Информатор

– Я предупрежу ее, что вы пришли.
Только в 17.15 секретарь открыла дверь со словами:
– Судья Макдоувер.
Хозяйка кабинета приветствовала посетителей неискренней улыбкой. Лейси избежала рукопожатия. Из угла навстречу вошедшим поднялись двое мужчин, представившиеся адвокатами судьи Макдоувер. Их присутствие не стало сюрпризом. Майкл позвонил судье заранее, и у нее были сутки на стягивание тяжелой артиллерии.
Адвокат постарше, Эдгар Килбру, был защитником «белых воротничков» из Пенсаколы, пользовавшимся дурной славой. Рослый, крепко сбитый, в костюме в голубую полоску, с редеющими зачесанными назад седыми волосами, он славился зычным голосом, напыщенностью, неумолимостью и пугающе действовал на любых присяжных своей готовностью к схватке. Было известно, что он редко проигрывает процессы. Его партнер, Йен Арчер, казался неулыбчивым угрюмым субъектом, принципиальным противником рукопожатий.
Все кое-как расселись вокруг стола для совещаний. По одну сторону устроилась в окружении своих юристов судья Макдоувер, по другую – Майкл и его подчиненные, Лейси и Джастин. Светские реплики звучали бы глупо: кому было дело до погоды?
– Полтора месяца назад, – начал Майкл, – нам поступила исковая жалоба на судью Макдоувер. Мы с ней поработали. Как вам известно, наш первоначальный порог невысок. Если жалоба выглядит обоснованной, мы ставим в известность о ней судью. С этим мы сюда и приехали.
– Это нам понятно, – резко бросил Килбру.
Глядя на Макдоувер, Лейси гадала, правда ли все это: годы «откатов» за нужные решения; наглое обкрадывание таппаколов; убийство Хьюго Хэтча; частные реактивные самолеты, деньги без счета и дома по всему миру; приговор Джуниору Мейсу по подложному обвинению. В данный момент казалось невероятным, чтобы эта миловидная женщина, выборная судья из маленького городка, была замешана во всех этих чудовищных преступлениях. А что видела, глядя на Лейси, сама Макдоувер? Платок, скрывающий раны? Счастливицу, избежавшую смерти? Помеху, подлежащую устранению? Угрозу? Что бы ни было у судьи на уме, она сохраняла невозмутимость. На ее лице оставалось деловитое, чуть брюзгливое выра– жение.
Прелесть избранной Лейси стратегии состояла в том, что Макдоувер пока что не знала, что им уже известно от «крота». Не знала, что ее подозревают в отмывании незаконных денег, аренде реактивных самолетов, владении домами и так далее. Пока что ей разрешалось понять, что четыре ее кондоминиума вызвали подозрения – и только.
– Можем мы изучить жалобу? – спросил Килбру.
Майкл отправил на их сторону стола оригинал и три копии. Макдоувер, Килбру и Арчер взяли копии и погрузились в чтение. Реакции на прочитанное не было никакой. Если судья и изумилась, то умело скрыла свое удивление. Не было ничего: ни злости, ни изумления, только холодное, бесстрастное ознакомление с обвинениями. Ее адвокаты вели себя точно так же; Арчер что-то черкал в своем блокноте. Минута проходила за минутой, напряжение в кабинете становилось все осязаемее.
Наконец Макдоувер произнесла без всякого выражения:
– Это абсурд.
– Кто этот Грег Майерс? – холодно спросил Килбру.
– Мы пока не намерены раскрывать его личность, – ответил Майкл.
– Мы все равно узнаем, кто это. Это явная клевета, мы его засудим и разорим. Никуда не спря– чется!
– Ищите и судитесь, – сказал Майкл, пожимая плечами. – Нас это не касается.
Арчер, несносно гнусавя – это был способ продемонстрировать свое интеллектуальное превосходство над всеми присутствующими, – спросил:
– Что вы узнали за эти полтора месяца, заставившее прийти к выводу, что эти утверждения заслуживают внимания?
– Пока что мы не обязаны это раскрывать. Уверен, вы тщательно изучили правила и знаете, что судье Макдоувер предоставляется тридцать дней на письменный ответ. Это время мы посвятим продолжению расследования. Получив ваш ответ, мы на него отреагируем.
– У меня ответ готов уже сейчас! – загрохотал Килбру. – Это клевета, подлый пасквиль, наглая ложь. Действия самой Комиссии по проверке действий судей следовало бы сделать предметом расследования, раз она принимает всерьез такой лепет и порочит имя одной из самых уважаемых судей штата Флорида.
 
– Вы вчините ответный иск? – спокойно спросила Лейси, заставив его запнуться. Он обжег ее взглядом, но не проглотил наживку.
– Меня заботит конфиденциальность, – заговорила судья Макдоувер. – Сами эти утверждения меня не беспокоят, ибо они беспочвенны, что мы и докажем в кратчайший срок. Но я обязана беречь свою репутацию. Это первая жалоба на меня за все семнадцать лет работы судьей.
– Это ничего не доказывает, – заметила Лейси, у которой чесались кулаки.
– Верно, мисс Штольц. Однако мне требуются гарантии неразглашения.
– Мы вполне осознаем необходимость секретности, – ответил Майкл. – Мы понимаем риск репутационных издержек и по этой причине полностью соблюдаем правила, требующие соблюдения тайны расследования.
– Вам придется опрашивать потенциальных свидетелей, – сказал Килбру. – Это непременно породит слухи. Знаю я, как ведутся такие расследования. Того и гляди развернется охота на ведьм, поползут сплетни, многие пострадают.
– Пострадавшие уже есть, – произнесла Лейси, не мигая глядевшая на судью Макдоувер. Вид у той был совершенно, оскорбительно безразличный.
Казалось, сейчас все задохнутся от нехватки воздуха. Майкл решил разрядить обстановку:
– Такие расследования – наша каждодневная работа, мистер Килбру. Могу вас заверить, что мы умеем соблюдать конфиденциальность. Что до сплетен, то они нередко распространяются другой сто– роной.
– Это вы напрасно, сэр. Мы всегда держим язык за зубами, – возразил Килбру. – В самое ближайшее время мы станем ходатайствовать об отмене этого расследования.
– Я работаю в КПДС почти тридцать лет и не помню случая, чтобы Комиссия отказалась от проверки жалобы до получения ответов на нее. Что ж, попытайтесь, посмотрим, что из этого выйдет.
– Очень рад за вас, мистер Гейсмар. Сколько же раз за все эти годы вы вручали исковые жалобы, в которых не обозначалась личность их подателя?
– Его зовут Грег Майерс. Имя указано на первой странице.
– Благодарю. Но кто такой мистер Майерс, где он проживает? Ни адреса, ни контактной информации – ничего.
– Вам не рекомендуется входить в контакт с мистером Майерсом.
– О контакте нет речи. Мы просто хотим знать, кто он такой, почему обвиняет мою клиентку во взяточничестве. Вот и все.
– Это будет обсуждаться позже, – сказал Майкл.
– Это все? – спросила Макдоувер. Она, судья, владела ситуацией и была готова завершить заседание.
– У нас – да, – ответил Майкл. – Ждем вашего ответа через тридцать дней или раньше этого срока.
Не пожимая рук, даже не кивая, они встали и покинули кабинет. Молча вернулись к машине, молча сели и молча уехали. Когда город остался позади, Майкл нарушил молчание:
– Я вас слушаю.
Первым заговорил Джастин:
– Подозрительно уже то, что она наняла самого дорогого в городе и окрестностях адвоката, еще не зная, в чем дело. Разве она сделала бы это, если бы была совершенно невиновной? И как она может себе позволить оплачивать его услуги на зарплату судьи? Таких, как Килбру, нанимают наркодилеры и прочие главари преступного мира, а не окружные судьи.
– Значит, денежки у нее водятся, – согласилась Лейси.
– Само ее спокойствие свидетельствует о страхе, – подхватил Майкл. – И трясется она вовсе не за свою репутацию. Этот страх один из последних в очереди. Ты согласна, Лейси? Ты сумела ее раскусить?
– У меня нет впечатления, что она боится. Слишком она хладнокровна, чтобы испытывать страх.
– Мы знаем, как она теперь поступит, – сказал Джастин. – Напишет пространный ответ с объяснением, что приобрела кондо много лет назад в инвестиционных целях. Закон не запрещает делать это через оффшорные компании. Выглядит подозрительно, но законов и даже этики не нарушает.
– Как она докажет, что сама за них платила? – поинтересовалась Лейси.