Олегархат им. тов. Сталина (СИ)
По моим прикидкам относительно годные руководители среднего звена здесь могут появиться года через четыре, в крайнем случае через пять лет — если их целенаправленно готовить все же. А чтобы товарищ Ким Ирсен принял решение заняться их подготовкой, требовалось очень быстро ему показать хоть какой-то результат. Хотя определенные сдвиги в этом направлении уже произошли. Сразу после того, как я с ним еще раз встретилась на совещании, посвященном очередным «важным вопросам», и в пылу… обсуждения высказала ему свое видение очередной проблемы:
— Мне кажется, что вы несколько недооцениваете роль денежного обращения при социализме. И запрет чанмаданов нисколько не улучшает продовольственную безопасность страны. Я понимаю, что в условиях, когда Корея не может достаточно качественно накормить свое население, определенные ограничения приходится вводить для того, чтобы избежать спекуляции. Но если позволить крестьянам свободную продажу излишков продуктов на сиджанах…
— У нас нет излишков продуктов, в этом-то все и дело!
— И долго не будет: крестьянину просто незачем работать больше. А если у него появится легальная возможность все же заработать, продавая продукты — а больше-то ему нечего продавать — то у него появится стимул больше выращивать. Выращивать в том числе и там, где сейчас вообще ничего не выращивается. Товарищ Сталин в своей последней работе «Экономические проблемы социализма» особенно подчеркивал важность именно денежного учета любого производства, и вы сами можете проверить: сейчас в СССР на рынках продается более восьмидесяти процентов того же картофеля, потребляемого горожанами. Причем основу этой торговли составляют крестьяне, продающие как раз избытки продукции, выращенной на приусадебных участках. Вас сильно удивит тот факт, что у мужика на огороде урожайность картошки втрое выше, чем на колхозных полях?
— Я думаю, что это не совсем верные сведения…
— Верные, у меня неверных сведений просто нет. И я уже этой весной собираюсь в уезде Яндок крестьянам предоставить техническую возможность получать на своих личных участках такие повышенные урожаи. Но тут фокус в том, что в колхозах это проделать невозможно: для этого нужно вложить очень много ручного труда. То есть пока невозможно, и мы в СССР все же планируем такой труд максимально механизировать, но быстро этого не проделать. И тем более это не получится сделать здесь, в Корее: для работы со всеми механизмами требуется дать крестьянину очень хорошее образование, обучить его работе с довольно непростой техникой — но у вас на это сейчас времени нет.
— Я не заметил в трудах товарища Сталина…
— А я — заметила. И именно поэтому…
— Спасибо, я понял. И, пожалуй, не буду возражать против открытия — в порядке эксперимента — сиджана в Сунчхоне.
Вообще-то я хотела ему сказать, что поэтому я и занимаю должность зампреда Совмина, но он, похоже, понял несколько иначе. Однако идею превратить нелегальные рынки «чанмаданы» в легальные «сиджаны» он не поддержал и согласился провести «эксперимент» исключительно из уважения к товарищу Сталину. Который — в чем Ким Ирсен был уверен абсолютно — «знал, кого выбирать»…
Ну да ничего, через год он и сам поймет, что для страны выгоднее рыночную торговлю не просто разрешить, но и поддерживать всячески: все же болваном, зацикленным на марксистских догмах, он точно не был. А в том, что «результат будет», я была совершенно уверена. И не потому что я была «самой умной», а потому что знала, как оно произошло в довольно далеком будущем. И про дикий голод девяносто девятого я знала, а еще я знала про случившуюся после него «картофельную революцию» — так что у меня еще до того, как я в Корею приехала, были вполне готовые планы. В «мировом масштабе» готовые, а на месте я всего лишь притирала эти планы к суровой реальности. Но мне было очень важно сделать КНДР сытой и довольной страной. Лично мне это было очень важно, а уж насколько важно это было для Советского Союза, и представить было трудно. Точнее, представить это было невозможно — но только если не знать нескольких и на первый взгляд незначительных деталей.
Незначительных в настоящее время, пока о них никто и не догадывался. Но мне-то и догадываться не нужно было, я о них просто знала. Например, знала о том, что в Северной Корее всяких редкоземельных металлов даже по довольно осторожным оценкам раз в пять больше, чем в Китае. И что именно в Северной Корее находится не менее шестидесяти процентов мировых запасов цезия — очень нужного для народного хозяйства металла. Правда, это народное хозяйство пока даже не догадывается, настолько нужного — точнее, об этом догадались очень немногие люди. Например, Владимир Николаевич Челомей…
Для того, чтобы разведывательные спутники УС-А с огромными солнечными батареями-«парусами» не падали на Землю, их постоянно «приподнимали» небольшие электрореактивные двигатели. Работающие как раз на цезии. В моем «прошлом будущем» такие движки делали на тяжелых инертных газах, то есть на криптоне или ксеноне, точно не помню. И атомы этих газов были заметно тяжелее атомов цезия, то есть каждый атом мог большую тягу обеспечить. Однако чтобы вытащить на орбиту килограмм газа, требовался здоровенный баллон высокого давления, а для килограмма цезия было достаточно небольшого пластикового контейнера. Но главное заключалось в том, что движок на цезии требовал для создания той же тяги электричества раз в двадцать меньше! То есть батареи его электричеством могли обеспечить, а вот для движка на ксеноне их было бы уже недостаточно.
На каждый спутник тратилось около килограмма ценного металла, причем ценного в прямом смысле слова: цезий сейчас стоил то ли чуть меньше, то ли чуть больше, чем золото. Но с точки зрение безопасности страны и такие затраты были приемлемыми. Фокус же в том, что если этот цезий в Корее добывать, то он окажется раз в сто более дешевым, и, что важнее, его не только на разведспутники хватит. Насчет добычи цезия мы с Ким Ирсеном уже договорились, то есть договорились «вложится поровну» и добытое тоже поровну делить. Причем советский вклад заключался в обеспечении горнодобывающего комбината всей нужной техникой и оборудованием, а вклад Кореи состоял в «предоставлении недр». И такой договор был выгоден обеим сторонам: в моей старости почти половину всего там добывали компании китайские, оставляющие корейцам то ли треть, то ли четверть добытого — но Кимам просто деваться было некуда после того, как Союз развалился и сотрудничество с СССР полностью прекратилось. А сейчас ситуация была иной, и лично у меня «дарить» китайцам огромные богатства Кореи ни малейшего желания не было. Так что эта «сделка» для меня была не только выгодной, но и лично приятной — а чтобы при любом раскладе Корея не попала под фактически колониальную зависимость от «западного соседа», мне было нужно, чтобы там население выросло хотя бы миллионов до тридцати, и чтобы это население себя могло гарантированно прокормить. Одеть, обуть, всем прочим нужным обеспечить — но чтобы это случилось, мало было в стране сельское хозяйство организовать, требовалось еще кое-что подправить. А конкретно — нужно было немного поменять некоторые догматы чучхе, и я точно знала, как именно.
То есть я знала, что на что нужно поменять, но вот как это проделать, ясности пока не было. С другой стороны, пока положения этого чучхе еще на стали именно догматами, а автор концепции был буквально «под руками». Так что я, вздохнув, приступила к подготовке материалов для Ирсена. И очень надеялась, что он это сможет воспринять спокойно…
Глава 11
В общении с Ким Ирсеном мне очень помогало то, что по одному пункту в части развития экономики взгляды у нас были одинаковыми, хотя и по совершенно разным причинам. Корейский руководитель считал, что весь транспорт нужно по возможности переводить на электричество, потому что с бензином и соляркой в стране дела идут отвратительно, я считала, что нужно всю экономику на электричество переводить потому что электричество «перевозить» к местам потребления в разы проще и дешевле, чем любую другую энергию. Но в том, что «нужно много электричества», мы были единодушны — и когда я начинала разговор с предложения откуда-то еще этого самого электричества добыть недорого, большая часть прочих моих идей им воспринималась положительно. Не всегда, конечно, но я ведь и на мозги капать давно уже научилась качественно…