Complete Maximum (СИ)

— Ты не понимаешь…
— Так расскажи, расскажи, чтобы мы все поняли. Я понимаю, что не могу давить, но, блять, не один ты его любишь, он имеет право знать всё, как бы неприятно это не звучало.
— Кто имеет право знать всё?
— Да ёбаный ты нахуй… — Тэхён откидывается на подушки, прикрыв глаза.
Ну, конечно, так и должно было произойти, по-другому с ними и быть не могло. Обязательно Чонгук должен был вернуться за чем-нибудь.
— Оу, ты не ушёл, — Юнги звучит почти озадачено.
— Ушёл, но вернулся спросить не нужно ли чего Тэ, вы на трубки не отвечали, так о чём речь? — в голосе опасно просачиваются стальные нотки. — Я сам с собой разговариваю?
— Тэхёну, возможно, нужно что-то тебе рассказать, я пойду пока, ты потом мне перескажешь, мне тоже до жути интересно. — самый елейный голос на свете, всё получилось лучше, чем задумывалось. Не пришлось долго уговаривать. Тэхён не мудак, расскажет, чем бы оно ни было, врать сейчас уже точно не станет.
— Отлично, Юнги, давай, бросай меня в самое пекло, конечно, едва знакомы ведь, совсем меня не жалко. — драматично бросает ему Ким вслед.
— Вы заебали, можно нормально?
— Может и можно, но это не про нас, — бормочет Юнги, огибая Чонгука, и выходит за дверь.
— Детка?
— Иди сюда, я накосячил, мне нужно тебе одно дерьмо рассказать.
— Какое дерьмо? — не двигается.
— Мне подойти самому? — порывается встать, Чонгук ожидаемо пугается и поспешно подходит, усаживается рядом.
— Ложись и обними меня.
— Тэхён, ну чего ты тянешь? И какой обниматься, мне док пизды даст.
— Делай, как я говорю, ладно? Ни разу не приятная история и рассказывать это всё не то чтобы очень хочется.
Чонгук смотрит задумчиво в глаза, тот спокойно выдерживает взгляд и приглашающе похлопывает по одеялу рядом с собой.
Чонгуку ничего не остаётся кроме как улечься рядом, устроив голову на плече, аккуратно приобняв его поперёк живота больной рукой.
— Ну так о чём речь? — такой растерянный и грустный в этот момент, что Тэхён бы сжал его в объятиях до хруста в костях, но свои кости уже своё отхрустели и получается только аккуратно обнять его, зарывшись пальцами в волосы.
— Чонгук, ты не перебивай только. Я должен был сразу сказать, но если бы Юнги не вынудил, я бы, наверное, никогда не рассказал. Я действительно разговаривал с Хосоком. И я знаю, почему он так поступил. — замолкает ненадолго. — Как же начать то… Ффух, за что мне это. Ну для начала, Чонгук, он не был геем.
— Но как же тогда… — приподнимает шокированный голову.
— Не перебивай, — целует лоб аккуратно, — А ещё это он во всём кроме смерти твоей матери был виноват. Во всём от и до. — Тэхён не обращает внимания на тихое «В смысле, как так?» и пересказывает всё, что поведал по глупости или специально Хосок. Каждую фразу, каждое слово, не утаив ничего абсолютно. Не останавливаясь, чтобы не смотреть на него и его реакцию.
— И ты это скрыть хотел?
— Кто, как не ты, должен меня понять сейчас. — и Чонгук, конечно, его понимает.
А Юнги впервые в жизни подслушал что-то. Неловко, конечно, но ждать пока они наговорятся и расскажут ему, терпения не хватит. И то, что он услышал было хуже всех его предположений, хоть в чём-то он Хоби и без этого подозревал.
♦️
Чонгук молчал с того момента, как Тэ начал рассказ, лишь пару раз перебив. Прошло уже минут пять, как Тэхён закончил, заверив его в конце, что он ни в чём не виноват, что никогда не знаешь, как тот или иной человек воспримет ситуацию и будет реагировать, что никакой отвественности никто из них за то, что произошло с Хосоком, не несёт.
Чонгук понимал это, конечно, краем сознания. Но к такой информации был не готов. Просто обухом по голове. «Здравствуй, я твоя прошлая жизнь и я была одним сплошным наёбом, не обижайся». Плакать не хотелось, не осталось уже с прошлого раза слёз, но больно просто до рези в глазах. Он собирался забыть всё об их совместной взрослой жизни, об их отношениях, которые не были идеальными, но было же что-то, о своих чувствах, что давно угасли, но о них получается давно вытерли ноги и это тоже больно. Собирался забыть это всё, оставив лишь воспоминания о детстве, но получается он и тогда его уже ненавидел? Сколько лет? Двенадцать? Двенадцать лет верить в искреннюю дружбу, принятие и любовь. Чтобы это всё потом разбилось вот так? За Намджуна больно. Им ведь просто воспользовались, поиздевались над его слабостью, отобрали то немногое, что осталось. За самого Хосока больно, удивительно, что бывает так. Круговорот боли в природе. Чонгук ведь и не подозревал даже, представить себе не мог, что делал человеку долгие годы больно не только своей любовью, но и просто существованием.
 
Это будет очень сложно принять.
— Чонгук, не молчи так долго, пожалуйста.
— Я всё забуду.
— Что ты собрался забывать?
— Всё, что с ним связано было, буду вбивать себе в голову, пока не поверю, что всю жизнь у меня было только двое друзей, а любовь одна и нашёл я ее в двадцать пять.
— Не нужно этого делать.
— Предлагаешь мне жить с этим? В моей жизни оказывается из настоящего были только кеды от гуччи. Из натурального только Юнги.
— Малыш, запомни одну простую вещь. Люди, как персонажи из книг. Тебе будет интересно читать историю, где все поверхностные, бесхарактерные, без прошлого, без интересных деталей и мелочей? Мне нет. Потому что у каждого персонажа должен быть какой-никакой бэкграунд. Что-то за плечами, понимаешь? И я тебе, как человек, который пытался жить без него, заверяю, что это глупо, сложно и потом аукается в будущем тем, что тебя продадут преспокойно себе за пару центов, потому что никакой ценности ты из себя представлять не будешь. Да, это в твоей жизни было. Да, оказалось, что это теперь не приятные воспоминания. Но это твоя жизнь. Твоё прошлое. Так оставь его в покое, ты наконец с ним окончательно разобрался. Оно больше никак на твою жизнь не повлияет. Оставь это всё, как есть, и давай с чистого листа начнём. Вместе. Не нужно ничего забывать. Было и было. Сложно, но это же жизнь в конце концов. Никто не обещал, что будет просто.
— Хотя бы дисклеймер бы пускали на выходе, чтобы заранее было понятно, что сложно так будет. Совсем охуели там наверху. А ты предупредил бы хотя бы, что ты такой, когда отношения начинали. Я морально не готов к тому, чтобы встречаться с лучшим парнем во вселенной.
— Расстанемся?
— Через мой труп.
— Ой, не шути про это.
— Прости, — усмехается, — Ты про Чимина там в конце, да?
— Да про всех них.
— Не жести с ним. У него были серьезные причины деньги взять, я разузнал потом про него. Там реально не очень всё хорошо. И он перепугался до жути. Сидел в твоей квартире, плакал всю ночь, ждал тебя, пока я за вещами не пришёл. Я ещё поиздевался, сразу не сказал, что ты жив. Сказал, что ты не придёшь больше. Серьезно, он так рыдал, у меня чуть сердце не разорвалось. Поразмысли над этим, я не думаю, что он не достоин хотя бы того, чтобы его выслушали. Нормальный вроде пацан. Оступился немного просто. Не ставь крест, подумай, может, сможешь простить когда-нибудь.
— Не хочу пока об этом, — тупой болью в груди. — Ты был у меня дома? — контрастно тому, что внутри, улыбается, приподнимаясь на локте, в лицо заглядывает.
— Ага, был, скоро придут кстати все твои кактусы, — и так тепло у Тэ внутри становится, что, кажется, рёбра быстрее срастаться начинают.
— Жил бы со мной?
— Сто процентов, ты такой же уютный, как твоя квартира. — украдкой касается губами шеи, с которой уже начали сходить синяки, становясь желтоватыми. — Все эти рисунки, ты не говорил, что сам рисуешь, — с обидой в голосе, но ещё поцелуй, — Фотографии классные, — ещё касание, — Книг столько, что пиздануться можно, — ещё поцелуй, Тэхён млеет и расслабляется рядом окончательно, — Курили бы вечерами калик, ты бы варил кофе, потому что я вообще не умею, обсуждали бы что-нибудь из этих всех стопок по всей квартире, а потом я бы прижал тебя к стене где-нибудь на кухне или повалил прям на подоконнике, — нежным шёпотом в ухо, пуская по телу мурашки. — Завтра проснемся пораньше, пойдём прогуляться и нужно будет поговорить как раз таки про чистый лист.