Самозванец из Гессена (СИ)
— Вряд ли теперь что-то грозит. У вас появился иммунитет. Как говорится, переболевший один раз, повторно уже не заражается.
— Что тут… Ой! — раздался голос за спиной и быстро удаляющийся звук шагов.
— Катя! Вернись! — громко крикнула Юлия Петровна. — Это моя младшенькая. Впервые за много лет увидела незнакомца, вот и испугалась.
Но девушка никак не отреагировала на слова матери, поэтому, безрезультатно прождав несколько минут, графиня приказала служанке:
— Приведи!
Глафира быстро выполнила работу, но в своей, как понимаю, привычной манере служения. Несмотря на хрупкое телосложение, она появилась с брыкающейся девицей подмышкой. Подойдя к небольшому диванчику, невежливо кинула её на него и пояснила.
— Дура невменяемая. Идти отказалась.
Я стал рассматривать Достоевскую-младшую. Екатерине примерно тринадцать лет. Худощавая, немного нескладная высокая девушка с тёмными волосами, заплетёнными в две косички, настороженно смотрела на меня глазами затравленного зверька.
— Вообще-то, с гостями принято здороваться, дочь, — сурово попеняла Юлия Петровна. — Не позорь меня своей невоспитанностью.
— Он… Не наш… Чужой…
— Это лекарь. Меня и твою сестру уже избавил от проклятия. Теперь очередь за тобой.
— Не хочу. Боюсь… Можно, пойду к себе?
— Нет! Протяни барону Гольцу руку!
Но девушка ещё больше вжалась в спинку дивана, постепенно впадая в серьёзную панику. Дожидаться, пока она не помрёт от разрыва сердца, не стал, и сам схватил её за руку.
— Такс! Подключайся!
— А кристалл? Опять потом «сухими» ходить?
— Срочно принеси кристалл! — приказал я Анне.
Та моментально вскочила и рванула вверх по лестнице.
— Катя, — стал я успокаивать девочку в ожидании артефакта. — А ты чего больше всего любишь?
— Читать… Отпустите…
— Я тоже люблю! А что сейчас читаешь?
— «Классификация Кочующих Миров и Тварей, населяющих их». Пятый том… Отпустите… Я кричать буду.
— Пятый том? Не надо заливать! — продолжаю, будто бы не услышал предупреждение. — Да ты до первого ещё не доросла! Небось, одни картинки рассматривала, ничего не запомнив.
— Я не дура, что бы Глашка там ни плела! — неожиданно возмутилась Екатерина. — Кочующие Миры делятся на условно безопасные, опасные и критические. Соответственно, класс А, В и С.
Дыры проникновения их к нам имеют свою классификацию.
Проявляющиеся — Д1. Нестабильны. Характеризуются единичным выбросом мелких Тварей. В половине случаев не получают дальнейшего развития.
Молодые- Д2. Им характерны большие группы агрессивных Тварей, но они пока ещё не организованы, так как не имеют своего Лорда.
Укоренившиеся — Д3. Следующий этап трансформации Дыр. Появляется Лорд. И в зависимости от своей политики к нашему миру, строит дальнейшую тактику Тварей.
Старые или Вплетённые — Д4. Со временем Лорд обретает серьёзную силу, контролируя не только саму Дыру, но и вокруг неё несколько километров нашего мира.
— Молодец! Почти всё правильно!
— Нет! Всё правильно! Великий естествоиспытатель профессор Кижитский — мой любимый автор, и я знаю его практически наизусть! Хотите…
— Вот! — прервала нашу научную беседу Анна, водрузив кристалл на кофейный столик.
Дальше мы с Таксом опять быстро извели Пиявок, в этот раз осторожничая и не перекачивая себя энергией. Хотя, признаюсь, у меня была мыслишка взять излишек и поделиться им с женщинами. Останавливало лишь одно: придётся опять через поцелуй, так как другие техники пока не отработаны. Представляю, каким маньяком бы смотрелся, лобзая взасос, то даму в возрасте, то её малолетнюю дочь. Не! На такой подвиг я пока не готов!
Убедившись, что с младшенькой всё в порядке, Юлия Петровна засуетилась, захлопотала, накрывая на стол. Честно говоря, был удивлён незамысловатостью праздничного обеда. Даже я, имея в доме Меринбергов достаточно скромный выбор блюд, и то питался там лучше.
Видя мою реакцию, графиня лишь грустно покачала головой.
— Да, барон. Наша семья знавала и другие времена, но сейчас мы подошли к рубежу нищеты.
— Странно. Такой большой особняк и нищета? — спросил я.
— Именно. Удивитесь, но у нас в Петербурге и его окрестностях есть ещё несколько неплохих домов. Беда в том, что не можем их продать, так как с проклятым семейством связываться никто не хочет.
Дома стоят пустые, но немаленькие налоги на них приходится платить исправно. Несмотря на то что я Полный Магистр, работу не могу найти. Есть небольшой пенсион от императора Александра, но он ни в коей мере не перекрывает затрат.
— Тогда… Не моё это, конечно, дело, но на какие деньги путешествует Анна, причём не самым дешёвым «Гранд Экспрессом»?
— Не путешествие — дела. На Лазурном берегу у нас был неплохой особнячок. Окольными путями тайно Аня приехала во Францию и продала его. Там про наше проклятие не так известно. Обратно же с огромной суммой денег через Польшу было рискованно ехать, поэтому она и потратилась на «Гранд Экспресс». Быстрота и безопасность стояли во главе угла. Теперь пару лет ещё протянем, а вот дальше…
— Но проклятия теперь нет.
— И кто поверит нам? Также будут обходить стороной, не связываясь с Достоевскими. Поверьте, что даже простая вылазка в город сопряжена с немалым риском, поэтому без причины из дому не выходим. Катенька так вообще пять лет взаперти сидит. Ох… Не было бы Глаши, давно пропали бы.
Юлия Петровна ещё долго рассказывала про свою несчастную судьбу, впервые за много лет получив собеседника со стороны. В какой-то момент она замолчала и стала пытать меня о прошлой жизни.
Я выдал стандартную историю, рассказанную проводнику.
Пара часов застолья пролетели незаметно. Засобирался было на выход, памятуя о том, что ещё не встал на учёт в миграционной службе. Но графиня, попросила задержаться и увела в свой кабинет.
— Итак, Максимилиан, — без предисловий начала она. — У меня к вам выгодное предложение. Как вы поняли, у нас критическая ситуация, поэтому предлагаю следующее… Вы остаётесь у нас жить!
— С удовольствием погощу пару недель, — обрадовался я, помня, что на улице за нами кто-то следит.
— Нет. Я говорю не про несколько недель, а месяцев… Может, и лет. Мужчина, появившийся в доме Достоевских и не умерший от этого, будет лучшим доказательством отсутствия проклятия. Также, не скрою, хочу через вас осуществлять связь с внешним миром, пока весь негатив не уляжется.