Полуночные поцелуи (ЛП)
9:13
Пятница, 2 сентября
доктор дре-ик
Черт, тебя нет дома:(Я хотел, братан, потискаться
Instagram:
emmajinn написала: Ты ищешь пару для ПП?
доктор дре-ик
Переночую у тебя. Кеплер вывел меня из себя, и сегодня плохой день
ма
Не пользуйся кредитной картой. Она исчерпана до предела. Я послала тебе деньги. Купи себе билет на День благодарения
кэти бэтти катя
Поговори с ней как хороший отец, потому что мама собирается сбрить ей волосы
кэтти бэтти катя
Назвала меня мерзкой. сучка чокнутая. насколько тесно она связана с нами?
3 претендента (и Дженнер)
Куинн
@oats Ты присоединяешься к нам?
Дженнер
Бьюсь об заклад. Келпер и О-линия сказали, что присоединяются
Куинн
Микки и хоккеисты собираются к Бартону, если хотите присоединяйтесь к нам
Дженнер
Я искренне беспокоюсь за тебя
Родни
У твоей мамочки
Дженнер
Где мы сегодня ужинаем?
Кеплер
Андрес настолько чертовски чувствителен, что из него получился худший сосед по комнате на земле
Глава 15. Будь куклой
Грета
Все дело было в очках. Эти чертовы очки. Они были катализатором, соломинкой, которая сломала спину верблюду.
То, как эти очки сидели у него на переносице, сползая все ниже каждый раз, когда он корчил гримасу. То, как они смягчали его сильные, суровые черты, привлекая больше внимания к его дьявольским глазам. Время от времени он подталкивал их обратно, рассеянно используя костяшку указательного пальца, и я была вынуждена прекратить все, что я делала, и наблюдать.
Еще до того, как я увидела, что на нем надето то, что можно описать только как сексуальное, я очень слабовольна. До его приезда я тешила себя мыслью снова заполучить его. Очевидно, забота сексуальна, потому что после того, как он отчитал меня за мою безопасность, мое тело затрепетало от возбуждения от его властной заботы. Добавьте очки, и я едва держусь за свое здравомыслие.
Что такого есть в Отисе, что делает его таким… Отисом? Это был мой вопрос всю неделю. Ответ ускользал от меня, пока я не увидела его, и тогда это стало очевидным. Просто в нем есть что-то чертовски очаровательное. Он представляет собой сочетание спортивного бро и милашки, двух личностей.
Сейчас он похож на милашку. Пока мы лихорадочно целуемся, наши руки блуждают, чтобы заново познакомиться, он останавливается, отрывая свой рот, чтобы спросить:
— Мы собираемся заняться сексом, так?
Я прижимаюсь губами к его чисто выбритой челюсти, он заставляет меня улыбнуться, прижимаясь к его коже.
— Ты бы предпочел, чтобы мы сыграли в Скрэббл?
Он усмехается и запрокидывает шею назад, предлагая мне лучший доступ. Я с радостью пользуюсь этим преимуществом и вдыхаю запах кожи, прежде чем впиться зубами, дергая, посасывая и целуя, пока он не направляет мои ласки обратно в свой рот. Вздох вырывается у меня, растворяясь в поцелуе. Он впитывает этот довольный звук, в то время как я пытаюсь впитать его, прокладывая себе путь внутрь, лениво скользя своим языком. Я держу его в плену, опьяненная тем, как он теряет контроль, давая мне свободу овладевать его ртом грубо и нежно, как я захочу. Все это время он внимателен ко мне. Его руки скользят под мою рубашку, скользя по моему торсу, вверх по талии, пока не останавливаются ниже моих сисек, подушечка его большого пальца дразнит под проволокой моего лифчика.
Как только он начинает проникать под материал, чтобы наконец прикоснуться к чувствительной коже моих обнаженных грудей, Отис снова отрывается. Однако на этот раз он устанавливает, между нами, самую недооцененную дистанцию. И он делает все это только для того, чтобы добавить:
— На самом деле, если мы собираемся сыграть в игру, я голосую за Settlers of Catan. Но нам понадобится больше игроков.
Я таращусь на него, разинув рот. Он невинно моргает в ответ, и я пытаюсь сохранять спокойствие, осторожно отвечая:
— Ты действительно перестал целовать меня, чтобы сказать это?
Он нервно облизывает свои пухлые губы и открывает рот только для того, чтобы снова закрыть его.
— Извини, — осторожно напевает он, отводя взгляд и почесывая затылок. — Это моя любимая настольная игра.
Мое сердце замирает от глупой улыбки, которой он одаривает меня, и от того, как робко он избегает зрительного контакта. Чтобы сделать это еще более трогательным, он поправляет очки и беспомощно пожимает плечами, эффективно разрушая любую вспышку раздражения, которая могла возникнуть у меня раньше.
Уютная волна тепла прокатывается по мне, делая расстояние, которое он установил, между нами, невыносимым. Я немедленно исправляю это.
Просунув палец в петлю его ремня, я подтягиваю Отиса вперед. Удивленный, он спотыкается, выпрямляется, положив руку мне на плечо. Я встаю на цыпочки и целую его, прижимаясь своим телом, сливая нашу кожу воедино.
Беру на себя инициативу, мои руки запутываются в его волосах, направляя его движения в соответствии с моими требованиями. Ох, я думаю, он бросит мне вызов, даже предвкушаю, как мы будем толкаться и подтягиваться. Но он этого не делает, и почему-то это еще сексуальнее. Острые волны возбуждения пробегают между моих бедер.
Его ладони находят опору на бедрах, прижимая нижнюю часть тел друг к другу, и я стону от восторга, ощущая его промежность. Ослабив хватку на его поясе, я обхватываю руками поверх материала его джинсов.
Отис стонет, звук находит отклик во мне, частота восхитительным образом сотрясает мои кости. Его руки обхватывают меня и прижимают к себе.
— Ты чист? — я хриплю, когда он целует меня в щеку, мои волосы спадают, чтобы дать ему беспрепятственный доступ к моим губам. Я запыхалась и совершенно не в себе от того, какой опустошенной я себя чувствую. Мне нужен он.
Он делает паузу, чтобы бросить на меня насмешливый взгляд.
— Да, я принял душ после тренировки.
Мне одновременно хочется дать ему подзатыльник и ущипнуть за щеки.
— Нет. Не… Я имею в виду, приятно знать, что ты заботишься о личной гигиене, но я спрашиваю, нет ли у тебя каких-либо ЗППП.
— О! — он кивает, его оправа от движения сползает низко на нос. — Да. Супер-пупер чист.
— Хорошо, — я сжимаю его по всей длине, и он толкается в мою ладонь. — Я тоже.
Он смотрит на меня в замешательстве, пряди его вьющихся каштановых волос падают ему на лоб.
— Итак, ты хочешь… Мы собираемся… ну, знаешь, без презерватива?
Я отвечаю поцелуем, и он хнычет. Неистово сжимая рот, я продолжаю работать с ним, каждое сжатие и скольжение моей руки побуждает его член становиться тверже. И ему это нравится, он часто выражает свой восторг, когда издает короткие, беспомощные звуки.
Когда я становлюсь настолько нетерпеливой, что расстегиваю его брюки, медленно потянув вниз молнию, Отис захватывает мою нижнюю губу зубами и больно сдавливает, из него вырывается рычание, пока я лихорадочно ощупываю его поверх боксеров. Восторг сотрясает меня, и я становлюсь еще более влажной.
Он обжигает сквозь тонкий хлопковый материал, и я могу только пускать слюни от того, насколько обжигающим будет его обнаженный член в моей руке. Мои блуждающие пальцы скользят под нижнее белье, и я мурлычу, когда хватаю его, строение тяжелое и шелковистое. Его тело наклоняется вперед, как будто он вот-вот потеряет равновесие. Какое-то время он позволяет мне делать то, что я хочу, его руки обхватывают мою талию, в то время как мои ласкают его член.
— Хватит, — выговаривает он с рычанием, когда мой большой палец касается его головки, его тело дергается в ответ. Он страстно целует меня и наклоняется назад, чтобы схватиться за задницу, сильно сжимая ее, прежде чем слегка шлепнуть. — Обхвати меня ногами прямо сейчас.
Грубый тембр его голоса действует на меня, и, если бы я была менее женщиной, я бы кончила на месте. Я в восторге от того, что могу услужить. Подпрыгнув, я обхватываю его обеими лодыжками и рукой, вцепляясь в него мертвой хваткой. Он фыркает от силы моего прыжка, регулируя свой вес.