Выжившие (СИ)

Выстрелы не загремели всё равно.
В просторном высоком кабинете, залитом клонящимся к закату солнцем, было безмятежно тихо. Вдоль стен стояли раскидистые растения в длинных кадках. Посередине располагались диван и два кресла, сделанные из камня и укрытые подушками из натуральных материалов. Между ними был небольшой журнальный столик, тоже каменный. Возле дальней стены стоял большой рабочий стол, вырезанный из цельного куска гранита. Над ним висела огромная голограмма земного шара, испещрённого тысячами оранжевых точек. А за столом сидел бывший Первый Старейшина Кацухико Окума и смотрел на гостью с заинтересованным удивлением.
— Здравствуй, Ицуми-сан, — со спокойной улыбкой сказал он.
Его мягкий, бархатный голос прозвучал странно. Словно бы внутри её головы.
И в этот момент Кай поняла, что Доминас исчез из её сознания.
А сама она не может пошевелить и пальцем.
Примечания: 
[1] Тацеи-ни-буцеи — японская поговорка. Дословно: «Один против многих» (яп.).
[2] Нѝнтаи — терпение (яп.)
  
Глава 21. Беспомощность
 
Где-то далеко слышался грохот артиллерии. Снаружи периметра корпы уже палили по Куполу над Оазисом из всех орудий, но силовое поле оказалось чертовски крепким, как и было задумано. Снарядами не пробить.
— Я надеялся, что ты не придёшь, — развёл руками Окума. — Незачем всё же было. Столько техники испортила… И всё — зря.
Он усмехнулся с тенью разочарования на лице, какая бывает у того, кто хотел всё сделать идеально и даже почти сделал. Но вдруг обнаружил досадную мелочь, которая теперь не давала насладиться успехом в полной мере.
А где-то внутри сознания Кай быстро нарастала паника, грозя закипеть. Она поняла, что не просто не могла шевелиться. Она не могла ни говорить, ни даже двигать глазами. Контроль мышц полностью пропал, словно боевой автопилот Доминаса сошёл с ума и закрылся от внешнего мира толстым фаерволом.
— Не хочешь присесть? — тем временем вежливо указал хозяин виллы на диван в середине комнаты. — Ах да, прости, ты же не можешь ответить… — притворно спохватился он. — Ну да ладно. Думаю, ты бы не отказалась устроиться поудобнее. Времени у нас теперь — вполне достаточно, с чего бы отказывать себе в удовольствии?
Тело Кай вдруг пришло в движение и неуверенно, пошатываясь, зашагало к предложенному месту.
— Мне всегда казалось смешным, как Арашира, опасаясь того, что у Братства есть над тобой скрытый контроль, всё равно поставил тебя в строй, — Окума ухмыльнулся и покачал головой. — Но как его винить? Любой бы купился на твою эффективность, Ицуми-сан. И сам великий «Главный», как вы его зовёте, — не исключение. В самом деле, ну можно ли в здравом уме предположить, что мы не оставим в твоём софте лазейку, чтобы тебя, совершенное оружие, как минимум не обратили против нас же? — он картинно пожал плечами. — Конечно, лазейка есть. Но только у меня лично, — седой «гармоник» довольно подмигнул. — Поэтому тебе сейчас так неуверенно шагается — это мне трудно работать на два тела одновременно.
Кай тем временем доковыляла до дивана и упала на него в неудобной позе.
Ох, как же хотелось броситься на этого ублюдка и сдавить его горло в своих пальцах… Так, чтобы оно хрустнуло и сложилось, словно биопластиковая коробка, а сам старик захрипел и стал синеть, беспомощно силясь вдохнуть…
Но всё, что она могла, — это раз за разом пытаться «докричаться» до собственных рук и ног, чувствуя, как фантомные, мысленные слёзы бессилия катятся по её щекам.
Она даже не могла перестать слушать этого выродка…
— Кстати, пользуясь тем, что ты всё-таки пришла, позволь сердечно тебя поблагодарить! — Окума церемонно склонился. — Без тебя моей задумке, вероятно, не суждено было бы осуществиться. Надо же было этим глупым гуманистам во главе с упрямым бараном Магнусом в последний момент взбрыкнуть, на площадь выйти… Очень неприятно получилось. И если бы не ты и твоя верность Братству, я бы не справился, честное слово, — он вновь поклонился, сложив руки перед грудью. — Тебе, конечно, всего-то и нужно было, что тянуть время с расследованием, выбирая правильные ложные цели. Но я знал, когда бился за твою кандидатуру с Араширой, что ты справишься превосходно!
 
Бывший Первый Старейшина подошёл к креслу напротив Кай и устроился в паре метров от неё, с ногами забравшись на серо-бежевую подушку.
— И это несмотря на резонанс! Несмотря на несчастного Бешича, учинившего такое… Честное слово, с исследовательской точки зрения такие неожиданные последствия восстановления памяти представляют немалый интерес… — Окума покачал головой, глядя в сторону. — Твой учитель Дайджу, дурак недальновидный, уверен, что это с ним потому, что мы ему память почистили десять лет назад! Но он ошибается, конечно. Нейропрограммирование — не его сфера… Не поскреби я в мозгах бедного Петара — никогда не полез бы он честных работниц сферы услуг кромсать! Приятнейший же был человек когда-то… — хозяин виллы сокрушённо вздохнул. — Брат Дайджу, кстати, тоже образцово верен Братству — столько времени ему понадобилось, чтобы хоть что-то заподозрить!.. Столько, что было уже поздно. В общем, повезло мне с вами обоими, Ицуми-сан, очень повезло! — «гармоник» посмотрел на Кай добрым, благодарным взглядом. — Жаль, Дайджу всё-таки чуть было не вмешался пару часов назад — пришлось его изолировать. Аянэ и остальных позакрывала где смогла, от греха подальше. Она, кстати, уже давно на моей стороне. Личный ИскИн — это вещь!
Окума мечтательно приподнял брови, расплывшись в довольной улыбке.
Потом он сменил позу, расправив затёкшую ногу, и подоткнул под себя другую.
— Знаешь, Ицуми-сан, а я передумал! — старик озорно подмигнул. — Я всё-таки очень рад, что ты здесь. Ведь мне не с кем даже разделить этот торжественный и знаковый момент в истории нашей планеты… — улыбка стала менее яркой и начала понемногу сползать с его лица. — Несчастный узник Хината — всё-таки немного не в себе. Гений, да: это же надо — так прямо следовать своими идеями моим целям, да ещё и так продвинуться на одних только добровольных началах! Но он явно не в себе. Особенно когда увлекается. Другие Старейшины — не поймут смысла задумки, я пробовал прощупывать почву. Аянэ — всё-таки ИскИн, с ней задушевно не поговоришь… А вот ты — другое дело. С тобой, как мне видится, делить этот момент будет легко и приятно. Во многом, конечно, из-за физической неспособности возражать моим словам… Но если это и есть то, что делает тебя подходящим партнёром, — то почему бы и нет, правда? Тем более, что я знаю, что где-то там, внутри этой симпатичной головки, сидишь ты и всё-всё слушаешь. А ведь у меня столько всего есть рассказать!
Бывший Первый Старейшина снова лучезарно улыбнулся, склонив голову набок.
— Вот послушай. И ты скоро поймёшь, что я прав, я абсолютно в этом убеждён…
Он набрал воздуха в лёгкие, на какую-то секунду мечтательно закатил глаза, а после — стал рассказывать:
— Первый раз идея «проредить» человечество пришла мне ещё в студенчестве, случайно и шально. Я даже, честно говоря, немного испугался своим мыслям. И они сразу же ушли куда-то на дно подсознания. Ведь какие у меня тогда были инструменты? Никаких. Да и философия нам насаждалась другая — воспитывать, убеждать, просить… — Окума пренебрежительно махнул рукой. — Но с годами я взрослел и неминуемо огрубевал. Ведь чем дальше видишь, как люди ломают и корёжат свой собственный дом, тем больше убеждаешься в том, что их не воспитать… По крайней мере, не нам, экологам. А предел прочности Земли был пройден знаешь когда? Ещё в двадцатом веке! И за столько лет — всё никак не образумимся… — он с тяжким вздохом покачал головой. — В общем, для себя лично я ещё лет восемьдесят назад ясно решил, что другого выхода нет: население нужно сократить. Точка. Выселить на другой «шарик», потерять в глобальных катаклизмах — что угодно. И вот с этим-то вопросом «как?» я и провозился все восемьдесят лет. И даже война не сильно помогла… — старик развёл руками. — Планету разнесли ещё больше, и при том умудрились выжить… Хотя война-то как раз чётко показала, что массовое убийство — сложнейшая инженерная задача. Ты не можешь себе представить, Ицуми-сан, каким живучим оказался человек, как вид, на моих симуляциях! Одна только проблема неодновременности способа убийства уже тормозила результат где-то в районе трёх миллиардов — к чему угодно быстро приспосабливаемся, понимаешь ли, в подземелья прячемся — и снова размножаться… Тьфу!