“. Среда, 12 июля 2006 года. 01.59
 
Соммерсет-авеню, Вашингтон
Агент ЦРУ вел перепуганного Орвилла Уотсона через вестибюль в его выжженный офис. Там еще витал в воздухе дым, но хуже всего был запах сажи, грязи и трупов. Ковер на полу покрывал сантиметровый слой мутной воды.
- Осторожней, мистер Уотсон. Мы отключили электричество, чтобы избежать замыкания. Придется справляться с помощью фонарей.
В мощном свете своих фонарей Орвилл и агент прошли по коридору. Молодой человек не мог поверить собственным глазам. Каждый раз, когда фонарь освещал перевернутый стол, обугленное лицо или еще дымящуюся стопку бумаг, его охватывало желание разрыдаться. Это же его работники. Это его жизнь. А в это время агент - Орвилл считал, что это тот самый, с которым он разговаривал по телефону, как только вышел из самолета, хотя и не был в этом уверен - рассказывал ему кошмарные подробности происшествия. Орвилл молча стиснул зубы.
- Нападавшие с оружием вошли через главный вход. Они застрелили секретаря в приемной, перерезали телефонный провод и начали стрельбу. К сожалению, все находились на рабочих местах. Их было восемнадцать, правильно?
Орвилл кивнул. Его наполненный ужасом взгляд был прикован к янтарному ожерелью Ольги, бухгалтера. Орвилл подарил его девушке на день рождения всего две недели назад. Свет придавал камням призрачное сияние. В темноте Орвилл едва угадывал обугленные руки, скрюченные, подобно когтям.
- Убили всех, хладнокровно, одного за другим. Им некуда было бежать. Единственный выход из офиса - через главную дверь, а всё помещение имеет площадь... примерно сто пятьдесят квадратных метров? Им негде было спрятаться.
Конечно. Потому что Орвилл обожал открытые пространства. Весь офис представлял собой свободное помещение, обрамленное стеклом, сталью и розовым деревом. Здесь не было ни дверей, ни перегородок. Только свет.
- Закончив, они установили в шкафу бомбу, а другую у двери. Взрывчатые вещества кустарного изготовления. Не особо мощные, но достаточно, чтобы поджечь помещение.