Принц-леопард
– Ну и пожалуйста! – кричала она. – Можешь выставлять себя на посмешище, путаясь с деревенщиной! Ему все равно нужна не ты, а твои деньги!
Последние слова повисли в воздухе.
Вайолетт замерла, ошарашенная собственными словами, и вылетела из комнаты.
Джордж отодвинула тарелку и закрыла лицо руками. Нет, этот день не был предназначен для такого лакомства, как копченый лосось.
***Вайолетт неслась вверх по лестнице, буквально ослепшая от слез. Ну почему, почему все меняется? Почему не может все оставаться как раньше? Поднявшись, она повернула направо и пустилась по коридору так быстро, как только возможно в этих пышных юбках. Дверь комнаты Юфи открылась. Вайолетт хотела скрыться, но не успела.
– Вы вся горите, дитя мое. Что случилось?
Лицо Юфи было обеспокоенным. Она встала на пути к комнате Вайолетт.
– Я… У меня немного болит голова. Я хочу прилечь, – ответила Вайолетт, выдавив из себя подобие улыбки.
– Мигрень – это ужасно, – воскликнула Юфи. – Я прикажу принести в вашу комнату таз с холодной водой. Вам необходимо менять компрессы каждые десять минут. И куда я положила свои порошки? Они прекрасно снимают головную боль.
Вайолетт хотелось закричать. Казалось, рассуждениям Юфи не будет конца.
– Спасибо, но, думаю, мне надо просто полежать. – Вайолетт наклонилась к ее уху и тихо добавила: – Это обычное женское недомогание.
– Ах, конечно, я все понимаю. Тогда вам действительно надо просто полежать. А я все же поищу свои порошки. – Она прикрыла рот рукой и зашептала: – От этого они тоже прекрасно помогают.
Девушка вздохнула, понимая, что лучше принять помощь Юфи.
– Очень мило с вашей стороны. Может, вы отдадите их моей служанке, когда найдете?
Юфи кивнула, и после подробных инструкций, как следует принимать лекарства, Вайолетт была, наконец, отпущена. Она скрылась в своей комнате, заперла дверь и села на подоконник.
Ей принадлежала одна из самых уютных комнат Уолдсли, хотя и не самая большая. Стены в ней были обклеены шелковыми обоями в голубую и бледно-желтую полоску, на полу лежал старинный персидский ковер с голубым и красным орнаментом. Вайолетт обожала свою комнату. Но сейчас шел дождь, дул ветер, и капли дождя барабанили в оконное стекло. Солнце вообще хоть раз выглядывало с тех пор, как она приехала в Йоркшир? Она прислонилась лбом к стеклу. От ее теплого дыхания на стекле появился матовый влажный круг. Огонь в камине потух, и комната погрузилась в холод и темноту: как раз под стать ее настроению.
Жизнь превратилась в бардак, и виновата в этом только она сама. В глазах снова защипало, и Вайолетт недовольно потерла их. За последние два месяца она выплакала такой поток слез, что он мог смыть всех овец Йоркширского графства. Но плакать бесполезно. Если бы повернуть время вспять и все исправить! Она никогда бы не сделала этого, если бы можно было вернуться на несколько месяцев назад. Она бы знала, что эти чувства – такие сильные и, как тогда казалось, долговечные – вскоре ослабнут и совсем исчезнут.
Она обняла голубую шелковую подушку, и глаза опять заволокло слезами. Ее побег в Уолдсли ничего не исправил. Она надеялась, что сможет все забыть, уехав из Лестершира. Но не тут-то было. Все ее проблемы последовали за ней сюда. А Джордж – всегда такая благоразумная Джордж, ее милая и смешная сестра, твердо стоящая на ногах, с ее летящими волосами и любовью к сказкам – ее Джордж ведет себя так странно, едва замечает свою Вайолетт и дни напролет проводит с этим ужасным человеком. Джордж такая наивная, ей наверняка и в голову не приходит, что этот мерзкий мистер Пай охотится за ее состоянием.
Или того хуже…
Ну, хоть здесь Вайолетт могла принять меры. Она спрыгнула с подоконника, ринулась к письменному столу и выдвинула все ящики. Порывшись в них, она выудила пачку бумаги для писем. Она сняла с чернильницы колпачок, и устроилась за столом. Пускай Джордж не принимает ее всерьез. Но есть человек, которого она не может ослушаться.
Она окунула перо в чернила и начала писать.
***– Почему вы не женаты мистер Пай? – Джордж специально сделала ударение на вежливую форму обращения, чтобы позлить его.
Сегодня на ней было желтое платье со сказочными птицами: некоторые имели по три крыла. Надо признать, леди Джорджине очень шло это платье. И еще она надела косынку, обвязав ее вокруг шеи, а кончики заправив за корсаж. Под прозрачной тканью угадывались ее женские прелести. Это возмутило Гарри. И еще то, что она снова сидела бок о бок с ним в этом кабриолете, несмотря на все его возражения. Хоть дождь этот бесконечный прекратился! Правда, небо все равно затянуто тяжелыми тучами. Остается только надеяться, что они доберутся до первой фермы прежде, чем промокнут до нитки.
– Не знаю, – раздраженно ответил он. Еще неделю назад он не осмелился бы говорить с ней таким тоном. Кажется, лошадь почувствовала его настроение, потому что бежала неровной рысью, раскачивая двуколку. Гарри натянул поводья, чтобы выправить лошадь. – Видимо, не встретил пока свою женщину.
– А какой должна быть ваша женщина?
– Не знаю.
– Но есть же у вас хоть какое-то о ней представление, – заметила она с уверенностью, свойственной аристократам. – Она должна быть блондинкой?
– Я даже…
– Или вам больше нравятся жгучие брюнетки? У меня был знакомый, который приглашал на танец только невысоких темноволосых дам. Зачастую они вовсе не горели желанием танцевать с ним, но это его мало беспокоило.
– Цвет волос не имеет для меня такого значения, – вставил Гарри, когда она на секунду замолкла. Она открыла было, рот, чтобы продолжить, но он решил остановить ее. – А почему вы не замужем, госпожа?
Вот так. Пусть выкручивается.
Но она даже не смутилась.
– Очень сложно встретить подходящего молодого джентльмена. Иногда мне начинает казаться, что легче найти гуся, несущего золотые яйца. Признаться, у большинства молодых людей моего круга голова занята лишь охотой и борзыми щенками. Других мыслей у них нет. А ведь надо же о чем-то разговаривать за завтраком. Разве можно выходить замуж за одну большую неловкую паузу?
Ему такое и в голову не приходило.
– Раз вы так считаете.
– Да, считаю. Тишина, нарушаемая звоном столового серебра о фарфоровые тарелки и причмокиванием. Ужас. К тому же многие мужчины носят корсет, румянятся, помадятся и клеят себе мушки. – Она поморщилась. – Вы хоть себе представляете, каково целовать напомаженного мужчину?
– Нет, – испугался Гарри. – А вы?
– Я… тоже нет, – призналась она, – но мне доподлинно известно, что это ощущение не из приятных.
– Понятно, – ответил он единственное, что пришло ему на ум. Но, похоже, его ответ удовлетворил леди Джорджину.
– Когда-то я была обручена, – лениво протянула она, глядя на стадо коров, мимо которого они проезжали.
Гарри выпрямился.
– Действительно? И что потом?
Наверное, какой-то лорд обманул ее?
– Мне только исполнилось девятнадцать. Довольно опасный возраст, как мне кажется. Ты уже достаточно взрослый и имеешь обо всем свое суждение, но недостаточно опытный, чтобы понимать, что еще очень многого не знаешь. – Леди Джорджина замолчала и огляделась вокруг. – А куда мы сегодня едем?
Они уже въехали на территорию Грэнвиля.
– К Поллардам, – ответил Гарри, продолжая думать о ее помолвке. – Вы говорили о том, что с вами случилось в девятнадцать лет.
– Так получилась, что я оказалась помолвлена. Кажется, его звали Пол Фитсимонс.
– Это я уже понял, – проявил нетерпение Гарри. – Но как так получилось, что вы оказались помолвлены? И почему разорвали помолвку?
– Если честно, я точно не знаю.
Он сердито посмотрел на нее.
– Но это правда! – Она почти оправдывалась. – Это произошло на балу. Мы с Полом вышли подышать воздухом на террасу. Обсуждали парик мистера Хьюли – розовый, представляете? – и вдруг бац! – и мы помолвлены. – Она посмотрела на него так, будто это в порядке вещей.