Пари на сиротку. Академия магии (СИ)

— Угу… Да никто мне не нужен!
— Глаз с тебя этот Эрик не сводит, между прочим.
— Фиса говорит — все они одинаковые, — мрачно сообщила я.
— Да вранье это, Хелли! Не все. Сареша моего хоть возьми — хороший он! И ни на кого, кроме меня, не глядит, вот что главное! Просто не на лицо надо смотреть, поняла? А на то, как к тебе относятся.
— Так Тарис хорошо относится… относился…
И у меня опять слезы потекли. Вот же!
— Носился да относился! — непреклонно заявила Кари. — Все, забудь! Спать ложись. И не подходи больше к аристократам вообще, ясно тебе? Натана же ты отшила! Горе мое…
— Натана да! — Я даже заулыбалась, вспомнив, как выл маркиз. Надеюсь, ожога сильного у него нету. Я хоть и в бешенстве была, но концентрацию учла, не калечить же придурка… — Но я и Тариса приложила же! Хоть и не так сильно… — покаялась хмуро.
— Да все равно молодец! — с чувством объявила соседка. — Хотя стоило бы не водичкой, а камнями по голове! — И вдруг добавила: — А вот на Фиску ты не обижайся. Ну такая она… да и ведь вряд ли зла тебе хотела. И вряд ли думала, что герцог на тебя западет, при ней-то, прекрасной нашей.
— Да она-то тут ни при чем, — согласилась я. — А уж раз они встречаются, так в чем ее-то винить? Не, я на нее не обиделась. Наоборот даже… Мне кажется, Тарис и ее обманывает. Вряд ли ведь он только с ней?
— Да это и к прорицателям не ходи, — подтвердила Каролина. — Только Фисе на его измены глубоко наплевать, уж поверь. Она сама такая же. Две туфли — пара! Вот и пусть милуются, правда?
— Угу… — кивнула я. Права Кари, ох, права! Но все равно, едва вспомню, как Тарис Элифису к стенке прижимал да под юбку лез…
Я передернулась, но очередной приступ рыданий успешно подавила. К шусам обоих!
— Кари? А можно я попрошу профессора Фирса, чтобы он тебя мне в кураторы переназначил? Ты все равно со мной возишься все время…
— Конечно, можно! И сразу надо было просить. Чего ему в голову стукнуло тебя герцогом наградить, не понимаю! Дурь какая-то…
— Угу…
Я вдруг поняла, что глаза слипаются. Не иначе, снотворного еще мне подружка капнула.
Подняла голову, посмотрела в озабоченные голубые глаза и поняла: да, подружка. Старшая… но все равно. И доверять ей можно, хоть об этом я и не думала, когда Каролина прискакала на мои рыдания, заколотила в дверь, требуя открыть.
Я на эмоциях все ей рассказала — не смогла в себе удержать!
Хотя вру же… не все.
О чем не рассказала, — так о том сама думать боялась.
Но когда Каролина, бережно меня укрыв, аккуратно затворила за собой дверь, я не сумела не думать.
Потому что кроме омерзительной сцены, которую я увидела, выйдя из ванной, меня и другая картинка не покидала. А теперь, когда одна осталась и мозги чуть поплыли под действием успокоительного и снотворного, вылезла эта картинка наперед обиды.
Да из-за нее и обида ведь? Разве еще несколько часов назад стала бы я рыдать, увидев Фису в объятиях его светлости? До того, как он меня поцеловал?
Вопрос…
Если честно — сама не знаю. Приятного мало, это факт. Но вот горя точно бы не было!
И так ярко опять представилось и даже услышалось…
«Сводишь с ума… ты мое наваждение… с первой встречи… весь мир сгорит, если отпущу тебя…»
Ну ладно, это просто слова! Сотрясение воздуха! Не дурочка я, понимаю: Тарис всем такое говорит, не мне одной выдал.
И целует всех так же… то завладевая, глубоко, словно и впрямь оторваться не может, а то — нежно, едва касаясь…
Не впервой ему.
А у меня-то оно впервые случилось!
А мне… понравилось, да.
Не то слово, Хелли. Чего себе-то врать? Обомлела ты, растеклась лужицей! Словно и впрямь что-то по венам хлынуло, да не тонкой струйкой, а потоком целым!
Дура ты, Хелли Вэртззла, вот что! Но ведь не влюбленная, нет? Просто герцог… ну, он хорошо целуется.
Хотя сравнить мне не с чем, это тоже факт.
Так может, не он один так умеет?
И вовсе я в него не влюблена, не настолько ж я дура-то! И ничего не значит, что с первого взгляда он мне приглянулся! Тем более что оказался полным… козлом! Одна девица от него сбежала — сразу к другой поскакал, ему без разницы кто, натуральный козел и есть!
 
«Сводишь с ума…» — явственно проговорил в голове голос Тариса, и перед моими закрытыми веками ярко встали синие глазищи, в которых светилась искренняя, ласковая нежность.
Тьфу ты ж! Да ни капли там искренности не было и быть не могло!
А ведь я видела?..
И я снова заплакала, бесшумно, горько, смывая слезами навязчивую, неправдашнюю, ненужную… но такую сладкую картинку.
Тарис Тарг
Я вынырнул из сна от собственного крика — на рассвете, когда небо едва-едва начало светлеть, и в комнате стоял полумрак. По счастью, это сразу вернуло меня в реальность: в кошмаре был полдень, яркое солнце резало глаза…
Одеяло валялось на полу. Рывком сев на постели, я потряс головой, прогоняя застрявшую в голове картину. Не помогло. Пришлось идти в ванную, и только там, под ледяным душем, дрожь сменилась банальным ознобом.
Этот сон снился мне все реже, но навсегда он вряд ли уйдет. Я давно с этим смирился, но первые минуты после пробуждения все равно невыносимы. Что уж говорить о самом кошмаре… Когда снова переживаешь свой ужас — ровно таким, каким он и был, в цвете, красках, эмоциях…
Сильные струи воды смывали с тела пережитый вновь кошмар. Но только с тела. Внутри же по прежнему все дрожало, и я нисколько этого не стеснялся. В такие минуты с собой не справится никто. И никому бы я не пожелал иметь такое воспоминание — как несешь на руках собственного отца, безнадежно мертвого, окровавленного, в разодранной одежде…
Почти восемь лет назад.
В столице тогда стояла ветреная осень, а в Ханторе, городе на юге нашего королевства, — жуткий зной, превращавшийся ночью в близкий к морозам холод. Отец приехал туда с инспекцией — не в сам город, а в пограничную военную часть в сотне километров от него. А я, как всегда, напросился с ним. И взял он меня с большой неохотой, будто чуял что… Но как откажешь единственному сыну? Особенно учитывая, что толк от моих поездок был несомненный: я мотался с ним вовсе не от скуки. Не шатался праздно по гарнизону, считая ворон и редких мелких монстров, не был обузой отцу — я учился. Скучающие боевики с удовольствием со мной занимались. И от этих занятий имелась несомненная польза! Что и подтвердилось в тот раз…
Гарнизон располагался в предгорьях Хантурейского хребта — естественной границы между населенной частью континента и Черной пустыней, раскинувшейся дальше до самого океана. Прорывы нечисти там случались с завидной периодичностью, но и ликвидировались без особого труда. Однако той осенью твари пришли из пустыни не одни. Ими, обладавшими лишь зачатками интеллекта, руководили очень даже разумные монстры из Нижних миров.
Прорыв случился настолько неожиданно, что удалось лишь поставить магический щит, полностью закрывший Хантурейский хребет. Это потребовало невероятных затрат, на поддержку щита была брошена вся магическая мощь королевства.
Потому пограничному гарнизону, попавшему в окружение нечисти, ждать помощи не приходилось…
Так вот и вышло, что за четыре месяца в осаде и непрерывных боях я получил самый настоящий военный опыт. Меня берегли, конечно же! Но когда на счету каждый маг, сколько бы лет ему ни было… Когда усмотреть за четырнадцатилетним пацаном нет ни времени, ни возможности даже у специально выделенных телохранителей, не говоря уж об отце, командующем противостоянием этому кошмару… 
Поначалу я радовался и гордился таким потрясающим приключением и своей несомненной годностью к боям. Поначалу… Буквально пару-тройку дней. Пока на моих глазах не разорвали в клочья мага из отцовской свиты. Понятно, что ни герцог Таргский, ни его сопровождающие не стали отсиживаться в подвальном убежище.
Отец погиб на второй месяц окружения. И тоже у меня на глазах. До сих пор не понимаю, как мне удалось поднять его тело… Герцог был худощав, но высок и жилист, а мне тогда показался совсем невесомым…