Когда родилась Луна (ЛП)

ГЛАВА 59
Оглушительный грохот летящего дракона заставляет меня обернуться и увидеть Райгана, направляющегося на восток, и Каана, сидящего в седле между его массивными крыльями со связкой копий.
  
Сердце стучит о ребра, как копыта в галопе.
Зарычав, я натягиваю капюшон и отворачиваюсь, камни сдвигаются под моими тяжелыми ботинками в такт мелодии прибоя Лоффа. Гонись за смертью, Эллюин Рейв… Я бью себя по лицу.
Сильно.
Это все какое-то странное, гребаное совпадение. Или, возможно, кто-то покопался в моей голове, пока я была в отключке. Перепутал нити моего мозга.
Завязал узлы там, где их не должно быть. Неправильно меня подлатал.
Должно быть, так оно и есть.
Должно быть.
Я подхожу к стене из красного камня, которая тянется из джунглей, пересекает берег и исчезает в волнистых глубинах Лоффа, на ней высечено множество светящихся охранных рун и написано не меньше предупреждений:
Пожав плечами, я перепрыгиваю через него и продолжаю идти, насвистывая свою успокаивающую мелодию, чтобы отвлечься от едких слов Каана.
Если где-то по эту сторону забора живет хьюлинг, я буду просто поражена. Будучи одной из тех немногих, кто подходила к ним на расстояние вытянутой руки и осталась в живых, я прекрасно знаю, что никакие защитные руны их не удержат. Они бы перешагнули через эти штуки своими бледными длинными ногами, чтобы добраться до мозгов с другой стороны.
Они бы давно опустошили город, а значит, это заросшее джунглями необитаемое место залива охраняется по какой-то другой причине, которую я твердо намерена выяснить.
Не знаю, почему. Мне нужно избавиться от этого зуда, прежде чем я окончательно брошу этот город и отправлюсь за Рекком на другой конец света. Желательно как можно дальше отсюда.
Я приближаюсь к острой скалистой вершине, когда мое внимание привлекает дерево, корни которого глубоко вонзились в каменный выступ, окаймляющий берег. Его узловатые ветви тянутся во все стороны, усеянные сучками, один из них, заставляющий меня остановиться, странно более гладкий, чем остальные, как будто к нему прикасались много раз.
С мелодичным хихиканьем Клод проносится мимо моего уха и играет с длинными медными листьями дерева, отчего они напоминают танцующие лезвия.
Я хмурюсь.
Подойдя ближе, я протягиваю руку, чтобы коснуться сучка, который привлек мое внимание, и пальцы скользят по маленькому выступу, торчащему из центра. Я сжимаю его, слегка двигаю, и он смещается, открывая небольшое углубление за ним.
Хм.
Бросив взгляд через плечо на спящий город, я осматриваю небо, эспланаду и решаю, что меня никто не увидит. Мне не нужно прятаться, если я хочу исследовать дерево, которое мне не принадлежит.
Я засовываю руку в дупло, шаря рукой по гладкой внутренней полости, пальцы нащупывают что-то твердое. Нахмурившись, я хватаю прохладный предмет и вытаскиваю.
Сердце начинает стучать как сумасшедшее, когда я понимаю, что сжимаю в руке маленькую каменную фигурку. Трехмерное изображение мальмера Каана ― мунплюм и саберсайт, сплетенные вместе, как две половинки единого целого.
Несмотря на удушливую жару, моя кожа покрывается мурашками.
Еще раз бросаю взгляд в ту сторону, где исчез Каан, и возвращаю сучок на место. Моя рука крепко сжимает фигурку, и я хватаюсь за ветку, чтобы с ее помощью забраться на выступ, а затем углубиться в густые заросли джунглей.
Я пробираюсь мимо низко свисающих лиан и круглых бархатистых листьев, насекомые жужжат возле моего лица, и я уверена, что слышу игривое хихиканье среди деревьев.
Эхо громогласной погони.
Звуки есть, но… их нет. Потухли, оставив лишь дым от некогда трепещущего пламени.
Я хмурюсь, под моими ботинками хрустит подлесок, пока я пытаюсь разглядеть тропинку, которая, конечно, не существует в реальности, но которая каким-то образом отчетливо запечатлелась в моем сознании. Она отличается по цвету от остальных моих мыслей ― светлая, с собственным пульсирующим ритмом, который наполняет меня теплым предвкушением.
Смахнув со лба бисеринки пота, я выхожу на поляну у подножия скалы, отвесный камень которой затянут листвой вьющегося растения. Я смотрю на него, не в силах избавиться от ощущения, что здесь что-то есть.
Что-то… важное.
Вспомнив, как Каан раздвигал листву в своем личном саду, я прячу фигурку в сумку и шагаю вперед, раздвигая лианы и чувствуя беспокойство, когда за ними оказывается только камень… Камень… Еще больше проклятого камня.
Может быть, я схожу с ума?
Творцы, мне кажется, что это именно так.
Я ощупываю каменную стену, когда могла бы сидеть на спине молтенмау, направляясь в Сумрак, опьяненная мыслями о том, как я заставлю Рекка сломаться, прежде чем он умрет.
Я пробираюсь дальше вдоль стены, ругаясь себе под нос и продолжая ощупывать камень, сердце застревает в горле, когда я проваливаюсь сквозь стену и попадаю в пустоту за ней. Я борюсь с листвой, резко втягивая воздух, затем пытаюсь освободиться от паутины, которая, на мой взгляд, слишком напоминает работу хьюлинга.
― Ну ничего себе, ― сухо бормочу я, и у меня вырывается тихий смешок.
Представьте. Себе. Это.
Я качаю головой и смотрю направо, углубляясь в тоннель, который достаточно высокий и широкий, чтобы в нем мог пролезть взрослый мужчина. Клод, хихикая, проносится мимо меня в вихре ветра, поднимая сухие листья, которые кружатся вокруг моих ботинок при каждом медленном шаге вперед.
Я поднимаюсь по винтовой лестнице, освещенной тусклым естественным светом, падающим сверху, и странное предвкушение трепещет у меня в животе, как стайка крошечных огнёвок. Я делаю целых пять поворотов, прежде чем достигаю открытой арки справа, которая дает мне возможность свернуть. Я понимаю, что эти трепещущие создания множатся, когда я вхожу в маленькую пещеру, освещенную потолочным люком, уютное пространство которой увито цветущими медными лианами, тянущимися по стенам.
Потолку.
Сотни ярких, чернильных цветов, которые увили весь город, наполняют воздух пикантной сладостью, а их вид согревает мою грудь и вызывает улыбку.
― Красиво.
Я подхожу к натуральному, вырубленному из камня столу для приготовления пищи, который напоминает мне мясной блок в том маленьком причудливом домике в горах, и провожу рукой по грубо отесанной поверхности, покрытой толстым слоем пыли. Металлическая дверца каменной печи скрипит, когда я открываю ее, чтобы заглянуть в углубление, проржавевшее из-за того, что за ним никто не следил. Я провожу пальцами по сдвоенным терракотовым кружкам, висящим на крючках на стене сверху.
Так и тянет снять одну из них и спрятать в сумку. Из них приятно пить.
Трудно найти идеальную кружку. А когда находишь, они всегда разбиваются.
Я останавливаюсь возле стола, который вырастает из стены под массивным окном, увитым виноградной лозой, на раме которого выгравированы светящиеся руны, по бокам безвольно свисают рваные занавески. Два табурета задвинуты под стол, кожаная обивка одного из них разорвана каким-то животным, большая часть перьевого наполнителя отсутствует и, вероятно, теперь используется в каком-нибудь гнезде.
Не знаю, почему от этого у меня сдавливает горло. Я стараюсь не обращать внимания на это чувство, проходя мимо двух кожаных табуретов, подхожу к большой настенной полке и нахожу баночку с чернилами, старое перо и стопку плоских, готовых к сворачиванию пергаментных листов с заранее прочерченными линиями активации. Я достаю из стопки рядом с чернильницей тонкую книгу в кожаном переплете, сдуваю пыль и открываю ее, обнаруживая, что страницы пусты.
Странно.
Присев на корточки, я замечаю, что на нижней полке выставлена коллекция маленьких каменных существ ― в основном драконов. Все они вырезаны в том же стиле, что и тот, что сейчас лежит в моей сумке. Вытащив его, я качаю головой и кладу рядом с остальными.