Афина. Голос войны (СИ)
- Афина, почему в твоих сказках не появляются мегалодоны и нет бизонов? Свиньи есть, курицы есть, а этих нет.
«Афина сообщает: сказки, рассказываемые Нике на ночь, были написаны до момента, когда генная инженерия по останкам сумела выделить полное ДНК этих животных, а индустрия выращивания в инкубаторах позволила полностью искусственно вырастить первых особей. До этого момента эти животные были вымершими.»
- Что такое «ДНК»?
«Афина поясняет: каждое живое существо носит в клетках своего тела информацию о том, какое это должно быть тело, как оно функционирует, а также информацию о всех предках тела».
Ника задумалась, взглядом поискала скамейку и села.
- Мне непонятно. Настолько, что я даже вопросы придумать не могу, - наконец сказала она, бездумно глядя на клумбы с яркими цветами. - Но я поняла, что древние каким-то образом воскресили существ, раньше бывших вымершими. Но, Афина, зачем?
«В Афине мало данных, касающихся таких исследований. Афина не знает ответа на этот вопрос — кроме того, что бизоны долгое время выращивались для мяса.»
- А мегалодоны? Зачем древним вообще потребовалось воскрешать этих тварей?!
«В базе данных Афины нет ответа на этот вопрос.»
Ника выдохнула. Древние добавили своим потомкам головной боли этими тварями... «Интересно, каким был бы мир, если бы не мегалодоны, захватившие все море Кимасто и мешающие торговле?»
- Афина, что скажешь по поводу информации, которую вы отображаете?
«Афина поясняет: Афины изначально были созданы, как инструмент для ускорения некоторых процессов мозга, дополнение к человеческой нервной системе. Афины задумывались, как инструмент для спорта. Видов спорта много, в каждом из них свои правила и важные параметры, если не считать совсем базовых показателей развитости мышц и работы нервной системы. Изначально Афины использовались только в тренировках, по законодательству они были запрещены к использованию во время соревнований. Каждая Афина по мере использования в тренировках адаптировалась под спортсмена и выбранный им вид спорта, чтобы не выпускать узко-направленные Афины.»
- То есть, Афина изначально это своего рода заготовка?
«Афина подтверждает».
- Мы можем обменяться этими знаниями с другими Афинами? Вы же объединяли базу данных.
«В изначальном коде Афины такого нет. Мы можем обмениваться знаниями, но каждая Афина сама меняет свои настройки по алгоритмам, основываясь на знаниях пользователя и его опыте.»
- Обмен данными как-то поможет? Я хочу знать тонкости, о которых знает Кассандра. На что обращать внимания, какой жест что значит. И им надо знать, насколько опасен человек перед ними с воинской точки зрения.
«Афина полагает, что анализ можно улучшить регулярными обменами данных. Афина сообщает, что эта гипотеза нуждается в проверке на практике».
- Хорошо, - Ника подняла голову и уставилась на бледное небо. В Эрзо все еще стояла теплая погода, солнце перевалило за зенит. Где-то под облаками кружили точки птиц, и Ника собиралась с силами, чтобы продолжить взаимодействовать с людьми — ей до чертиков не хотелось покидать уютный и пустой сад гостиницы.
Пересилив себя, она поднялась со скамейки и вернулась в холл, снова оказавшийся пустым. Нахмурившись, Ника прошла дальше и вышла из гостиницы, пообещав себе, что разберется с персоналом позже.
Глава 3
Звуки города обрушились резко. Ника встала как вкопанная, ощутив раздражение и жуткое желание вернуться в тишину комнат, но все же продолжила путь. Она осматривала песочного цвета постойки с вкраплением белого и розового мрамора, желтоватую брусчатку. В Эрзо не любили острые угли — все они были сглажены, зато любили цветочные орнаменты в резьбе, украшавшей все городские здания, крыши округлые и ярко-синие, фонтаны, вырезанные прямо в стенах скверов едва ли не на каждом шагу.
Мода тоже была другой. Ника рассматривала многослойные одежды местных, закрывающих почти все тело. Штаны не носил почти никто, и она собирала любопытные взгляды всех встречных — в Паралии она и брат казались очень смуглыми на фоне белокожих соотечественников, а здесь Ника выглядела бледной. Туника, штаны, накидка — она поежилась, чуть ли не кожей ощущая жадные до сплетен взгляды и слыша шепотки.
Ника, сжав зубы, шла. Разглядывала вывески, не использующие букв — вместо этого на них были символические изображения того, что предлагал каждый лавочник. Булка на вывеске пекарни, какой-то овощ на бакалее, ножницы на цирюльне — Ника, прихватив кончик давно не стриженных волос, свернула туда, надеясь, что других посетителей не будет.
Двери в лавочке оказались распахнуты, вход прикрыт легкой циновкой. Ника отодвинула ее и вошла в полумрак, часто моргая.
- Добро пожаловать! - услышала она протяжное — в Эрзо тянули слова, словно пели. - Ого, неужели из Паралии?
Ника увидела полноватую, добродушную женщину. От ее широкой улыбки по щекам расходились едва заметная щетка морщинок, вокруг глаз пролегали гусиные лапки — она улыбалась всем лицом, и Ника улыбнулась в ответ так приветливо, как только могла, ощутив симпатию.
- Проходи, садись, - женщина указала на глубокое кресло, стоящее перед небольшим окном. - Беженцам из Паралии бесплатно! Давай-давай.
Оторопевшая Ника подчинилась энергии женщины.
- Беженцам? - переспросила она, уже оказавшись в кресле и ощущая, как ловкие пальцы пробегаются по волосам.
- Беженцам, - подтвердила она. - Вас тут немного, мало кто решается на побег. Рисковано очень.
Ника слышала сочувствие в голосе и не могла разобрать выражения лица в полированном медном блюде, служившим зеркалом.
- А где они? Я не знала про других, кому удалось сбежать.
Руки ее застыли.
- Не ищи их, девочка, - вдруг глухо сказала она. - Тебе сколько? Двадцать?
- Двадцать пять.
- Ребенок еще совсем, - вздохнула она. - Как звать-то?
- Ника. А вас?
- Исар, - Ника слышала улыбку даже в ее голосе, и чувствовала тревогу, не в силах распознать искренность новой знакомой.
- Почему не искать?
Раздался тяжелый вздох.
- Немного ваших смогло убежать, - помолчав, произнесла она. Ловко наклонив кресло, она начала лить вкусно пахнущую воду на волосы Ники, аккуратно промывая кожу головы. - А те, кто сумели, остались без денег и знакомств в чужом городе. Знаешь ли ты, Ника, как важны знакомства в Эрзо? И протекция одного из кланов?
Ника промолчала, с трудом слыша фразы сквозь журчание воды.
- Ничего не сделать, если ты не знаком с кем-то из клана. Кто-то, кто поможет не из доброты душевной, - Исар смыла с волос мыло. - А за проценты. Большие проценты. В Эрзо хорошо живется, очень хорошо, но только если ты родился в клане или вассальной семье. Иначе — нищета, голод, выживание.
Повисла пауза. Ника размышляла.
- Что случилось с беженцами? - наконец спросила она.
- Женщины в борделе, который держит вассальная семья Тажирон, Фархат. Мужчины кто где. Кто покрепче, в охрану подался, кому меньше повезло, тот сейчас либо уже казнен, либо, пока может, разбоем и воровством занимается.
Исар вытерла темные волосы Ники, обработала их какой-то благоухающей смесью и спросила:
- Какую стрижку хочешь?
- Оставьте ту, какая есть, - Ника придирчиво осмотрела себя в отражении. - Но срежьте длину. А где бордель?
Пальцы Исар застыли.
- Тебе зачем? Не ходи туда. Крыша над головой и еда того не стоят, а сказки про быстрые заработки просто сказки.
- Я была охотницей в Паралии, - Ника попробовала улыбнуться. - Если уж и пойду, то охранницей. Хочу.. хочу поговорить с ними. Может, мне удастся что-то сделать.
Исар вооружилась ножницами. Щелчок — и темная прядь, чуть завивающаяся на концах, падает вниз.
- Помочь хочешь, значит, - она тяжело вздохнула. - Не иди против кланов. Только себя погубишь.
Ника посмотрела на нее через отражение. Нахмуренные и подкрашенные черным густые брови, полная шея, широкие кольца на пальцах, и глубокая печаль в темных глазах. Ника прикрыла глаза и решила не продолжать расспрос — все без труда узнают в ней паралийку, значит, бордель сам ее найдет.