Кровная связь (ЛП)

Я знаю лучше, чем снова оказаться здесь, и все же я вошла прямо сюда из-за этой женщины, так что будь я проклята, если собираюсь продать ее, чтобы избавить себя от небольшой боли. — Я ничего не знаю. Я все та же маленькая глупая девчонка, которую ты держал здесь в прошлый раз, так что тебе не стоит беспокоиться обо всем этом. Это пустая трата времени.
Первое прикосновение ножа к моей коже на самом деле не протыкает ее, а скорее предупреждает, что ему не нравится мой тон, и он огрызается: — Я видел, как ты передала ей что-то в душевой. Камера не зафиксировала, что именно, но ты мне скажешь. Что бы ты ни делала, пока тебя не было, кем бы ты ни стала, ты никогда не будешь сильнее меня. Если не скажешь мне, что ей дала, я приведу ее сюда и сделаю с ней все то, что сделал с тобой, малышка Заклинательница. Ты отплатишь за доброту этой женщине болью и медленной смертью.
Небытие.
Нужно держаться за небытие, но гораздо труднее оставаться с пустой головой, когда в этой дурацкой чертовой дыре есть другие люди, которых я хочу защитить, но если он приведет сюда Кайри, то я найду новый план.
Всегда можно найти выход.
Дэвис щелкает языком, как будто разочарован, и отводит нож от моей кожи. Его любимая форма пытки — окантовка, и я ненавижу его за это. Я бы предпочла, чтобы он, черт возьми, просто пырнул меня ножом.
Он возвращается к своим инструментам и кладет разделочный нож, снова возится с рукоятками, говоря: — Холодная маленькая Заклинательница, я должен был знать, что ты не будешь так сильно заботиться о какой-то бесполезной женщине. Но как насчет твоего Связного? Я могу исцелить его. Выпусти свои узы поиграть со мной сейчас, ответь на вопросы, которые у меня есть, и я исцелю твоего Связного. Он начинает выглядеть немного зеленым. Линда и Зара сказали, что рана над переломом также выглядит инфицированной. Кровяные инфекции могут быстро распространяться, ты знаешь.
Я могу снова игнорировать его, потому что он ни за что не позволит Кирану умереть прямо сейчас. Он слишком долго пытался найти моих Связных, поэтому никогда бы не позволил одному умереть без экспериментов. Это вся причина, по которой я в первую очередь солгала.
Дэвис вздыхает, делая вид, будто я непослушный школьник, с которым ему приходится иметь дело. Затем он снова выпрямляется, наконец, выбирает новый нож из своего инструментального стола и любовно проводит рукой по его боковой поверхности.
Мое сердце начинает биться немного быстрее, паника медленно проходит по позвоночнику, и мне приходится сосредоточиться на своем дыхании, чтобы не допустить гипервентиляции.
Будь пустой, Оли. Будь никем.
Он снова наклоняется ко мне, чтобы прошептать прямо мне в лицо: — Я уже знаю, что ты не сломаешься так легко, Заклинательница. Я просто убеждаюсь, что твой Связной тоже это знает. Посмотрим, сколько времени мне понадобится, чтобы сломать его, не так ли?
В тот момент, когда нож касается моей кожи, я начинаю отключаться. Мои узы пробираются на передний план моего мозга, постоянно наблюдая за происходящим и ожидая подходящего момента, чтобы вступиться за меня, но простые порезы достаточно легко блокировать. Когда Дэвис действительно начинает творчески подходить к резке, моя нога начинает непроизвольно дрожать, а на пояснице появляется лужа пота. Я могу почти не обращать на это внимания, почти, пока он не начинает разрезать мои брюки и проделывать путь вверх по чувствительной коже моих бедер.
Мой контроль на секунду ослабевает, и мое тело мгновенно наполняется Грифоном, его узы тянутся ко мне и разрушают последние барьеры одним махом, а его голос гремит в моей голове.
«ЧТО ПРОИСХОДИТ?!»
Я наблюдаю за тем, как глаза Дэвиса расширяются, и захлопываю свои барьеры обратно, тысячу раз проклиная себя за то, что оступилась и впустила своего Привязанного. Одна доля секунды, и я разрушила все, что пять лет охраняла и защищала, жертвуя своей проклятой жизнью.
Холодные как лед пальцы с капельками моей крови проводят по моей щеке, оставляя за собой красный след, когда Дэвис наклоняется и шепчет мне, касаясь губами ободка моего уха: — И кто же это был, моя драгоценная маленькая Заклинательница душ?
 
* * *
Два года.
Я была узницей в одном из этих лагерей целых два года, и ни разу не вспомнила их имена. Я знала их, о Боже, я знала их. Только очнувшись в больнице, где медсестра Джун стояла над моей кроватью со слезящимися глазами и папкой под мышкой, я запомнила их имена. Помню, я подумала, как страшно, что Норт был старше меня почти на десять лет. Пять лет между мной и Грифоном и Ноксом тоже казались таким большим сроком. Я так сильно хотела познакомиться с Гейбом и Атласом, потому что они были всего на несколько месяцев старше меня, и хотела дружбы до тех пор, пока мы не станем достаточно взрослыми для Связи.
Я провела несколько коротких часов в той больнице, планируя, надеясь и желая, чтобы они поторопились и забрали меня подальше от ужаса того, что случилось с моей семьей.
А потом больше никогда не думала о них.
Никогда не позволяла себе этого.
И тремя отчаянными словами, посланными через нашу связь Привязанных, Грифон раскрыл себя самой большой угрозе, которую когда-либо знала наша группа Связных.
Инстинктивно я думаю о небытии. Я позволяю панике овладеть мной, даже когда заставляю себя не думать о деталях, о точных причинах, почему так сильно паникую. Я трижды проверяю свой барьер для моего Привязанного, а затем проверяю свои узы, потому что мне, возможно, придется позволить им взять на себя управление, чтобы отвлечь Дэвиса от того, что он услышал.
Мои узы готовы и жаждут быть выпущенными на свободу.
Я буду терпеть боль столько, сколько смогу, а затем позволю им взять верх, чтобы закончить эту сессию. Если Дэвис заставит меня убивать невинных людей, тогда… что ж, я монстр, но если это сохранит безопасность моих Связных и наших близких, тогда я буду чертовски ненавидеть это, но приму.
Я ненавижу себя, но это та черта, которую я провела здесь.
— Отлично. Ладно, настаивай на том, чтобы быть упрямым маленьким дерьмом. У меня более чем достаточно инструментов, чтобы выкачать из тебя кровь. Если мне нужно, чтобы ты кричала, чтобы узнать, кто он, тогда, полагаю, нам понадобится больший и тупой нож. Как ты смотришь на то, чтобы тебя разрезали на куски ножом для масла, малышка Заклинательница? Это будет тяжелая работа для меня, но, о, какое удовлетворение.
Глубокий вдох.
Глубокий, долгий вдох через нос, задержка на два счета, выдох через рот.
Я смогу это пережить.
Мне также удается убедить себя в этом, вплоть до того момента, когда он действительно начинает наносить удары по моему бедру, и тогда из моего рта вырывается крик, рваный и хриплый. Грифон бьется о мой барьер, моя голова раскалывается от этого, и меня тошнит.
В этот момент вся сцена становится слишком тяжелой для Кирана, и он кричит Дэвису, поражая меня, потому что я почти забыла, что он здесь, с нами, из-за боли: — Убери от нее руки, и я скажу тебе, где он.
Нож, зарытый в моем бедре, перестает двигаться, но Дэвис не вынимает его полностью. Мышцы сжимаются вокруг него, словно мое тело пытается вытолкнуть его, но его рука крепко держит рукоятку.
Я наконец открываю глаза, но Дэвис сосредоточен на Киране. Когда я перевожу взгляд на то место, где он прикован, он все еще выглядит так, будто находится на полпути к могиле, но в его глазах появляется решительный блеск, когда он говорит: — Ее другой Связной, тот, что у нее в голове, тебе нужен он. Он сильнее меня. Если она завершит с ним связь, то получит тот толчок силы, который ты от нее хочешь. Он Нейро, как и ты… он очень похож на тебя, на самом деле. С того момента, как они встретились, он был в ее голове. Если кто и сможет помочь тебе контролировать ее узы, так это он. Просто перестань, блядь, резать ее, и я скажу тебе, где он.
Я хочу закричать на него, чтобы он заткнулся, но не могу говорить из-за комка в горле, вызванного всей этой болью и моментом, когда я думаю, что вижу триумф в глазах Дэвиса. Он знает, что Киран собирается дать ему еще один кусочек головоломки, еще одну игрушку, с которой можно поиграть, чтобы сделать меня оружием, которого он так отчаянно жаждет. После многих лет, когда он ничего не получал от меня, он ни за что не собирается отказываться от расспросов Кирана об этом.