Бывший муж. На осколках мести
Мира доставала один за другим плотно сложенные листы, спрятанные за несколькими фотографиями. Странно, что Алекс так поступил, или это сделал не он? Хватило сил без рыданий досмотреть альбом до конца. Она замерла, заметив снимок, из-за которого всё началось. Алекс в постели с неизвестной красоткой.
– Только не это…
Первая реакция захлопнуть альбом и не смотреть. Больно так, что зашлось сердце. Кто-то вставил фотографию в альбом и спрятал контракт. Пока не понятно зачем, но значит это важно! Могла сделать сама, но не помнит.
Мира поборола желание набрать отца. Перед ней доказательство, что не сумасшедшая, как он назвал. Странная реакция папочки, обычно сдувавшего с единственного чада пылинки. Послушная девочка посмела не согласиться с его версией?
В голове возникли фразы, что кричал Алекс. Неправда и фотомонтаж?
– Проверим!
С договором помочь есть кому. Она набрала единственного известного ей нотариуса.
– Эдя, можешь подъехать к нам в новую квартиру? Очень нужна твоя помощь!
– Когда? – никаких расспросов.
Именно за это ценил друга Абашев.
– Сейчас!
Мира забрала снимок и договор с собой в спальню. В любую из других комнат пока заходить страшно. Не таким она представляла возвращение в семейное гнёздышко.
Черноволосый красавец появился на пороге через полчаса. Он окинул взглядом худенькую фигурку блондинки. Чёрные круги под глазами. Опухшее от слёз лицо. Закусанные губы. Покрасневший кончик носа.
– Хреново выглядишь.
Мира улыбнулась. Скажи Прилежин по-другому, не поверила бы.
– Спасибо за комплимент! – на душе стало тепло. Вот, кто сможет подробно всё объяснить, в том числе, что произошло на Сейшелах.
Он пожал плечами, не сводя глаз с обожаемой худышки. Хотелось сказать многое. Признаться в любви. Позвать замуж. Пообещать защиту от подонка Лопухова. Доказать, что готов ради неё горы свернуть. Заботиться будет не хуже Абашева. Но, чтобы не спугнуть, смог только произнести:
– Прости! Ты же знаешь, я всегда говорю правду.
Глава 6
Мира прижалась к широкой груди лучшего друга мужа. Так не хватало надёжного плеча рядом. Этот точно никогда не предаст. Она всхлипнула, но сумела справиться со слезами.
– Не реви! Рассказывай, что случилось. Помогу чем смогу. Жалеть не стану.
– За это тебя и люблю! – Дрожащей рукой протянула разглаженные листки со следами сгибов. – Только по полочкам, чтоб до меня дошло значение каждого слова.
Понадобилось несколько раз прочесть договор, на котором настоял папа. Всё составлено так, будто Алекс смертельно болен и переживает о благосостоянии молодой жены.
Возникла бьющая по нервам догадка. Мира отгоняла страшные мысли, но те опять возвращались.
– Он будто заранее хоронил Абашева. Не хотел видеть его в зятьях сразу, но чтоб вот так…
Эдуард не отводил глаза. Как всегда, прямые ответы.
– Это твои фантазии и не более. Любой отец всегда хочет обезопасить дочь. Я за свою практику составил сотни брачных договоров. Они почти идентичные за исключением содержания нескольких пунктов. В твоём нет ничего про измену.
Мира уцепилась за эти слова. На слуху у всех подруг именно пункт об измене.
– Это и напрягает. Отец допускал только смерть Алекса.
Она замялась, размышляя, рассказать про Дениса или нет, но решила, что нужно:
– Мне неприятно говорить, но сегодня я проснулась в квартире не одна.
Мира заметила, как дёрнулась синяя жилка на виске Прилежина.
– На кухне хозяйничал Лопухов. Я его прогнала, но слова на прощание убили. Он уверен, что я стану его женой… – Она смотрела в чёрные глаза. – Почему?
– Потому, что он козёл, – по широким скулам заходили желваки. – Никто не может принудить независимую, богатую, умную женщину. Уверен, ты сможешь правильно распорядиться средствами мужа. Готов помочь не только удержаться на плаву, но и развить очень перспективный бизнес Абашева.
Девушка встала на цыпочки, чтоб дотянуться до щетинистой щеки нотариуса.
– Спасибо! Я тебе доверяю. С командой Алекса знакома лично. Главное, чтоб отец не мешал.
– Это наследство только твоё! Он не имеет к нему отношения.
– Думаешь, я смогу сопротивляться знаменитому напору Старыгина?
Прилежин пожал плечами. Сам не рискнёт пойти против Николая Ивановича. Разве что ради любви?
– Ты его дочь. Двадцать лет сама была Старыгиной. Помни об этом!
Не удержавшись, она рассмеялась, представив отца в гневе.
– Хотела бы забыть, да не получится… – Она сложила листы договора в папку. – Я тебя поняла. Нужно разобраться, как развивать стартап Алекса. Главное, не мешать его ребятам. Обязана постараться ради него!
Прилежин поправил:
– Его памяти. И не обязательно заниматься самой. Назначь генерального директора. Нужны дополнительные инвестиции? Выпусти акции. Продай долю отцу.
Мира оскалилась. С каким удовольствием бывшие друзья похоронили Алекса. Ни у одного не возникло даже капли сомнения. Теперь и его дело хотят слить? Придётся всех удивить.
– Труп обгорел так, что нельзя изъять материал для анализа? – она удивлялась, почему все отказываются замечать очевидное. – Пусть нет волос и потных вещей в новой квартире, но где-то должны быть? Офис генералили пока его не было? Хотя очень странно, почему все решили уничтожить следы Алекса? Чтоб две бутылки виски вылакал непьющий Абашев?! Не верю! Для меня он живой… – Умоляющий взгляд, полный боли. – Мне так легче.
Прилежин хотел возразить, но последняя фраза отбила желание. Нужно время, чтобы принять смерть любимого человека.
Раскрыв альбом, ткнула в него пальцем:
– Посмотри, что нашла в чемодане. Отец не верил, что в спальню подкинули эти снимки.
Она рассматривала в деталях фотографию в неизвестной спальне. Лицо Алекса не выражало эмоций. Татуировка смазанная, толком не рассмотреть.
– Ничего не понимаю, но это точно не сгорающий от страсти любовник! А если фотомонтаж? – Бесполезный взгляд на невозмутимого юриста. Ни один мускул не дрогнул на холёном лице. Мира не отставала: – Есть мысли кому и зачем понадобилось подставлять мужа? – вопросы, на которые никто не собирался давать ответы.
Эдуард молча разглядывал снимки.
– Не знаю, что сказать. Удивлён… – Он протянул руку, собираясь забрать снимок. – Хочешь, покажу специалистам?
– Нет! – Мира убрала руку за спину, поддаваясь импульсу. Словно чья-то рука толкнула в грудь.
Интуиция? Она нахмурилась. Что происходит с ней в последнее время? Даже находясь в прострации спрятала договор и снимок?
– В офисе мужа есть специалисты. Мне всё равно нужно там появиться в ближайшее время.
– Дело твоё, – Прилежин с неохотой убрал руку. – Я мог определить сегодня.
Испуганно подумала, что во всём видит происки врагов. Даже в друге. Но поделать с собой ничего не могла.
– Не к спеху.
Она вернула фотографию в альбом, почувствовав себя неуютно рядом с черноглазым красавцем.
Глубокий вздох, сожаление во взгляде. Хотелось бы знать, когда девушка сумеет расслабиться и заново начнёт доверять людям? Пока как ёжик, при малейшем сомнении выставляет иголки. Или на самом деле становится стервой?
Мира виновато улыбнулась, но менять решение не стала.
Она плотно сомкнула веки. Яркий свет раздражал. Начала болеть голова. Взгляд то и дело падал на лекарство, оставленное Денисом. Массаж висков не принёс облегчения.
– То тошнота, то обмороки, то головная боль… – Жаловалась она слабым голосом. – Денис оставил лекарство, но после него я ничего не помню. Обращаться к семейному доктору не хочу. Узнает отец.
Эдуард с ухмылкой повертел в руках бутылёк. Соперник действовал грязными методами.
Он поступил по-другому:
– А если провериться в медицинском центре моего друга? Инкогнито. Оставишь почту, на неё скинут анализы.
– Хочу! Можно сегодня? Ни к чему затягивать, вдруг что-то серьёзное?
Он кивнул:
– Собирайся, я подожду в гостиной.