Апельсиновый пудинг (СИ)

========== Часть 1 ==========
Эдгар вернулся домой.
Родное поместье, залитое солнечным светом, вызвало на лице широкую улыбку. Даже в уголках блёкло-голубых глаз собрались морщинки.
Он вздохнул полной грудью, выходя из кареты, на которой он прибыл на три часа раньше срока. Поэтому его никто не встречает, но скоро его уже должны заметить. Служанки побегут приводить себя в порядок, брызгать лимонной водичкой на уже проявившиеся по весне рыжие крапинки на личиках, кусать губки, чтобы придать им яркость. Старая его кормилица Аманда, наверняка, наденет все свои украшения, рискуя выйти за рамки приличия, побежит сломя голову обнимать и целовать в щеки, и визжать, как девочка, от их колкости, а затем тут же на кухню: следить, чтобы готовили его любимый апельсиновый пудинг и чтобы свернули шею парочке цыплят. Том, старый Том! Дворецкий ещё при старшем его дяде, он, наверняка, словно резвый юноша, побежит встречать господина, до сих пор стройный и до сих пор без единого седого волоса в тёмной шевелюре… И Чарли. Чарльз. Он тоже должен будет его встретить.
При мысли о молодом муже по телу пробежали одновременно дрожь сладострастной истомы и волна липкого страха. Эдгар взял Чарли в мужья шесть лет назад, когда мальчику было всего семнадцать. Чарли был очень скромным, очень обаятельным и милым мальчишкой. Не очень знатным, да. Но это не имело значения, ведь общих детей они бы всё равно не смогли завести. Зато у Чарли был добрый и мягкий нрав, как и у его родителей, достойных и любезных людей.
Не склонный обращать своё внимание на дам, герцог Эдгар любил усладить взор симпатичными молодыми людьми, и Чарли, как один из оных, разумеется, его привлёк. Мальчик был не против такого к себе внимания, но и инициативы не проявлял, однако герцогу и этого было достаточно. Эдгар беседовал с юношей про книги, про лошадей, про охоту… в общем, про всё то, что любил сам. Чарли немного отвечал, мило и искренне улыбался, смущался и краснел, если они нечаянно соприкасались в прогулке руками. Он был красивой, солнечной картинкой, мальчиком, на которого можно смотреть вечно. Субтильный, бледноватый, стройный и невысокий, он вызывал желание позаботиться о себе. И Эдгар заботился. Дарил подарки, водил в оперу, покупал ткани и не позволял себе лишнего, развлекаясь лишь в клубах и дорогих борделях. И в итоге написал коронованному кузену письмо и попросил разрешения на брак.
Свадьба была скучной, хотя и радостной. Мальчик был бледнее обычного, всё время икал и не мог ни слова вымолвить в ответ. Эдгару и не нужны были слова. Всё торжество он ждал возможности узнать, каковы на ощупь эти рыжие кудри, каковы на вкус ярко-розовые губы, каковы на вид раздвинутые перед ним стройные ножки… Он узнал.
Первая брачная ночь была слишком типичной первой брачной ночью. Малыш трясся от страха, и его не успокаивали ни ласки, ни поцелуи, ни шёпот на ушко. Эдгар же завёлся так, что дышать мог еле-еле. Он подходил к объекту симпатии и так, и сяк, и, в конце концов, махнул рукой. Успокоится в процессе, поймёт, что не всё так страшно.
Эдгар выдающимися размерами не обладал, к тому же все его любовники всегда были активны в постели, и чуть ли сами не прыгали на сосредоточение его мужественности без подготовки и сантиментов. Поэтому герцог страхов мальчишки не совсем понимал и угрюмо хмурился. Сидя между этих ножек, что оказались ещё лучше, чем в его мечтах, и растягивая узкую дырочку, он никак не мог взять в толк, что же он делает не так. Дырочка упорно не поддавалась, мальчик признаков жизни кроме подрагивания не подавал, а у Эдгара его переполненные семенем органы уже готовы были взорваться.
Он поднялся с полу и обнаружил, что новоявленный муж тихонечко всхлипывает, зажав рот руками, и смотрит на него с неприкрытым ужасом.
Эдгар горько вздохнул, понимая, что сегодня никакого разврата ему точно не видать, оставил попку юноши в покое и даже не смог злиться на этого чудесного рыженького ангела с ясными голубыми глазами и поджарым худощавым тельцем. Поцеловал добычу в висок и пошёл в уборную - справляться самостоятельно, а когда вернулся, подмял мальчика под себя, уткнулся в рыжую макушку, пахнущую травой, потом и яблочным сидром и уснул. А на утро его вызвали с дипломатической миссией в Новый Свет.
 
Миссия вместо трёх лет затянулась почти на шесть и, разумеется, Эдгар не отказывал себе во встречах с молодыми людьми. Он был здоровым мужчиной, кто бы что не говорил про его поседевшие ещё в молодости виски. Всё же шесть лет - это серьёзный срок, чтобы хранить верность мужу, которого даже и не испробовал толком. Поначалу Эдгар ещё держался, вызывая в памяти рыжие кудри, голубые глаза и - ох! - что уж там говорить, упругий зад, но вскоре личико его ангелочка стало расплывчатым и, в конце концов, вовсе стёрлось из памяти, когда Эдгара взяло в оборот местное гей-сообщество. И теперь мысль о том, что и его милый мальчик также переживал разлуку не в одиночестве, холодными тисками сжимала сердце.
Эдгар помнил себя в двадцать лет. Гормоны играли и требовали выхода. А в поместье полным-полно красивых девушек и красивых юношей… С кем из них был его Чарли? Или он ждал своего мужа?
Последняя мысль тоже радости не вызывала, ведь быть единственным в паре изменщиком и испытывать чувство вины Эдгару не хотелось также сильно, как и носить рога.
Он выдохнул, прогоняя тяжёлые мысли из головы. Чарли - достойный мальчик из достойной семьи. Всё у них будет хорошо. Эдгар уже вернулся, и Корона его больше никуда не отправит - можно спокойно строить семейный быт, о котором он так мечтал эти шесть лет вдали от Родины.
Первым делом Эдгар решил проведать свой горячо любимый сад. Помнится, он в одном из редких писем, которыми обменивался с мужем, наказал Чарли за садом следить. А Тому наказал следить за тем, как Чарли следит за садом, а потому не был удивлён, когда обнаружил сад цветущим и прекрасным даже больше, чем раньше. Эдгар бы даже сказал, что сад теперь напоминал произведение искусства. Он напоминал дикую природу ровно настолько, чтобы, оставаясь поистине великолепным, не мешать наслаждаться собой. Трава была короткой, неприятных насекомых замечено не было (кроме упитанных шмелей, в обилии вьющихся над рассыпанных стайкой жёлтых маков), все растения буйствовали, но не переходя границы. Сказочный эльфийский лес…
Эдгар неспеша прогуливался по саду, наслаждаясь запахами трав и тишиной, которая была для него наиболее прелестна тем, что могла закончиться в любой момент. Как только герцог будет обнаружен, поместье окунётся в шум и праздничные сборы, не менее милые сердцу, но всё же душа жаждала тишины и умиротворения.
Эдгар с улыбкой втянул запах дикой розы, что распустилась прямо под плакучей ивой, и услыхал плеск воды в пруду.
Он обернулся, надеясь, что это одна из его гончих, уже совсем старушек, заметила его и спешит навстречу, невзирая на препятствие из чистой воды и кувшинок, но каково же было удивление герцога, когда из воды вышел незнакомый молодой человек, неловко одёргивая мокрую рубаху, и с едва заметной спешкой приближаясь к нему.
Молодой человек был красив той особой красотой, что сочетает в себе одновременно и мужественность, и женственность. Мокрая ткань соблазнительно огибала стройное развитое тело без намёка на излишество хоть в чём либо: его плечи были широкими, но не слишком, рост - едва-едва выше среднего, мышцы – сухие, ноги длинные, но крепкие.
Когда Эдгар поднял взгляд на лицо, невероятно красивое и даже чем-то хищное, а затем скользнул на мокрые волосы, лежащие ладными волнами и отчётливо отливающие золотом на ярком солнышке… он удивился ещё больше. Почти до испуга.
- Чарли? - Спросил герцог растерянно, забывши даже, как дышать и как вести беседу.
- Э-эдгар, здравствуйте! - Парень тоже был напуган. - Прошу прощения за неподобающую встречу. Вы добрались без происшествий?
Смотря на милую смущённую улыбку, Эдгар слегка оттаял, уже начиная узнавать в статном красивом юноше того робкого и застенчивого мальчика, которым он был очарован настолько, чтобы затащить в брак.