Мой палач. Реквием (СИ)

— Я сам право, я сам закон! Раз ты не умеешь, я тебя учить буду мести! Ты оказался слишком мягкотелым, Тимур, ты предал семью ради нее, но я сам все закончу. Знаешь, Коршунова даже удивила меня после родов. Я думал, она сдохнет сразу после того, как увидит кровь ягненка вместо дитя, а нет. Сука твоя живучая оказалась, пришлось помогать. 
Понимание приходит быстро. Булат все это время Асю убивал медленно. Специально медленно. 
— Ты…это ты ее на наркотики посадил! Зачем?
— Она все никак сдыхать не хотела, тебя искала отчаянно, мне пришлось принимать меры. 
— Я тебя убью, ты понял, сука, я тебя урою, тварь! 
— Ну-ну, Тимур. Что за детские угрозы? Я тебя не тому учил. Кровь и наследница Коршунова теперь в моих руках. Я выращу Нинель как тебя, а если сучьи гены все же проявятся, сам свершу казнь, хочешь ты того или нет. 
Звонок сбивается, а я ошалело смотрю вперед, сжимая телефон в руке.
— Булат, нет! Алло, алло! Сука, блядь! 
В жилах кровь стынет от понимания, что Булат не просто так ребенка нашего с Асей себе забрал. Он хочет казнить девочку тогда, когда придет ее час также, как я казнил Асю.
  
Глава 25
 
Я просыпаюсь рано утром от какого-то жужжания. Подхожу к двери и осторожно нажимаю на ручку, которая сразу же поддается. Открыто! Впервые за столько дней я могу свободно выйти, что вскоре и делаю. Осторожно оглядываюсь по сторонам. Нет никого, только с первого этажа эти звуки доносятся.
Где Бес? После вчерашней ночи он больше не приходил и вчера я впервые видела его таким…расстроенным, в стельку пьяным. Думала, что он набросится на меня, но Тимур лишь за дочь нашу спрашивал, будто не видел ее ни разу, хотя…не верю я в это. Даже если не своими руками, Бес все равно ее убил.
— Ася!
Тоненький голос Эмира доносится с кухни, как только я спускаюсь по лестнице.
— Привет, малыш.
Замечаю в руках мальчика машинку на пульте управления. Вот откуда звуки были. Эмир играет.
— Ты больше не наказана?
Спрашивает так открыто, совсем еще ребенок.
— Не знаю. Где…где твой отец?
— На небе.
Мальчик при этом как-то затихает и отбрасывает машину в сторону. Я вижу вселенскую печаль его глазах и леденею просто от услышанного.
— Что?! Что ты говоришь такое?
— Его родной отец умер, Ася.
Подошедшая Маргарита обнимает малыша, тогда как я медленно опускаюсь на колени.
— Тимур…что с ним?
Пытаюсь переварить услышанное, пока сердце просто горит огнем. Если с Тимуром что-то…нет. Не могу даже думать о таком.
— Тише девочка, что так распереживалась! С господином Бесаевым все хорошо. Эмир не родной его сын. Приемный. Господин забрал его после гибели товарища на войне. У Эмира больше нет никого, да малыш?
— Ага…
В висках что-то стучит. Это не родной малыш Тимура, не родной. Почему он тогда ничего не сказал? Почему?
— Где он? Где Тимур, скажите!
— Уехал. Ночью еще куда-то сорвался. Ты хочешь кушать, Ась? Я вижу, что тебе уже лучше. Идем на кухню. Позавтракаете. Эмир вон тоже еще голодный. Пошли.
Маргарита берет мальчика за руку и я послушно иду за ними. Ноги, как ватные. Не понимаю ничего. Куда сорвался Тимур среди ночи и главное, зачем.
Завтракаем почти молча. Только Эмир время от времени отвлекается на машинку, начиная водить ею прямо по столу и я впервые так внимательно могу его разглядеть. Странно, что сразу не увидела этого. Хоть мальчик тоже темненький, он не похож на Тимура. Он не его родной сын, но даже так Бес принял ребенка.
Даже не родного себе забрал, в то время как нашу дочь…
Прикрываю глаза. Даже вспоминать не могу об этом.
Во дворе слышно звук заезжающей машины и не доев, я быстро вскакиваю, выбегая на улицу. Не знаю, зачем так делаю, наверное, Беса хочу увидеть, но вместо него из машины выходит Виктор.
Серьезный и почему-то взволнованный. Он очень торопится, куда-то спешит. Смотрит в телефон.
— Виктор…где Бес?
— Уехал. Иди в дом, Ася. Холодно тут.
Он обходит меня, крепко сжимая в руке телефон, но я быстро его догоняю.
 
— Стойте! Да подождите же!
— Что такое?
— Вы знали…знали, что Бес сделал?
— О чем ты?
— Наша дочь. Вы тоже в этом участвовали? Скажите. В ее убийстве.
Брови Виктора на секунду сдвигаются, после чего он смачно матерится. Так на него непохоже.
— Совсем с ума сошла? Нет, конечно.
— А он? Бес…сразу знал, что я беременная? Он это планировал? Виктор достает сигареты и закуривает, глубоко затягиваясь.
— Бес не знал, что ты беременной была. Он даже не знал, что ты родила. Вы честно, меня скоро до инфаркта доведете. Пока тебя носило черти где, Бес на войне был, а потом возился с Эмиром, чтобы сделать его своим законно, а теперь иди в дом! Не хватало тебе заболеть еще, Тимур тогда мне точно по первое число всыпет.
Строго чеканит Виктор, и обхватив себя руками, я все же слушаюсь его. Я не пытаюсь больше сбежать. Понимаю в этом нет никакого смысла, да и сбегать я устала. Бес найдет меня везде, если только захочет.
Оказавшись в теплой гостинной, я сажусь у камина и смотрю, как играет Эмир.
Бес не знал, что я ребенка носила и что дочь у нас родилась. Тогда как…как он мог навредить ей, если все же не знал о ее существовании…Все это время я проклинала его за то, чего он не делал. Я ненавидела его, тогда как он даже не понимал, за что.
***
— Виктор.
Говорить сложно. Я прекрасно понимаю, что один здесь, и в любой момент Булат может навредить Амели.
— Ну где ты? Что там происходит?
— Он ребенка забрал. Это был Булат, Виктор.
— Твою ж мать! Мы только прилетели, скоро подъедем, жди.
— Нет! Сначала найди, где он. Куда, сука, делся. Минут десять назад Булат из дома вышел. Его здесь нет. Пробей по каналам. Адрес мне скинь.
— Хорошо. И да, не подставляйся. Мы приедем скоро. Жди нас. Не лезь один никуда.
— Ага. Конечно.
Заряжая ствол, отвечаю я.
Адрес местоположения Булата Виктор очень быстро пробивает. Мне везет. Гребанная осторожность Виктора все же работает. Крошечный жучок в телефоне дяди. Он когда-то настоял на этом, просто для безопасности и сейчас это является моей единственной нитью к Амели.
Шарю по карманам. У меня всего один ствол, тогда как у Булата с его охраной может быть весь арсенал. Черт возьми. Иду к нему в кабинет. Знаю, тут есть оружие и много. Вывалив из полок вещи, нахожу оружие и затариваюсь по полной, однако взгляд падает на валяющийся диск в последнем ящике стола. Запись та самая. Не знал, что у Булата копия есть.
Сжимаю зубы. Такой же диск Аська мне сломала. Чтобы про месть свою забыл, а я не забыл. Не забуду никогда.
Тоска по семье душу раздирает. Я не видел их больше трех лет. Включаю диск. Запись с места преступления. Кровь и трупы. Отец, мать и сестра. Все такие же родные, все такие же…мертвые.
Запись короткая не больше минуты и я беру пульт, чтобы выключить ее зная, что уже конец, тогда как конца нет. Пленка крутится дальше. Эта копия…длиннее чем та, что была у меня.
Кадры сменяются быстро и я вижу себя. Совсем ребенок еще. Сразу после того, как я обнаружил убитую семью, я сидел и ревел на диване. Кроссовки чавкали в луже крови. Я ждал дядю и криминалистов. Менты какие-то тогда приехали только, снимать начали. Или то были не менты.
Оператор идет на выход и я вижу в конце коридора Булата, который вытирает нож о кусок простыни. Металлический острый клинок с золотой ручкой. Весь в крови, после чего Булат коротко кивает оператору и выходит за дверь.
Я же стою сейчас и не двигаюсь. Что это…Что это такое? Перематываю запись снова. Быть не может. Я не понимаю.
Булат. Его же не было тогда. Он приехал позже, я видел. Видел тогда. Ночью ведь приехал, я ждал его. Когда на диване сидел, его не было…но было ведь.
Смотрю ошалело на этот нож. Не наш домашний. Именной клинок с закрученным лезвием. И инициалы на нем “Б.Б”