Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-26 (СИ)

Ногами Никита нащупал камни на дне и встал. Как хорошо стоять! И ощущать твердь под ногами.
Ящер, увидев, что Никита стоит неподвижно, снова взлетел. Ага, как же! Нагнувшись, Никита выбрал на дне камень по руке.
Когда ящер был уже совсем близко, он метнул камень прямо в его узкую разинутую пасть и ушёл под воду. Глубина – метр, стоит ящеру вытянуть когти, и он его достанет.
Но не случилось. Ящер пролетел с десяток метров и плюхнулся в воду, видимо камень угодил прямо в глотку.
Никита повернулся, собираясь полюбоваться делом рук своих.
Ящер пытался встать на лапы, и вдруг вода под ним как будто вскипела. Из неё вырвалось нечто, обхватило ящера щупальцами и потянуло под воду. Ящер пытался цапнуть щупальца своей пастью, но его уже тащили в открытое море. Когда глубина стала достаточной, ящера просто утянули под воду.
Никита стоял, замерев от ужаса – ведь всё происходило совсем рядом. Мало того, он сам только что был почти что в этом месте – нырял, спасаясь от ящера. А теперь и ящера нет, сам пошёл на корм. Б-р-р-р! Никиту передёрнуло от чувства страха. Судя по щупальцам, появлявшимся и исчезавшим под водой, это был огромный осьминог. Из всех известных Никите существ он единственный имел щупальца с присосками. Только какой величины должен быть этот осьминог, если он запросто утащил под воду совсем немаленького ящера?
Никита поспешил выйти на берег. Там осмотрелся по сторонам: ящер летел сюда – вдруг у него здесь гнездо? Но вокруг были только скалы, камни и море.
Никита оглядел себя. Несколько неглубоких ран – мелочь, могло быть значительно хуже. Да, опростоволосился он, упустил приближение летучей твари, и впредь ему будет урок. Не привык он в своей прежней жизни смотреть в небо, если уж только взглянуть на тучи – не будет ли дождя? Максимум, что ему грозило, – «памятка» от голубя. А тут всё значительно серьёзнее. Проморгал, расслабился – погиб. Опасность грозит со всех сторон: и с воздуха, и на земле, и даже в воде.
Надо выбираться назад, к синезубым. Дорогу он запомнил, вроде бы и недалеко племя. Но это по воздуху. А ведь придётся карабкаться вверх по скалам, пересечь ущелье. Но лучше такое испытание, чем оказаться в желудке ящера.
Никита вздохнул и пошёл прочь от берега по дну ущелья. Тут периодически попадались скелеты и разрушенные кости неведомых ему животных, причём большие – он видел когда-то нечто подобное в музее. Там стоял скелет мамонта. А в ущелье были не только скелеты, но и полуобглоданные туши. Они разлагались, и сильный тошнотворный запах был невыносим.
Но хуже всего было то, что запах тления привлекал к себе мелких хищников. Мелких – это по сравнению с тираннозавром или трицератопсом. Для Никиты они представляли опасность, и он подобрал камень поувесистее.
По дну ущелья протекал ручей. Никита наклонился к нему, чтобы напиться, и резко отпрянул – вода пахла тухлятиной. Видимо, выше по течению в ручье лежала гниющая туша.
Ущелье извивалось, склоны его были отвесными и иногда даже принимали отрицательный уклон. Без опыта и снаряжения подняться по такой стене нечего было и думать. Но ни тем, ни другим Никита не обладал.
Часа два он пробирался среди камней, пока не увидел, что по участку склона всё-таки можно взобраться. Тем более что немного в стороне виднелся подвесной мост из лиан.
И вдруг сверху недалеко от него упал камень.
Никита запрокинул голову – на площадке маячил кто-то из аборигенов.
– Ты кто? – донёсся до Никиты далёкий крик, перешедший во многократное эхо.
– Никита я, пришёл с воинами азуру.
– Ты лжёшь, Никиту унёс ящер.
– Да вот же я, я внизу стою!
– Ты манзур, иди прочь!
Кто такой «манзур», Никита не знал, но предположил, что это что-то очень нехорошее. И он полез наверх.
Первое время подниматься было довольно удобно – он хватался за камни и подтягивался. Временами отдыхал, боясь глядеть вниз.
Он уже проделал половину пути до площадки, как у её края показалась голова синезубого Хза:
– Ты зачем лезешь сюда, манзур? Тут живые люди, тебе здесь не место!
 
– Я Никита, и я живой.
Но Хза, не слушая Никиту, стал швырять в него камни. Пока он не попадал, но ведь и расстояние было велико, метров пятьдесят. А увернуться невозможно, можно сорваться в пропасть. Никиту спасало ещё и то, что Хза был не меток, а кроме того, он укрывался за каменными выступами. Он понимал, что синезубого надо как-то убедить или хотя бы испугать, иначе рано или поздно он попадёт в него. И тогда конец. На скале невозможно удержаться, а значит – он сорвётся и неминуемо разобьётся.
И Никита крикнул:
– Позови кого-нибудь из наших, с кем я пришёл, – из племени азуру!
– Их никого нет, все ушли. Уходи, откуда пришёл!
– Так я же отсюда был утащен ящером, от моста! Ты сам видел!
– Да, видел! Но теперь ты мёртвый! Ты манзур, призрак!
– Вот я сейчас заберусь и задам тебе хорошую трёпку! Я вырвался из когтей ящера, остался живой, и ты в этом сам убедишься, если не станешь швырять камни.
– Ты лжив, как манзур, и я тебе не верю!
– Тогда зови вождя Зоза!
Во время разговора синезубый не бросал камни, и Никита пользовался этим: разговаривая, он потихоньку продвигался вверх. Ему бы ещё метра четыре-пять вверх, там виден уступ, а над ним висит каменный козырёк. На уступе можно перевести дух и там не страшны камни, если их продолжит швырять недоверчивый Хза.
Стараясь не прекращать разговор, Никита поднимался всё выше и выше. Вот и уступ. Он перевалился через край и улёгся на площадке, переводя дыхание.
– Ты почему замолчал, манзур? – раздался сверху голос Хза.
– Я тебе уже сто раз говорил, что я не манзур, а Никита. А манзур – он что, призрак?
– Конечно!
– Значит, он ничего не весит?
– Угадал.
– Тогда сбрось верёвку. Я подёргаю за неё, и ты убедишься, что я тяжёлый. Стало быть, живой.
Наступила долгая тишина – синезубый обдумывал предложение.
– Хорошо, – наконец отозвался он, – но если ты манзур, я отпущу верёвку.
Через несколько минут сверху свесилась верёвка, сплетённая из лиан. Никита ухватился за неё и несколько раз крепко дёрнул.
– Убедился? Тогда привяжи верёвку к выступу скалы, и я поднимусь наверх.
– Лучше сделаем по-другому: ты обвяжешься, и я тебя вытащу.
Предложение было заманчивым, но Никита опасался, не обманет ли его синезубый. Ведь если он обвяжется, то полностью окажется в его власти. Стоит тому заподозрить что-то, и он выпустит из рук верёвку. Никита не исключал, что это ловушка. Потому, обернув верёвкой левую руку, он крикнул Хза:
– Тяни!
Сам же, цепляясь правой рукой и ногой за камни, подстраховывался.
Но Хза не подвёл: он тянул без рывков, медленно и ровно.
Вот и площадка. Перевалившись на неё животом, Никита бросил верёвку.
Хза стоял в некотором отдалении от него, метрах в семи-восьми.
– Ну, убедился? Живой я! И я Никита, а не манзур, как ты меня назвал.
– Тогда съешь вот это, – синезубый швырнул Никите какой-то плод.
Никита поймал его на лету, понюхал. Запах от плода исходил специфический. Однако плод казался съедобным, и Никита откусил кусок. Ой, какая кислятина! Рот свело, Никита скривился и, не в силах проглотить, выплюнул кусок.
Хза захохотал и подошёл к Никите:
– Манзуры не едят эти плоды! Значит, ты на самом деле живой!
– Я тебе всё время об этом говорил.
– А! Ну на то я и страж, чтобы не пропустить к племени чужих или оборотней.
– Разве они бывают?
– Ты ещё встретишься с ними.
– А как их узнать?
– Они выглядят как обычные люди, но они – призраки людей. Не имеют веса, не боятся огня. Но если он к тебе притронется или, что ещё хуже – поцелует, ты превратишься в такого же мертвеца. Если их ударить – ножом или палкой, крови не будет.
– Откуда же они берутся? – Никита никак не мог поверить в нечисть.
– Всех умерших надо сжигать на костре, тогда манзуров не будет. Если человека убили, а тело его тут, на земле, появится новый манзур.