Учительница в школе для маленьких магов (СИ)

Поразительно, за то время, что мы с ним не общались, я привязалась к Алессандро сильнее, чем пока он был здесь! Пожалуй, всё дело в том, что и сам Ренци раскрылся с другой стороны. Я поняла, что ради благого дела он готов жертвовать многим, а собой в первую очередь. Такое нельзя оставить без внимания, разве ж нет?
— Да, у нас на данный момент действительно есть необходимость в Тёмном маге, — подтвердила я. — Мой дар не подходит, а вот ваш… Думаю, может быть полезным. Потому, разумеется, вакансия для вас найдется. Я буду очень рада, если вас устроят предложенные условия по зарплате…
— На данный момент я согласен на любое финансовое вознаграждение; школа ведь предполагает, что учитель будет обеспечен едой и кровом над головой.
— Да, конечно. Об этом можете не беспокоиться.
— Звучит замечательно, — улыбнулся Алессандро. — Я определенно получил счастливый билет. Фортуна н моей стороне! Когда же я смогу приступать к работе?
Я обошла его, приблизилась к окну и сама посмотрела на здание учебного корпуса. Рассматривала внимательно крышу и ответила рассеянно:
— Полагаю, хоть завтра.
— Звучит отлично.
Я ничего не ответила. Сердце болезненно сжалось. Сколько всего он забыл…
— Знаете, леди Марианна, — проговорил вдруг Алессандро, подступая ближе, — а ведь школа расцвела. Да и лорд Теодоро, кажется, неплохо починил крышу, следов той грозы почти не видно.
— Да, спасибо, ремонт вправду был чудесным… — рассеянно кивнула я.
А потом вдруг поняла: да ведь Алессандро ничего не может про эту крышу знать! Ему ведь стерли память.
Я повернулась к нему и заглянула в глаза.
— Крышу, лорд Ренци?
— Да, — он чуть крепче сжал мои ладони и весело подмигнул. — Уверен, ни один директор не смог бы эффективнее добиться её починки. Ну… я пойду? Кажется, мне надо устроиться, разложить те немногие вещи, что я с собой привез.
— Да-да, — я расплылась в улыбке. — Конечно, идите! Идите!.. Буду рада продолжить беседу в дальнейшем. И… Я очень рада, что вы теперь будете работать в школе. Полагаю, тут как раз не хватало сильной мужской руки. Школа в вас нуждалась.
Он помнит! Это осознание распространилось по моему телу, даруя надежду. Теодоро всё-таки смог помочь своему другу! Да, он якобы провел процедуру стирания памяти, но на самом деле этого не случилось! Они притворились, что стерли ему память, но не сделали этого на самом деле.
Вот почему Луиджи и Теодоро полагали, будто нашли всё-таки выход и способ спасти Алессандро. Они ничего ему не сделали!
— Вы так говорите, — ухмыльнулся Ренци, — как будто тосковали по мне. Но ведь я тут прежде никогда не работал, да и мы, кажется, незнакомы?
— Совершенно незнакомы, — пылко заверила я его. — Видимся с вами впервые в жизни.
— Однако вы мне рады.
— Иногда незнакомцы кажутся ближе, чем родные люди.
— Да, — Алессандро, уже несколько раз анонсировавший свой уход, вместо этого подступил ко мне ближе. — И иногда в присутствии незнакомцев появляются такие удивительные желания в голове, что я даже не знаю, как мне на них реагировать. Знаете… И исполнить тоже боюсь, потому что не хочу никого обидеть.
— О, меня сейчас никто не способен обидеть, на фоне той радости, что я испытала от вашего возвращения! — пылко заверила его я, впрочем, не до конца понимая, что вообще несу.
— В таком случае, я осмелюсь, — усмехнулся Алессандро.
А потом наклонился ко мне и нежно поцеловал в губы.
Прежде я наверняка оттолкнула бы его. Однако сейчас, не в силах ничего сделать с радостью от возвращения мужчины, ответила на его поцелуй, пожалуй, даже более страстно, чем следовало. Он прижал меня к себе, так крепко, что я охнула, растворяясь в его объятиях, обвила его шею руками, а потом, когда Алессандро собирался разорвать поцелуй, сама настояла на продолжении.
Мы отстранились друг от друга, пожалуй, аж через пять минут.
— Я пойду, — улыбнулся Алессандро. — Встретимся, леди Марианна.
— Обязательно, — кивнула я. — Хорошего дня.
— О, — он подмигнул мне, — этот день не может быть плохим.
 
Что ж, да. В данном случае я была с ним согласна.
24
Утро всегда было самым шумным временем в школе. Когда все собирались в столовой, готовясь к завтраку, стоял такой гул, что перекричать его было практически невозможно. Я уже привыкла к этой обстановке, как и к тому, что мимо постоянно пробегают дети, кто-то на кого-то кричит, учителя вновь сплетничают, а общая атмосфера колеблется на уровне дружбы и ненависти. Однако сегодня мне предстояло объявить всем важную новость, и я не знала, как именно это сделать.
В определенной мере Алессандро рисковал, появляясь в школе, где работал ранее. Учителя, правда, проявляли понимание и не цеплялись к нему с расспросами, и я даже задалась вопросом, не наложили ли на Алессандро какое-то заклинание, которое слегка видоизменяет отношение к нему окружающих.
Может, заставляет забыть о прежнем опыте общения или проникнуться лояльностью?
Знать этого я не могла и, признаться, предпочитала остаться в неведении. Если подобная магия действительно была применена, то о ней мне лучше не упоминать вслух.
Поначалу мне казалось, что мы просто не сталкивались с теми, кто именно мог желать Алессандро зла, однако сейчас я провела его через столовую, набитую учениками и учителями, а всё ещё не получила ни единого гневного, изобличительного выкрика в спину.
Что ж, это радовало.
Одной проблемой меньше!
Тем не менее, необходимость представить мужчину никуда не делась. Потому, остановившись у главного стола, где обычно находились учителя, я схватила первый попавшийся стакан и громко постучала по нему вилкой.
Не слишком приятный звенящий звук пронесся над всей столовой, и к нам моментально повернулись головы. Я улыбнулась, пытаясь подавить дискомфорт, и промолвила:
— Уважаемые учителя, воспитатели и ученики, прошу минутку вашего внимания. Одно короткое объявление — и вы сможете вернуться к завтраку.
Кто-то недовольно загудел, но быстро затих. Очевидно, большинство присутствующих в самом деле были заинтересованы в новостях.
— Итак, — я откашлялась, чувствуя, как заплывает горло от волнения, — думаю, всем вам известно, что в последнее время от нас ушли несколько учителей. Однако, к счастью, в нашем преподавательском полку прибыло!
Очевидно, мои слова прозвучали слишком по-земному, потому что ответом мне послужили удивленные переглядывания.
— У нас появился новый учитель, — уже по-простому сказала я. — Познакомьтесь, лорд Алессандро Ренци.
Я слегка посторонилась, пропуская мужчину вперед, и он остановился прямо возле стола, искренне улыбаясь всем присутствующим.
Сначала его встретили тишиной. Потом — раздались легкие аплодисменты, и спустя минуту шум достиг своего апогея, а я наконец-то выдохнула с облегчением. Приняли! В самом деле приняли. Я не стала даже прятать довольную, да что там — счастливую улыбку. Ведь в самом деле боялась того, как на Алессандро отреагируют ученики, и точно не ждала подобного радушия.
И учителя выглядели весьма счастливыми.
Только один взгляд, направленный на Ренци, был таким, что захотелось аж под землю провалиться. Тяжелый, мрачный…
Макс.
Он смотрел на Алессандро так, словно желал ему сию же секунду погибнуть здесь от сердечного приступа. Буквально сверлил взглядом.
Я недоуменно заморгала. Это ещё что такое? Неужели ревность? Однако наш с Алессандро поцелуй, который до сих пор казался для меня какой-то непонятной, но очень приятной слабостью, не видел никто, свои отношения с ним я не подчеркивала, а о том, кем был Алессандро прежде, кажется, никто не упоминал. Судя по всему, магия, лежавшая на нём, помогала «принять» факт его стертой памяти и не настраиваться против мужчины враждебно по умолчанию.
Да и вряд ли его считали преступником. Когда я рассказывала о случившемся с Ренци, упомянула, что он действовал исключительно в интересах школы и пострадал из-за этого. Не рассказать не могла, не чувствовала за собой такого морального права.