Под защитой волков (СИ)
Назад шли и ругались, — Петрович, на хрена нам этот нахлебник. Огород и так обработаем, только ежели покататься, так лес вокруг, особо не получится. У нас машина имеется, если чего привезти. А щенок алабая, сам говорил, дорогого стоит по нынешним временам.
— Макс, вот сразу ясно, что ты городской. Машина протянет ещё пару лет, скорее бензин кончится, где доставать будем. А коню только сена, да зерна немного.
— Ладно, раз договорились. Но надо дороже оценивать наших собачек. Ничего похожего в округе не имеется.
На подходе к дому услышали собачий лай. Побежали, слава богу не косолапый. Мы спугнули кого-то из хищников, который интересовался нашим курятником.
Так дело не пойдёт, у нас куча охраны, закрытой в вольеры, а база без пригляда.
Я задумчиво оглядываю своих собачек. Смысл содержания собак в вольерах, это селекция. Алабаев, в принципе, можно переводить на открытое содержание. Чисто зональные собаки, немного с ним поработать и будет порядок. От дома далеко не убегут. Сейчас уже нет смысла в правильной вязке, когда нужно повязать суку в определённое время с конкретным кобелём. Пусть плодятся естественным способом. Зато база будет под плотным контролем. А вот с хаски другая история, половина сразу удерёт в лес, больно активные и любопытные собаки.
Начал я с того, что выбрал двух кобелей алабаев помощнее и начал ими заниматься. Собственно, не было раньше необходимости в этом. Собаки социализированы, знают элементарные команды. Что ещё нужно от элитного производителя. А сейчас мне нужно приучить их к охране нашей территории. Переводить с вольеров не буду, зачем, пусть так и живут в вольерах. Они у нас устроены по классической схеме. С трёх сторон плотные деревянные стены с фасада металлическая решётка. Ну и конечно утеплённая будка. Размеры таковы, чтобы собака могла вытянуть лапы, но и лишнее пространство не нужно. На зиму вход в будку завешивается тонким войлоком от ветра и холода. Вот и сейчас мы с Петровичем сняли с двух вольеров решётки, чему последний очень рад. На металл у него особые планы.
В течение недели мы освободили всех алабаев. Собаки быстро освоились с новым режимом, да и натуральную еду с удовольствием освоили. Зато сейчас хрумкают косточки. В первый же день выявился лидер. Это Атос, кстати не самый крупный пёс, но агрессивнее других однозначно. Поэтому я стал больше время уделять ему, приучая к себе. Лорд ужасно ревнует, приходится закрывать дома, иначе сцепятся. Мой кобель не имеет ни малейшего пиетета перед семидесятикилограммовым алабаем. Не знаю даже, кто возьмёт вверх в схватке. Хаски потявкивают из вольеров, им ужасно хочется на волю. Я, конечно, вывожу их по очереди, но это же не абсолютная свобода как у их более крупных коллег.
Староверы забросили нам два десятка порченных мешков с крупой. Мы с Петровичем два дня пересушивали её на солнце, оно в первый раз за две недели выглянуло. Уже сентябрь, мы стараемся вдвоём не уходить из дома. Если Петрович с Астрой ушли по мясо, то я занимаюсь хозяйством или собаками. Иногда брожу по округе, высыпало много грибов, вот я и заготавливаю на зиму. Потом вечером сижу и перерабатываю. Что-то на сушку, другое на засолку. Жалко морозилки нет, можно их отваривать и замораживать. А потом доставай и готовь, хочешь пожарь, а можно супчик сварить или замариновать.
Пару женщин бы нам, так задолбала эта кухонная работа. Петрович кивает и глубокомысленно молчит.
С утра накормил собак, свистнул Лорда, Петрович уже идёт со своим карабином. Я завистливо посматриваю на его "Сайгу". Этот охотничий карабин под патрон 7.62х39 создан на базе АК-74М. Он чуть легче моего, магазин на тридцать патрон, и главное- оптический прицел.
Это Петрович вскрыл заначку, у него не мало оружия для богатеньких охотников — браконьеры, ядрить его налево.
А мне он отдал свой СКС, патрон тот же, но магазин на 10 патрон. Тоже неплохая штука. У Петровича больше опыта в этих делах. Симонов точнее и надёжнее, а Сайга первую пулю ложит точно, а затем уводит вверх и вправо. Но если приспособиться, то 30 выстрелов — это аргумент. А ещё с оптикой, да умеючи. В отличии от Петровича моя стрелковая практика победнее. Конечно, с АК под патрон 5.45 пострелял не мало на полигоне. Но моим табельным оружием в армии, да и в полиции являлся трудяга ПМ. Девятимиллиметровый пистолет Макарова, из него я, наверное, несколько цинков сжёг за время своей службы.
В нынешних условиях решили вооружиться более серьёзно. Охотничьи ружья против АК не покатят. По просёлку мы проехали до объездной дороги, а уж там решили заезжать в Смоленское. На западном въезде стоит ЗИЛ-131, перекрывая дорогу. По сторонам от неё угадываются защитные укрепления типа окопов, перекрытых брёвнами. В бойнице из мешков с песком торчит ствол пулемёта, похож на ПК.
Мы вышли из машины, Петрович прошёл вперёд, потолковал с мужиками на блокпост.
— Поехали, Макс. Только потише, они тута такие нервные. Если бы не один знакомый, который подтвердил, что я местный, то не пустили бы.
Я осторожно проезжают между кучами земли, служащими для препятствия проезда на машине по прямой на скорости. Грузовик фыркнул струёй вонючего дыма и отъехал, освобождая нам дорогу.
В бывшем здании райсовета куча мала. Есть женщины и дети, но в основном взрослые мужчины. Их строят и под крики разводящих уводят в сторону. У входа в здание охранник с обрезом двустволки подсказал нам, к кому обратится.
Молодая женщина с усталым лицом и голосом, охрипшим от перенапряжения, согласилась нас выслушать.
— Хорошо, я вас поняла. Вы ищите родственников, списков таких вы не найдёте. Поначалу мы пытались упорядочить беженцев и записывали их данные. Но, потом поняли, что бесполезно. Столько народу прибыло, до катастрофы нас едва 10000 насчитывалось, сейчас на глазок, наверное, 40000. Мы закрыли въезды, не принимаем новых, иначе наступит коллапс, понимаете.
Женщина измученно нам улыбнулась.
— Единственно, что могу посоветовать, это подойти попозже на главную площадь. Мы там разбили армейские кухни, подкармливаем народ. Посмотрите там своих, может повезёт.
Мы проехались по селу, много праздношатающихся из беженцев. С завистью посматривают на нашу машину. Ещё год назад оставлял её на этой же площади, даже не закрывая. Никто не зарился, сейчас другое дело. Полноприводный пикап с двойной кабиной и вместительным кузовом. Ага, а рынок то работает. Я прошвырнулся по нему, оставив Лорда с Петровичем в машине.
Чего тут только нет, особым спросом пользуется ряд, где продают оружие и патроны. Консервы и продовольствие тоже в цене. Лекарства и добротная сельская одежда идёт втридорога. А вот беженцы, продающие предметы роскоши прошлой жизни с тоской смотрят на проходящих мимо покупателей.
— Петрович, давай на площадь, поищем знакомых. И пора уже, а то я беспокоюсь о собаках. Не принесло бы кого нелёгкая.
На сей раз в машине остался я, а Петрович ввинтился в толпу людей, подходящих к армейским кухням людей. Машину оставили в сторонке, но всё равно любопытствующие подходили, интересовались, не продаю ли.
И только мой жёсткий взгляд, карабин на сгибе руки и недружелюбно поднятая верхняя губа Лорда красноречиво отвечали на этот вопрос.
Я уже начал переживать, Петровича долго нет, когда вдруг увидел его плотную фигуру. И ведь не один идёт, с ним женщина с маленькой девочкой. А кто там рядом, ба, вот это сюрприз.
Я, не выдержал и побежал навстречу. Эту парочку я где-то уже видел, Чапай с Соней, как они тут оказались. После бурной встречи, у меня даже от чувств слёзы навернулись, мы залезли в кабину и поехали назад к рынку. Оказывается, что эта женщина — дочь Петровича с внучкой. Они уже полтора месяца тут ошиваются. Так как у той практически нет вещей, отобрали добрые прохожие, даже детское забрали. Вот и решили прикупить им на первое время. Я опять остался в машине в компании с Чапаем. Да, с ними ещё лабрадор. Шерсть свалялась, худющий.
— Макс, потом поговорим, дай дух перевести.