Портрет с девятью неизвестными

– Тело мадемуазель Белланже не может оставаться здесь. Мы отрезаны от мира, и связи с властями пока нет. Я бы уже связался с ними, но сейчас это невозможно. А здесь, в тепле, тело начнёт разлагаться.
Филипп нахмурился, его взгляд заметно ожесточился.
– Что вы предлагаете? – спросил Ренар. Его тон был сдержанным.
– В отеле есть два морозильных помещения для продуктов. Одно из них сейчас пустует, – продолжил Пьер. – Мы могли бы временно поместить тело туда, чтобы избежать ускоренного разложения. Это решение временное, но необходимое.
Софи зажала рот рукой, её глаза расширились от ужаса.
– В морозильник? Как мясо? – прошептала она.
Антуан осторожно положил руку ей на плечо, стараясь успокоить.
– Это разумное решение, – сказал он, переводя взгляд на Пьера. – Я помогу вам.
Пьер коротко кивнул, явно облегчённый поддержкой.
– Тогда давайте сделаем это сейчас. Чем быстрее, тем лучше, – заключил он.
Взявшись за дело, Пьер и Антуан действовали молча, лишь изредка обмениваясь короткими замечаниями. Они завернули тело Луизы в плотную ткань, найденную в кладовой. Пьер аккуратно поднял её за плечи, а Антуан поддерживал ноги. Их шаги эхом разносились по пустым коридорам, пока они направлялись в подвал.
Холод морозильного помещения резко ударил в лицо, когда они открыли дверь. Белые стены, пустые полки и металлические поверхности создавали почти стерильную обстановку, которая резко контрастировала с недавними событиями. Антуан первым вошёл внутрь, держа дверь, пока Пьер аккуратно вносил тело.
Они осторожно уложили её на одну из полок. Пьер на мгновение задержал взгляд на лице Луизы, теперь покрытом лёгким инеем. В этот момент что-то в нём дрогнуло, но он быстро взял себя в руки.
– Это необходимо, – пробормотал он, как бы оправдываясь перед ней. – Так будет лучше.
Антуан лишь кивнул. Когда они вышли из подвала, закрыв дверь на замок, Пьер оглянулся на врача.
– Спасибо за помощь, доктор. Это тяжёлая задача, но вы поступили правильно.
Антуан промолчал, его мысли явно были где-то далеко. Вместе они вернулись к остальным гостям, оставляя за спиной ледяное убежище, где теперь покоилось тело Луизы.
Фойе, освещённое неровным светом камина, замерло вместе с гостями, которые собрались вокруг картины с маркизом де Садом. Напряжение висело в воздухе, словно невидимый груз давил на каждого из присутствующих. Пьер Моро стоял у стены, его взгляд был сосредоточен, но не выдавал эмоций, хотя внутри он явно чувствовал нарастающее беспокойство.
Катрин Лаваль, стоявшая ближе всех к полотну, вдруг заметила нечто странное. Она сделала шаг вперёд, чтобы лучше рассмотреть детали. Её глаза округлились, а рука невольно поднялась к губам.
– Посмотрите… – её голос прозвучал почти шёпотом, но в тишине фойе его услышали все. – Одна из фигур… Она изменилась.
Гости обратили внимание на её слова, и вскоре взгляд каждого был прикован к картине. Одна из безликих фигур, окружавших маркиза, обрела черты – черты Луизы Белланже. Её золотистые волосы, холодные голубые глаза и высокие скулы были изображены с поразительной точностью. Казалось, что это лицо смотрит прямо на них, из глубины холста, с пугающей живостью.
– Это невозможно, – прошептала Софи, прижав руку к сердцу. Её голос дрожал. – Этого просто не может быть!
– Но это… она, – произнёс Филипп, протягивая руку к полотну, но не решаясь прикоснуться. – Я видел её вчера вечером. Это точно её лицо.
Эмиль Дюмон, напротив, стоял, сжав губы и глядя на картину, как на смертельную угрозу.
– Это нечто за пределами нашего понимания, – пробормотал он. – Никто из нас не мог бы нарисовать это за одну ночь. Но кто… или что это сделало?
Пьер шагнул вперёд, чтобы занять более решительную позицию.
– Возможно, это всего лишь совпадение, – начал он, пытаясь взять ситуацию под контроль. – Иногда наш разум видит то, чего нет, особенно в таких обстоятельствах.
– Совпадение? – Жанна Дюваль, до этого молчавшая, произнесла это слово с явной насмешкой. – Вы действительно так думаете, месье Моро? Или вы пытаетесь убедить в этом себя?
  
Катрин, не отрываясь от картины, повернулась к Александру Ренару.
– Профессор, вы говорили, что такие артефакты могут быть частью ритуалов, – напомнила она. – Возможно, эта картина… что-то большее, чем просто произведение искусства?
Ренар кивнул, его взгляд был прикован к лицу Луизы на картине. Он сделал шаг вперёд и заговорил. Его голос звучал глубже обычного, как будто каждое слово весило тонну.
– Это подтверждает мои догадки. Такие работы создавались не для украшения. Они были связаны с магическими ритуалами, с идеей заключения душ или манипуляции энергиями. Судя по всему, эта картина живая. И, возможно, она запечатлевает тех, кто… отдал жизнь.
– Отдал жизнь? – перебил его Филипп, в голосе которого звучал панический надрыв. – Вы хотите сказать, что каждый, кто умирает, становится частью этой картины?
Ренар посмотрел на него с тяжёлым выражением лица.
– Именно это я и говорю.
Все в комнате затихли. Лица гостей побледнели, кто-то сделал шаг назад, кто-то прикрыл рот руками, не веря происходящему.
– Это безумие, – истерично резко произнесла Софи. – Мы не можем верить в такие… суеверия.
– А вы видите здесь какое-то другое объяснение? – спросила Жанна. – Луиза мертва, её лицо на картине. Что ещё нужно, чтобы вы поверили?
Пьер поднял руку, пытаясь успокоить их.
– Прошу всех сохранять спокойствие, – сказал он твёрдо. – Мы должны разобраться в происходящем. Паника не поможет.
Но его слова ушли в пустоту. Гости переглядывались, и страх постепенно превращался в недоверие. Теперь каждый начинал подозревать другого. Катрин, которая продолжала внимательно наблюдать за картиной, произнесла тихо, но с отчётливой уверенностью:
– Это не просто случайность. Что бы это ни было, оно требует наших жизней.
Фраза прозвучала, словно приговор. Никто не знал, что сказать, и даже ветер за окнами, казалось, усилил свой вой, словно вторя её словам.
Снег, казалось, падал не хлопьями, а целыми слоями, закрывая мир за стенами отеля непреодолимой белой стеной. Каждое завывание ветра было похоже на отчаянный крик, эхом отскакивающий от горных склонов. Гости, которые ещё пытались убедить себя, что эта буря временная, постепенно начали понимать – отель теперь их единственный мир.
Пьер Моро, стоявший у окна в вестибюле, наблюдал за снежной завесой. Его взгляд был сосредоточен, но в чертах лица угадывалась тень беспокойства. Он чувствовал, как с каждой минутой паника среди гостей возрастает. Изоляция всегда пробуждает страх.
Внезапно свет в вестибюле мигнул, и огоньки ламп на мгновение погасли, погрузив комнату в пугающий полумрак. Мягкий свет камина стал единственным источником тепла и уюта. Когда электричество вернулось, гости, собравшиеся в гостиной, переглянулись.
– Это что ещё такое? – пробормотал Эмиль, закрывая газету и нервно постукивая пальцами по краю стола. – Проблемы с электричеством?
– Видимо, буря задела провода, – предположил Филипп, но его голос звучал неубедительно.
– Буря? – Жанна Дюваль, сидевшая в тени, медленно подняла голову. Её голос звучал низко и спокойно, но в нём была тревога. – Нет, это не просто буря.
Катрин Лаваль сидела неподалёку и внимательно наблюдала за каждым, собирая кусочки головоломки. Её взгляд задержался на Жанне.
– Вы хотите сказать, что… что-то другое вызывает это? – осторожно спросила она.
Жанна медленно кивнула.
– В подобных местах, как этот отель, энергия накапливается, – ответила она. – А когда происходит что-то необычное… она может выйти наружу.
В этот момент свет снова мигнул. На этот раз он отсутствовал дольше, и в коридорах раздался звук, напоминающий шаги. Все замерли, словно боясь потревожить тишину.
– Это был ветер? – Софи сжала руку Антуана, её лицо побледнело.
– Я пойду проверю, – уверенно произнёс Пьер и направился в сторону коридора.