Секс-символ (СИ)
Джерри вяло улыбнулся, и Фернанда с удивлением заметила, что он как-то бледноват.
— С тобой всё в порядке? Какой-то ты бледный.
— Хм, а тебя это волнует, мисс инспектор? — хмыкнул он насмешливо; на щеках его заиграли ямочки. Фэр про себя отметила — ему идёт улыбка.
— Ну, я не хочу, чтобы ты умер в моём кабинете.
— Вау, какая доброта!
— Зато честно. Может, кофе? — попыталась Фэр смягчить его ехидство.
Правда, он что-то выглядит неважно. Ещё бы, третий день ничего не есть! Фернанда, как любительница вкусно покушать, не представляла, как это возможно.
— Я не пью кофе, — отмахнулся он. — Там кофеин. Кстати, кто-то хотел меня поблагодарить.
— Ни за что! — опять вспылила Фэр. — Я сказала, что должна бы тебя поблагодарить. Но я не хочу и не буду. Неизвестно что хуже: терпеть тебя или эту дуру с крокодилом.
— Я могу позвать её обратно.
— Нет уж, увольте! Терпеть вас двоих в одном кабинете — это чересчур для моей психики.
— Ну-у-у… тогда, пожалуй, я не стану больше травмировать нежную психику инспектора полиции и пойду в свои шикарные апартаменты, — он опять рассмеялся, вставая с кресла. — Когда придёт мой адвокат, я надеюсь, ты меня вызовешь.
Джерри вместе с капралом исчез за дверью. Фэр только плечами пожала. Да пусть делает что хочет! Она ему не нянька. Кофеин, ха! Как наркотики принимать, так это не вредно, а в кофе кофеин, видите ли.
Около семнадцати часов в кабинет ввалились двое.
— Доктор Элио Алвес, адвокат, — представился мужчина в очках без оправы. Пожал Фернанде руку.
Он оказался мастером своего дела, что Фэр оценила. А вот женщина, пришедшая с ним, вызвала чувства противоречивые. Это была девушка с татуировками на руках и волосами, окрашенными в фиолетовый цвет. Уши её, нос, брови и губы украшали серьги всяческих размеров и видов. Широкие джинсы с карманами, боты с заклёпками и тонюсенькая майка-борцовка, что обтягивала маленькую грудь. Под этим антуражем нельзя было понять — красива эта женщина или уродлива. По манерам она была женственна, а голос низкий, ближе к мужскому. Разговаривала отрывисто — рубила слова. Представилась как Марлене Монтанари, директор Джерри.
Пока адвокат изучал дело, Марлене категорично объявила Фернанде: та влипла и с местом своим может прощаться. А ещё потребовала, чтобы её немедленно впустили к Джерри.
— Не положено! — Фэр решила говорить с дамочкой в её манере — сухо и резко. В камеру её не пропустила, но велела Гонсалесу привести Джерри в кабинет.
Он был не слишком жизнерадостен — то ли трёхдневная голодовка, то ли наркотическая ломка давали о себе знать. Но Марлене и адвокату улыбнулся, тепло приветствуя обоих. Фэр испытала непонятную досаду, увидев, как Марлене вокруг него вьётся. Голос её зазвучал нежно, глаза заблестели, и она преобразилась, став почти хорошенькой.
«Директор? Как же!» — мысленно вознегодовала Фернанда. Явно эта девица к нему неравнодушна.
Но ни адвокат, ни Марлене ничего не добились — им пришлось уйти, оставив Джерри в комиссариате. Когда капрал увёл его, Фэр заявила адвокату:
— Принесите мне постановление судьи, заплатите залог, тогда я выпущу вашего клиента. До поры, до времени, конечно. За наркоторговлю светит немалый срок. Думаю, вы в курсе, доктор Алвес?
— Ох, инспектор Ривас, боюсь, тактика ваша не верна, — покачал головой адвокат. — Со мной надо дружить. Марлене, идёмте, — взяв девушку под локоть, он вывел её в коридор.
Что адвокат, что клиенты — одинаковые наглецы. Но она, Фернанда, собьёт с них спесь. Ишь ты, мнят себя властелинами мира! Да, она немного превысила полномочия, но это ради благой цели. А завтра надо сходить в больницу и допросить Сандру Вэйс.
В конце дня Фэр изучила документы Джерри, которые принёс адвокат.
«Джереми Анселми дель Грасса, родился 27 сентября 1987 года в Санта-Фе, Аргентина. Мать — Ана Клара дель Грасса, пуэрториканка. Отец — Луис Рикардо Анселми, аргентинец», — прочитала она.
Удостоверение получено пару месяцев назад. Странно… Может, он менял имя или фамилию? Артисты часто присваивают себе псевдонимы документально.
За суетой Фэр едва вспомнила: Берни приглашал её в кино, и она фактически пообещала, что пойдёт. А так не хочется! Не сбежать ли втихаря? Фернанда уже собралась это провернуть, но манёвр не удался — Берни явился до того, как она успела удрать. Пришлось идти в кино.
Фильм оказался на редкость занудным — мелодрама про супругов, что никак не могли решить: разводиться или жить вместе, и в итоге родили тройню. Фэр с трудом вытерпела до конца сеанса.
— А мне это, понравилось! — удивлённо воскликнул Берни, когда она прямо заявила, что кино было кошмарным. — Я думал, женщины любят это, романтику.
— Не знаю на счёт романтики, но семейные мелодрамы с розовыми соплями я точно не люблю, — огорошила его Фернанда.
— Тогда надо было это, на фильм ужасов идти, — вздохнул Берни.
— Я бы лучше сходила на триллер или психологическую драму.
Разочаровало на этом свидании Фэр не только кино — фильмов много и выбрать наугад что-то стоящее непросто. Но Берни и ухажёром оказался никаким. Фэр ожидала: он поведёт её в ресторан, в бар или в кафе, но он ограничился тем, что, припарковав свою колымагу у Макдональдса, купил гамбургеры и картошку фри. И пиво в соседнем ларьке.
Загрузившись в авто, они поели, и на этой «интересной» ноте свидание окончилось. Фэр была страшна зла, когда её высадили у дома и даже не поцеловали на прощание. А, может, и к лучшему — гамбургеры были с луком. Вот дурачина! Не умеет за девушками ухаживать. И зачем звал на свидание? Да и зачем она пошла?
Свет в доме был погашен, и семейство дрыхло без задних ног. Только в гостиной воняло краской с примесью бензина и скипидара. Фэр вскарабкалась по лестнице, закрылась в спальне и прямо в одежде рухнула в кровать. Ну и денёк!
Комментарий к Глава 6. Кто кого ----------------------------
[1] Gosh (нидерлан.) — Чёрт возьми!
====== Глава 7. Тайны женских сердец ======
Утром Фернанда планировала заехать в центральную больницу, чтобы выяснить состояние Сандры Вэйс. Но планы её сорвал комиссар Сантос Гальяно.
— Ну надо же, объявился! — ехидно заметила она, когда на дисплее мобильника высветилось его имя. Комиссара она не видела со дня вечеринки в «Угартэ».
Взволнованным голосом он сообщил: Фэр должна явиться в комиссариат в ближайшие полчаса, или «полетят головы». Фернанда не успела спросить что-либо ещё — комиссар бросил трубку.
С сожалением она ушла, оставив на тарелке аппетитный заварной бисквит. Но никто из семейства возмущений не высказал. Барби уплетала ветчину, валяя её по полу и урча. Агустина витала в облаках, вздыхая и закатывая глаза. Вирхинии дома не было — пока не вернулась с дежурства. А тётя Фели и Маргарита лаяли друг на друга, как голодные собаки. И всё из-за ковра.
Вчера тётя Фели, как и обещала, вызвала службу химчистки. Она нарядилась в розовое вечернее платье с меховой опушкой, ожидая брутальных мачо в рабочих комбинезонах и с пульверизаторами. Но вместо них явилась хамоватая тётка с каким-то пылесосом. Опрыскала ковёр вонючим растворителем и заявила, что он не подлежит очистке и его проще выкинуть. И ушла, содрав с тёти Фели тридцать долларов.
Дом сотрясся от громов и молний, когда об этом пронюхала Маргарита. Срывая голос, она кричала: тётя Фели транжира и скоро пустит их по миру. Мало того, что испортила дорогой ковёр и ламинат под ним, который тоже стал розовым, так ещё и мошеннице из химчистки денег отвалила.
— Я вам этот ковёр на голову надену! — Маргарита угрожающе трясла кулаком у тёти перед глазом.
— Только попробуй, я живо твою тушку распотрошу и сделаю из неё мясной гуляш! — не осталась в долгу тётя Фели.
— Вы жалкая растратчица и иждивенка! И вы смеете мне угрожать? Да я вам сейчас задам! — схватив две горсти земли из напольного горшка с цветком, Маргарита бросила их в тётю.
Попала, измазав той розовый комбинезончик. Но тётя Фели не была бы тётей Фели, если бы не ответила. С криком: «На абордаж!» она схватила с дивана подушку и стала лупить ей Маргариту, пока та не поскользнулась и не упала.