Тайны затерянных звезд. Том 2 (СИ)

Не сводя с них взгляда, словно они могли внезапно ожить и побрести ко мне с хрипами «Мозги-и-и!» (честно, я бы и не удивился особо), я прижал комлинк, адресно вызывая капитана.
— У нас проблемы? — сухо спросил тот.
— Ну как сказать… Нас не встречают огнём из всех стволов и не встречают вообще. Это, скажем так, хорошая новость.
— А плохая?
— А плохая… Думаю, это лучше увидеть своими глазами. Ах да, и оружие сразу прихватите с собой… На всякий случай.
Может, у капитана и были какие-то недостатки (например, то, что он полностью теряет способность к критическому анализу, когда речь заходит о дочери), но одного у него не отнять. Он хорошо понимает, когда задавать вопросы не к месту.
— Как думаешь, Жи, во что мы вляпались на этот раз? — спросил я, приседая возле продырявленного трупа и переворачивая его так, чтобы было удобнее осмотреть дыру в спине.
— Не понимаю вопроса, человек, называющий себя Кар, — прогудел Жи. — Уточни запрос.
— Вот и я говорю, в дерьмо какое-то мы вляпались! — вздохнул я, аккуратно оттягивая обугленную ткань скафандра и заглядывая под неё.
Смотреть на само повреждение не было никакого смысла — взрыв обуглил ткани, моментально прижигая внешние кровотечения. Одно можно было сказать точно — судя по тому, как именно труп повалился в наш шлюз, мышцы его уже успели одеревенеть. А значит, с момента смерти прошло никак не меньше восьми часов. А судя по тому, что под тканью скафандра отчётливо просматривались трупные пятна, я бы скорее назвал срок в сутки плюс-минус пару часов. И почему-то мне кажется, что второе тело окажется убитым примерно в то же самое время.
Сзади раздались торопливые шаги, и из-за поворота вынырнули капитан, Магнус и Кайто. У всех в руках оружие, но Кайто держит его неуверенное и неумело, чуть ли не тыкая стволом себе в ноги.
— Что тут… — на бегу начал капитан, и потом уже увидел мёртвых администратов. — Оу…
Выражение его лица моментально сменилось с напряженного на задумчивое. Он перешёл на шаг, а потом и вовсе остановился, когда подошёл ко мне. Поставил бластер прикладом в пол и присел, глядя на труп:
— Это же не…
— Нет, конечно! — я посмотрел на него, вложив во взгляд максимум осуждения. — Чем бы мы это сделали?
— Ну у Жи есть… — капитан с сомнением посмотрел на робота. — Ладно, я понял. Что думаешь обо всем этом?
— Без понятия, — я поднялся с колена. — Одно могу сказать наверняка — это произошло примерно сутки назад. А вот что именно произошло — это нам ещё предстоит выяснить.
В другой ситуации даже этого разговора не было бы. Я бы даже капитана вызывать не стал. Увидев, что происходит за дверями шлюза, мы бы просто закрыли их обратно, отстыковались и полетели прочь отсюда. Слишком свежи были воспоминания о «Навуходоносоре» и слишком велик шанс встретить на «Василиске» своего Семецкого. А то и не одного.
Но мы были не в другой ситуации. Поэтому и не могли позволить себе просто улететь, оставляя Кори наедине с её недугом. А значит, Семецкий там или нет, мы всё равно пойдём внутрь.
И это понимали все, включая капитана.
Поэтому он без лишних вопросов протянул мне свой бластер и сказал:
— Подождите пару минут. Сейчас мы экипируемся и пойдём внутрь. Тебе тоже броню принесём.
— Не нужно, — я покачал головой. — Лучше щит Кори. Ей он всё равно сейчас не нужен.
Капитан посмотрел на меня с удивлением, но лишних вопросов задавать не стал. И это хорошо. А то пришлось бы потратить несколько лишних секунд на то, чтобы объяснить ему, что броня была хороша в узких коридорах «Навуходоносора», в которых укрыться при неожиданной атаке было негде, и приходилось только уповать на крепость брони. А коридоры «Василиска», с их шириной и многочисленными пересечениями, допускали свободу манёвра, реализовать которую в сковывающей движения броне было проблематично.
Через минуту мы были уже готовы. Внутрь шли вчетвером — тем же количеством, что ходили в гости к Семецкому, только вместо Кори на сей раз шёл её отец. Все, кроме меня, в броне, все с оружием, все готовы к любым неожиданностям.
  
Пиявка, конечно же, осталась в лазарете, потому что никто кроме неё не мог поддерживать состояние Кори. А Жи остался как последняя линия обороны на случай, если вдруг какой-то безумец загуляет к нам на борт.
— Нам нужно добраться до лазарета, — я давал последние инструкции, привычно осматривая своё оружие. — Это на другом конце базы, но сейчас быстрее будет пройти пешком, чем отстыковаться и искать шлюз ближе. Идём быстро, ни на что не отвлекаемся. Я первый, Магнус замыкающий. Свободный огонь разрешается, но только в случае, если не будет иного выхода. Постарайтесь всё же обойтись без стрельбы. Всё, вперёд!
Да, здесь царила совсем не та атмосфера, что встретила нас на «Навуходоносоре». Там изначально было понятно, что корабль мёртв и необитаем (почти), там всё буквально кричало об этом — от едва горящих лампочек до спёртого, едва-едва обновляемого, воздуха.
«Василиск» был живым. По крайней мере, ещё недавно он точно был живым. И сейчас станция продолжала функционировать по инерции, несмотря на то что скорее всего уже сутки не получала никаких указаний от своего персонала.
Со временем, конечно, это даст о себе знать — накопятся ошибки в не обновляемых данных, забьются фильтры, которые никто не меняет, где-то вылетят от перегрузок предохранители, обесточивая целые цепи… И станция станет такой же пустой и заброшенной, каким был «Навуходоносор».
Хотя нет, не станет. Раньше, намного раньше, чем всё это случится, сюда прибудет корабль Администрации, чтобы проверить, почему станция так давно не выходит на связь.
И нам бы по-хорошему отсюда свалить раньше, чем это произойдёт. Потому что объяснить, что мы, несанкционированно пристыковавшиеся, тут делаем, в окружении трупов администратов, мы не сможем. По крайней мере, так, чтобы это объяснение устроило и нас и их.
Я шёл по «Василиску» совсем не так, как двигался по «Навуходоносору». Там я не отрывал щеки от приклада, а глаз — от прицельной марки, потому что это было правильным поведением для тех коридоров. При их узости, они целиком помещались в область моего обзора и даже если бы кто-то неожиданно выскочил из-за угла, я бы успел довести на него ствол, и выжать спуск.
В этих коридорах это не работало. Тут они были широкие, рассчитанные на то, что по ним будут ездить тележки с грузом и ходить люди в броне. Надеяться на то, что успеешь довести ствол на цель, появившуюся с другой от тебя стороны — уже не приходится. Тут будет правильнее перевести бластер в режим сплошного луча и нести его в походном положении, чтобы при появлении опасности просто перечеркнуть коридор по диагонали, неприцельно, больше по наитию и чутью.
Мы двигались вдоль правой стены, и, когда добрались до мёртвого администрата, я сделал короткий жест, показывая, что надо остановиться. Я быстро осмотрел труп и убедился, что смерть наступила от разрыва спинного мозга из-за свёрнутой шеи.
Обыск на скорую руку показал, что у него при себе было всё, что должно быть у работника подобной станции — несколько карт допуска, пара пропусков, пятнадцать юнитов на карте, и, конечно, личный терминал.
Забрав себе карты и пропуска на всякий случай, я повертел в руках терминал, попытался вскрыть биометрический пароль пальцем хозяина, но, конечно же это не сработало — он уже был слишком холодным, чтобы терминал вообще понял, что его пытаются активировать.
Жаль, конечно, но ничего. Думаю, нам по пути попадётся ещё немало возможностей узнать хотя бы часть правды о том, что здесь произошло. Потому что нам попадётся ещё много трупов.
И я оказался прав. В следующем же коридоре, в который мы свернули, стремясь попасть к лазарету, трупов было уже шесть. И, в отличие от первых увиденных, эти были убиты намного более изощренными способами.
Одного, самого интересного, с двумя красными офицерскими полосками на плече, прикололи к перевёрнутой антигравитационной тележки каким-то заострённым ломом, явно вырванным из конструкции этой самой тележки.