Грабли (ЛП)

"Что ты делаешь?" спросила я, хотя было совершенно очевидно, что он вынимает из портфеля достаточно бумажных документов, чтобы сделать из них статую Свободы, и кладет их на стол.
Девон не удосужился поднять глаза от папок. "Занимаюсь нашим юридически обязывающим контрактом. Тем временем, не стесняйтесь досмотреть оперу, которую вы пропустили сегодня вечером. Богема".
Он протянул мне свой телефон, на котором уже играла запись.
"Как ты попал? Ты прислал мне два билета".
"Я хотел убедиться, что у тебя есть запасной на случай, если один потеряется, поэтому я купил весь ряд".
Ублюдок. Это было чертовски приятно, но в каком-то смысле придурковато, потому что он все еще работал, полагая, что я не собираюсь собирать свое дерьмо вместе.
Я выхватил телефон из его рук. "Откуда ты знаешь, что я не буду просматривать твои сообщения?"
"Откуда ты знаешь, что это мой личный телефон, а не тот, который я использую для работы?" - прохлопал он в ответ.
Я бросила на него недоверчивый взгляд. Потому что, видимо, разницы в возрасте между нами было недостаточно. Я просто должна была вести себя как подросток.
"Осторожно". Он дернул подбородком в сторону телефона, не обращая внимания на мой злобный взгляд.
"Ты все записал?"
Не многие люди обладали способностью или талантом шокировать меня, но это произошло. Обычно именно я поднимала скандал.
Девон взял в руки красный шарпи, читая лежащий перед ним материал, не обращая на меня никакого внимания. "Правильно".
"Но почему? Я тебя надул".
"А я собираюсь надуть тебя до бесчувствия. К чему ты клонишь?" Его бесстрастное лицо не дрогнуло. "А теперь, пожалуйста, посмотрите оперу, пока я еще раз прочитаю контракт".
Следующие сорок минут я только этим и занимался. Смотрел оперу, пока он работал. Первые десять минут я украдкой поглядывала на него. Это было приятно, знать, что мне предстоит работать под началом этого сильного, искушенного мужчины.
Но через десять минут после начала оперы произошло нечто странное. Я начала... ну, как бы втягиваться. Опера "Богема" была историей о бедной швее и ее друзьях-художниках. Все было на итальянском, и хотя я не знала ни слова на этом языке, я чувствовала все, что чувствовала героиня. В этом была сила. Музыка натягивала мои эмоции, словно я была марионеткой на ниточке.
В какой-то момент Девон выхватил телефон из моей руки и спрятал его обратно в карман. Теперь он сидел ближе ко мне.
"Эй!" Я послала ему грязный взгляд. "Я была в самом разгаре. Мими и Родольфо решили остаться вместе до весны".
"Концовка изысканна", - заверил он меня, доставая из портфеля дорогую на вид ручку. "Тебе бы понравилось, если бы ты присоединилась ко мне в опере".
"Я хочу увидеть концовку".
"Играй правильно, и увидишь. Давай вместе просмотрим контракт".
"А потом?" Я подняла бровь, сложив руки на груди.
"А потом, моя дорогая Эммабель", - он дьявольски улыбнулся. "Я собираюсь выебать тебе мозги".
Один час и двадцать три минуты.
Именно столько времени нам с Девоном понадобилось, чтобы просмотреть все положения контракта, который он составил для нас.
Затем он показал мне свой тест на венерические заболевания - мужчина был чист как стеклышко - и сообщил, что согласился отказаться от моего собственного теста на основании того, что пытается создать респектабельную и доверительную рабочую атмосферу.
Мне понравилось, что он назвал это соглашение работой. Это казалось клиническим, отстраненным.
Проблема была в том, что к тому времени, когда мы закончили изучать юридические документы, была уже глубокая ночь, и я свернулась калачиком на диване рядом с ним, зевая в брошенную подушку. Я все еще была в том же корсетном платье, которое носила на работу, и выглядела как средневековая проститутка, которая собиралась совратить первого сына короля.
 
"Это твое секретное оружие? Изнурять людей до покорности?" Я мурлыкала в подушку, борясь с невыносимой тяжестью своих век.
Я слышала, как Девон укладывает подписанные контракты обратно в свой кожаный портфель и застегивает его.
"Среди прочих". Его челюсть сжалась, и мне показалось, что я увидела, как что-то холодное и безэмоциональное промелькнуло на его лице.
Я позволила своим глазам отдохнуть несколько секунд.
"Хм", - ответила я, обнимая подушку, на которую опиралась, свернувшись вокруг нее, как кошка. "Думаю, ты только что встретил свою пару. Я никогда ни перед кем не преклоняюсь".
"У тебя когда-нибудь был парень?" - спросил он.
"Нет".
"Я так и думала".
"А у тебя?" Я была уже полусонной, когда спросила.
"Нет, парня не было. У меня было несколько подруг. Но ни одна из них не дожила до шести месяцев".
"Вот о чем я думал", - пробормотал я, издавая тихий храп. В этот момент я храпела в собственную подмышку, демонстрируя взрывную привлекательность и нежную женственность.
"Швеция". Его низкий голос, словно темное облако, пронесся над моей головой. "Поднимайся".
"Ты едешь в Швецию?" Теперь я пускала слюни над своим броском. Холодная, липкая слюна приклеилась к моей щеке.
Он хихикнул. "Не в Швецию, а в Свен".
"О." Пауза. Я все еще спала, но все же каким-то образом разговаривала с ним. "Что это?"
"Сон, видение. То, что приходит к тебе во сне. Ты - фантазия, Эммабель. Слишком хорошая, чтобы быть правдой. Слишком плохо, чтобы быть пережитым".
"Ух ты", - простонала я. Я надеялась, что он не собирается просить меня выйти за него замуж. Я была достаточно измотана и не выспалась, чтобы подумать об этом.
"Пора принять душ".
"Завтра", - пробурчала я.
"Уже завтра", - возразил он. "А Google сказал мне, что окно овуляции длится всего двенадцать-двадцать четыре часа. Иди в душ, чтобы мы могли выполнить наш контракт".
Быстро, не издав ни звука, Девон подхватил меня на руки в стиле медового месяца и понес по квартире. Наконец-то, подумала я, мои глаза все еще были закрыты. Этот ублюдок нес меня в мою постель. Мы сделаем это завтра, или на следующий день, или...
Какого черта?
Мои глаза распахнулись, когда меня встретили ледяные иглы замерзшей воды. Дезориентированный, я обнаружил, что лежу на полу в душе. Обе душевые лейки плевались в меня. Я судорожно огляделась и заметила Девона, стоящего по другую сторону стеклянной двери, его узкое бедро прислонено к стене, рукава рубашки закатаны до локтей, обнажая аппетитные, покрытые венами предплечья.
По его лицу была размазана дьявольская ухмылка.
Я выпуталась из своего уже испорченного платья, которое стало тяжелым от жидкости, и со шлепком бросила его на пол рядом с собой.
"Я убью тебя!" Я вцепилась в дверь когтями, как мокрая кошка, полностью проснувшаяся и обнаженная. Я была готова распахнуть ее и наброситься на него. Он перешел на другую сторону стеклянной двери, потянул за ручку и закрыл ее.
"Убьешь меня позже. Сначала мне нужно, чтобы ты была чиста и бодра".
"Единственное прикосновение, которое мы будем делать, когда я выберусь отсюда, - это я ударю тебя ножом в лицо". Я оскалила зубы сквозь стекло.
Я не помнила, чтобы он был настолько раздражительным, когда мы занимались случайным сексом. У него была дерьмовая пересадка личности или что-то в этом роде?
"Секс под гнетом - самый лучший секс". Девон провел большим пальцем по нижней губе, выведя меня за грань здравомыслия.
"Я замерзну до смерти!" Теперь я пыталась торговаться.
"Я напишу тебе прекрасный некролог".