Лорды Белого замка

Теобальд, нахмурившись, молчал. Он явно колебался.
Мод схватила его за котту и посмотрела в лицо сверкающими от слез глазами:
– Открытым противостоянием ты ничего не добьешься, только разразится публичный скандал.
– Я не слабая тростинка, чтобы меня могло раскачать сотрясание воздуха от досужих сплетен, – произнес Уолтер, презрительно скривив губы.
– Иоанн этого не стоит. Тео… ну, пожалуйста, ради меня!
  
Муж долго молча смотрел на Мод, а потом тяжело вздохнул и наконец сдался:
– Ты права. Иоаннн этого не стоит, а я и так уже попусту потратил бо́льшую часть жизни. – Он двинулся к залу. – Пойду попрощаюсь с Хьюбертом, и поедем.
Мод шла рядом, вцепившись в него, как ребенок, боящийся темноты, однако причиной тому был не только страх; она также опасалась, как бы муж в гневе не натворил глупостей. Вообще-то, топать ногами и бушевать было не в характере лорда Уолтера, но сейчас его спокойствие явно было обманчивым. Мод понимала, как он взбешен.
Но когда они вошли в зал, оказалось, что Хьюберт сидит за почетным столом рядом с Иоанном. Музыка смолкла, танцы прекратились, и все смотрели на группу перепачканных грязью людей, которые стояли, преклонив колени перед королевским креслом. Иоанн сидел как-то странно, боком, и, судя по его позе, страдал от сильной боли. Король явно гневался, но чувствовал себя столь скверно, что был не в состоянии излить ярость в крике. Мод испытала всплеск мстительного злорадства: а здорово она его отделала.
Теобальд коротко поинтересовался у стоявшего рядом барона, в чем дело. Тот ответил, что долгожданный караван только что прибыл. Но в каком виде!
– Половины лошадей нет, и все королевские товары пропали, – продолжал сей благородный муж, повествуя о чужой беде с едва заметным удовольствием завзятого сплетника. – Разбойники ограбили караван в Брейдонском лесу.
Теобальд нахмурился, подумав, что это дурная весть: ведь им с Мод в самое ближайшее время тоже предстояло путешествие.
– Хорошо хоть никого не убили.
Тут Иоанн спросил что-то у одного из купцов и, услышав ответ, вдруг вскочил на ноги.
– Фульк Фицуорин? – заорал он и тут же поплатился за это, ахнув и скорчившись от боли. – Ты утверждаешь, что это дело рук Фулька Фицуорина?
Торговец кивнул:
– Он приказал нам поприветствовать вас от его имени, сир, и поблагодарить за щедрый подарок в виде превосходных тканей.
Иоанн выпучил глаза. Восклицания, которые вылетали сквозь стиснутые зубы, звучали неразборчиво. Он трясся всем телом, так что, казалось, сейчас разлетится на куски. Теобальд подозвал оруженосца, велев тому передать сообщение Хьюберту, и, схватив Мод за руку, поволок ее прочь.
– Уезжаем немедленно! – сказал он. – Если караван ограбил Фульк, нам бояться нечего.
Мод изо всех сил пыталась поспеть за мужем.
– Ну и глупец этот Фульк! Его же убьют! – В голосе ее прорывалось отчаяние.
Теобальд недоуменно посмотрел на жену.
– Все, конечно, может быть, но лично я бы поставил на Фицуорина, а не на его преследователей. – Он осклабился. – Я теперь отчасти понимаю, как должен чувствовать себя Фульк, и желаю ему доброй охоты.
Мод не ответила. Она не разделяла оптимизма супруга и откровенно боялась за Фулька, осмелившегося бросить вызов королю.
Очутившись в шатре, Теобальд отдал приказ собираться. С рассветом они отправятся в Бристоль, чтобы сесть на корабль в Ирландию. Мод немедленно погрузилась в связанные с предстоящим путешествием хлопоты, трудясь усерднее собственной служанки, ибо понимала, что если она сейчас хоть ненадолго останется в праздности, то попросту сойдет с ума. Она ощущала, что Теобальд следит за ней с любопытством. Чувствуя его взгляд и невысказанные вопросы, Мод пристыженно отворачивала лицо.
Час спустя пришел Хьюберт Уолтер в сопровождении Жана де Рампеня.
– Ну и денек выдался, – с порога заявил он, оглядев почти совсем пустой шатер: утром оставалось упаковать только тюфяки и одеяла. – Одни сплошные скандалы.
Годы, прошедшие после Крестового похода, не пощадили Хьюберта. Если черты Теобальда с возрастом заострились, то у его младшего брата от сытой жизни кости буквально утопали в плоти. Его корпулентность до некоторой степени скрывало роскошное, украшенное драгоценными камнями и вышивкой архиепископское одеяние, но ничто не могло спрятать лежащие друг на друге многочисленные подбородки.
Теобальд пристально посмотрел на него:
– Что ты имеешь в виду?
– Да то, что тело короля терпит такие же страдания, как и его душа. Слуга нашел Иоанна в коридоре между залом и уборными, он скрючился у стены и громко бранился, обещая «убить эту суку» за то, что она сделала. К тому времени, когда его величество сопроводили в зал, он уже утверждал, якобы случайно налетел на колонну, но, разумеется, ему никто не верит. Заключают пари, в изобилии строят предположения, и имя Мод чуть ли не у всех на устах. – Он искоса глянул на невестку.
– Ну и пусть строят, – холодно ответил Теобальд. – Мне дано разрешение удалиться в Ирландию, и я не вижу причин оставаться.
– Надеюсь, ты не станешь расторгать вассальный договор?
Сейчас уже говорил не брат, а слуга короля – канцлер и архиепископ, которому необходимо знать, что творится в умах и сердцах подданных Иоанна.
– Неужели я бы тебе признался, даже если бы и собирался так поступить? – Теобальд сел на еще не разобранный походный табурет и запустил руку в свои седые, стального цвета кудри. – Господи, Хьюберт! Если, как говорят, кровь гуще воды, то, похоже, власть гуще крови.
Если замечание сие и задело Хьюберта, он не подал виду.
– Мой долг – знать твой образ мыслей, – невозмутимо сказал он.
– Если ты до сих пор этого не знаешь, какой же ты мне брат.
Хьюберт вздохнул. Воздух из его груди вылетал со свистом.
– Тео, ну как ты не понимаешь: мне необходимо услышать твое заявление о верности королю, на случай если Иоанн вдруг меня спросит.
– По-моему, это ты не понимаешь, – саркастически сказал Теобальд. – Иоанн оскорбляет мою жену, оскорбляет мою честь, а потом требует соблюдения вассальной клятвы! Клянусь ранами Господними, ты просишь слишком многого!
– Это цена, которую ты должен позволить себе заплатить, если не хочешь быть привлеченным к суду за измену.
– За измену?! – поперхнулся Теобальд. Он вскочил на ноги, пробежал два шага в другой конец шатра, где стояла Мод, и, остановившись и тяжело дыша, постарался взять себя в руки. Наконец, обернувшись, он сурово посмотрел на брата и с глубоким презрением проговорил: – Хорошо. Я клянусь в своей преданности Иоанну как королю Англии и лорду Нормандии и Ирландии, во всем, за исключением вопросов моей чести и чести моей жены. – Он положил руку на плечо Мод. – Хьюберт, не требуй от меня большего, ты только зря потратишь время, и, предупреждаю, если ты будешь настаивать, я положу беседе конец, прибегнув к помощи клинка, не посмотрю, что ты мне родной брат.
– Не беспокойся, Тео, того, что ты сказал, будет достаточно, – ответил Хьюберт, для себя решив, что в интересах дипломатии заявление Теобальда вполне можно будет несколько откорректировать.
Словно прочитав его мысли, старший брат окатил архиепископа ледяным взглядом и добавил:
– А если Иоанн еще раз дотронется до Мод, то, клянусь, я отрежу ему яйца и затолкаю их в его глотку. Это тоже можешь передать.
– Сомневаюсь, что возникнет такая необходимость. Вы оба скроетесь с его глаз в Ирландии. К тому же сейчас у Иоанна появился другой объект для охоты.
– Ты имеешь в виду Фулька? – Теобальд слегка расслабился, и по его губам скользнула довольная улыбка. – Полагаю, ты догадываешься, на чьей стороне мои симпатии.
На это Хьюберт мрачно ответил:
– Только представь, Иоанн отдал приказ разыскивать Фицуорина повсюду и заявил, что успокоится, только когда к его ногам бросят труп Фулька.
Мод громко ахнула. Затем, спохватившись, зажала себе рот руками и в ужасе посмотрела на Хьюберта. Но потом все-таки не выдержала: