Река её жизни (СИ)

— Тетя Таня. Там… там…
— Что там? — испугалась мать Веры.
— Там ведьма Алю съела. А может и Веру тоже.
Женщина поспешила за Ленкой, которая уже бежала обратно.
Зашли в дом. Возле окна стояла Аля в мамином чёрном пальто, которое ей было почти до пят. На голове красный берет, а лицо было плотно покрыто побелкой. Вера сидела рядом. При их появлении девочки прыснули от смеха. Ленка поняла, что сестра опять её одурачила… А Тётя Таня заругалась:
— Не стыдно вам, ребёнка то пугать? Нет, чтобы позаниматься с ней, научить чему-нибудь, так они только дурачатся…
Вообще, Ленка была очень доверчивая. И сестра её часто разыгрывала. Как то Саша пришла домой и заметила, что дочка задумчиво крутит игрушечный пластмассовый телефон с диском для набора цифр на пружинке, и трубкой, привязанной на веревку.
— Мама, Аля вчера принесла телефон, сказала, что в школе такие стоят на каждой парте. И чтобы я ей сегодня звонила, но у меня не получается позвонить.
— Лена, телефон игрушечный. Видишь он пустой внутри. Как по нему можно звонить? Подумай…
— Но Аля сказала, что он волшебный, — Ленке очень хотелось, чтобы это было так.
Саша стояла и улыбалась про себя: "И смех и грех… Ох, уж эта Аля".
Вечером ребята со всей округи собирались у них во дворе кататься на карусели.
Саша придумала сделать карусель для детворы: вкопала столб на площадке между их и соседним домом. Попросила брата выковать в кузнице огромный штырь. В толстой, широкой и длинной доске поручила соседу высверлить посередине отверстие и через него вколотили штырь в столб. Доска, как стрелка часов, свободно вращалась. На концах доски приделали дощечки, чтобы можно была сидеть и держаться.
Два подростка ложились поперек конца доски, головой в одном направлении по ходу кружения. Дети разбегались, лёжа грудью на доске, затем один отталкивался и взмывая вверх — парил, пока другой край опускался к земле. Так, отталкиваясь поочередно — кружились. Виртуозы постарше изощрялись, придумывая новые способы. Шум детворы во дворе не стихал теперь до темноты.
Когда Лене исполнилось пять лет, Аля с Верой решили стать её учителями. Сестра купила ей дневник, тетради, ручки. Составила расписание уроков на неделю вперёд, и начали подружки обучать её читать, писать, считать. В расписании уроков был даже труд и английский язык. У Али всё было всерьёз: уроки от звонка до звонка, потом перемена и следующий урок. Даже домашнее задание задавали, чтобы когда они в школе, их ученица готовилась к вечерним занятиям. В дневник ставили оценки и Ленка вечером давала матери дневник на проверку. Вскоре она научилась читать, писать, считать и уже решала примеры. Правда, когда Ленка научилась писать, она стала рисовать портреты своих учителей, развешивая их на стене и подписывая: "это Аля", "это Вера".
Девчонки злились, они на портретах себе не нравились, а Саша посмеивалась.
В шесть лет Лену записали в библиотеку и с тех пор она не расставалась с книгами. Особенно любила сказки и различную фантастику. Поэтому, вероятно, и верила, что волшебство — оно рядом. В школу она тоже пошла в шесть, хотя ноябрьских не брали, но Саша договорилась с директором.  К н и г о е д . н е т 
На уроках труда Лену сестра научила вязать крючком и спицами и теперь она сама вязала куклам шапочки, а пупсам — колыбельки.
Саша работала от зари до зари. Выращивала и сдавала свиней, чтобы было на что одевать и обувать дочерей. Алименты от Павлика не получала и приходилось одной выкручиваться: собирала ягоды осенью, сдавала — но денег всё равно не хватало. Дочки взрослели. Наташе уже шестнадцать, а Але четырнадцать.
Купила в кредит радиолу, теперь девчонки крутили пластинки с утра до вечера и шептались про пацанов.
Ленку часто выставляли на кухню и закрывали дверь, чтобы не подслушивала. Секреты хранить она не умела и могла рассказать запретное в любое неподходящее время. Тогда настырная сестрёнка приставляла к закрытой двери стул. Там, наверху была дырка от гвоздя и она пыталась хотя бы подсмотреть, что от неё прячут. Но в щелку тоже почти ничего не было видно. Как-то резко открыли дверь, и Ленка влетела в комнату свалившись со стула.
 
Саша после смены собралась в лес и взяла с собой младшую дочку, пусть привыкает. Собирали́ грибы, Саша учила её, как по солнцу дорогу домой находить, какие грибы съедобные, какие — нет. Не заметила заросшую мхом корягу, неловко споткнулась об поваленное дерево и упала неловко на руку. Пока домой на велосипеде доехала, рука опухла. Пошла в поликлинику, наложили лангету, полностью перевязав и зафиксировав кисть и… отправили на работу. Саша пришла домой со слезами, как идти доить коров с одной рукой? Потом она узнала, что было распоряжение с конторы в поликлинику, чтобы работникам совхоза больничные не давали, в связи с нехваткой кадров. Саша поплакала, сняла повязку и пошла на работу. Так хоть пальцы свободны. Мучаясь от боли еле справлялась с дойкой.
Прибежал балагур Валентин:
— Шурупчик, дай рупчик. Очень надо, — Саша Вальку выручала, он занимал, но с получки отдавал всё до копейки.
Пока доставала кошелёк, Валентин хохотал рассказывая:
— Я думал дома тебя застану, зашёл, а там твои девчонки радиолу на крыльцо вытащили. Она дымится, видно загоняли и перегрелась. Так они притащили ведро с водой и с ковша поливают её, — от воспоминаний увиденного Валентин от смеха держался за живот.
А Саше сегодня смешно не было: распухшая рука ныла нещадно и видимо не скоро теперь поправится. И девчонки вот… скорее всего угробили радиолу.
  
Глава 37. Дочери выбирают свой путь
 
Летит время. Лена закончила первый класс и счастливая носилась теперь с утра до вечера с Люськой на улице. А у старших горячая пора — экзамены. Наташа закончила десятый класс, а Аля — восьмой, но поступать собираются обе.
Наташу Евгений Игоревич настраивает поступать на филологический факультет в университет, а Аля собралась в Сортавала, поступать в сельскохозяйственный техникум на ветеринара. Её мечта лечить животных не угасла со временем.
Неугомонная, то кота у мальчишек отняла, дома отмыла, лечила, теперь живёт любимец Тимка и всех радует. То собаку привела бездомную, тоже член семьи теперь.
Сдали девчонки экзамены, сходили нарядные на выпускные, а теперь задумались.
Наташа почти два месяца мается: вроде бы собралась в университет идти учиться, но это же столько лет ещё на маминой шее сидеть. Она вон работает с утра до ночи, а всё равно денег с трудом хватает на необходимое. Здесь хоть кушают вместе и одеваются просто. А в городе в перелицованной маминой юбке не будешь ходить…
Аля тоже собирается поступать. Как мама их обеих учить будет? В таких думах ходила все лето. Встречалась с подругами, спрашивала про их планы и думала. Подали с подружкой документы в университет, потом Лида вдруг передумала, забрала документы и поступила в училище. Расписала в красках, как она станет профессиональной швеёй и будет сама шить себе и близким одежду.
И учиться недолго — через год уже работать пойдёт. Наташа вдохновилась её идеей: забрала документы с университета и поступила в училище на специальность "закройщик — портной".
Саша дочку отговаривать не стала. Сама работала физически, поэтому не знала, что лучше: быть учителем в школе или мастером по кройке и шитью? Везде свои плюсы и минусы.
Осенью девчонки разъехались учиться, и Саша осталась вдвоём с младшей. Хотя скучать было некогда, так же держала скотину: надо свиньям сварить, убрать у них, накормить. И по дому теперь всё на ней: печки топить, воду наносить, приготовить, убрать… Лена подросла, но пока не помощник по дому.
Осенью, пока снег не пошёл, ходила за брусникой и клюквой — сдавала ягоды, собирала каждую копейку, чтобы девчонкам обувь да одежду прикупить. И всё это надо успеть между сменами.
Начальная школа в Посёлке находилась в Каре. Это влево вдоль реки, затем через подвесной мост и снова налево вдоль реки. Примерно три километра в одну сторону. Утром встанет по будильнику, мать на работе, волосы заплести некому. Как сама завяжет бант, так красивая и ходит целый день.