Человек из Кемерово (СИ)

Ноги. Пока посчитать не могу, в глазах двоится. И освещение так себе. Фонарем кто-то туда-сюда машет, не стали лампы включать. У меня в гараже щелей полно, точно соседи бы заметили иллюминацию. Шифруются, сволочи.
Слух вернулся разом, будто тумблер включили. Я поморщился — блин, ну голова же болит, что вы бубните не переставая.
— Да хозяйская это собака, Игнат. Вон, попонка ее. И там в кармашке если пошарить, визитка будет с номером. Удирает постоянно, зараза, вот и постарались, написали.
Спасибо, добрый человек. Лишний раз дал понять, что я идиот. Барбос весь вечер рядом со мной котлеты трескал, а я даже не озаботился поискать брелок какой-нибудь на ошейнике или визитку. Да, старый пень, замшелый. Правильно тебе по башке настучали, детектив доморощенный.
— И что?
— Так это, надо домой ее притащить. Скажем — вот, нашли, вернули. А потом между делом скажем, что и падаль эту стреножили. Типа, у него и отбили.
— Думаешь, прокатит? Хозяин не велел к нему цепляться пока.
— Так ведь правда же! Собаку он похитил, мы ее назад отобрали. Все так… Ну и дальше уже пусть решает, что с ним делать.
Стоявший слева дернул поводок, и барбос завалился на бок:
— Да что она постоянно колеса пытается покусать? Будто хомяка какого раздавили ненароком.
— Не знаю… Посвети сюда. Ну посвети ты, я не вижу толком… Слушай, а это что за пятна?.. И воняют… Ты машину мыл?
Слушая матерщину, я усмехнулся про себя. Привет вам от гоблинов. Значит, это та самая «волга», которую пометили. И я наконец-то встретился с любителями гранатами разбрасываться.
Через пять минут старшему надоело оттаскивать собаку, и он принял соломоново решение.
— Все, поехали. Младшего оставим, пусть присматривает. Вернем пса, хозяину доложим. Тот скажет, что и как. Этого или здесь расспросим, или в сарай увезем. Тут можно и напороться, если орать громко станет.
— Можно кляп забить!
— А когда спрашивать станем, тряпку придется достать. Начнет голосить — вся округа сбежится. Они тут дурные… Да и проще его будет на месте колоть, рядом с бабой зеленой. Как ей и пацану пальцы начнем отрезать, так и запоет. Кучу времени сэкономим.
— Бабу нашел, ха… Хотя, ему нормальная и не даст, вон рожа какая. Но жалко… Инструменты бы взяли, дом проверили за пару часов. Может, тайник там, раз в гараже нет ничего.
— Жалко ему… А кто железки забыл прихватить с собой? Да и толку от топора и ломика? Хату опричники прошерстили и ничего не нашли. Мебель по щепочкам разобрали, каждый угол аппаратами протыкали. Пусто там… Все, шкуру эту блохастую в багажник и давай за руль. А ты, Терентий, здесь пару часов покукуешь. Дурака этого не трогай, наружу чтобы нос не казал. Сиди тихо, как мышь под веником.
Главарю ответил молодой голос со слабыми истеричными нотками:
— А чего сразу я? Игнат, давай и его в багажник сунем. Чего туда-сюда мотаться, ночь уж на дворе!
— Это чтобы мы с увечным домой к хозяину приперлись? Чтобы там гости на эту рожу смотрели? Сдурел совсем⁈ Значит, пасть закрыл и делаешь, что сказали. Или тебя не просто в столицу не возьмут. А еще плетей пропишут и премиальные за год не получишь…
Грузилась парочка бодро. Хлопнул багажник, затем погас фонарь. Сбрякали двери и оставленный соглядатай с тихим бурчанием распахнул широкие створки, затем невысокие воротца на улицу. «Волга» выкатила, обдав вонючим выхлопом. Закрыв за уехавшими, Терентий вернулся и зажег керосинку, стоявшую в углу. Походил туда-обратно по опустевшему гаражу, пнул меня мимоходом и пристроился на полу у противоположной стены.
Увы, никому я не нравлюсь. Каждый норовит или обозвать как-нибудь, или ударить. И выпутаться я не смогу из этих узлов без посторонней помощи. Похоже, поквитаться получится только после перерождения. Хотя есть у меня подозрение, что умирать буду долго и неприятно в этот раз. И еще фраза про «зеленую бабу» мне очень не понравилась. Даже сидельцы стараются семьи врагов не трогать. За подобное мстят жутко. Вот только разные одаренные как раз на теме кровавой мести повернуты и вендетту устраивают до последнего дальнего родственника. Чтобы никто поквитаться не мог.
 
Поэтому мне крепко подумать надо, как непричастных из-под удара вывести. Не хватало еще грех на душу брать и могилы на кладбище без дела множить.
 Глава 14 
Мне сначала показалось, что перетянутые веревкой кисти рук не просто онемели, но уже и отваливаются. Какие-то эфемерные уколы в ладонях появились. И только через пять минут дошло, что это «ж-ж-ж» неспроста. Мало того, я даже смог чуть-чуть ладонями повращать. И только когда локти на сантиметр сдвинулись, понял. Это же одна маленькая шестилапая зараза у меня за спиной топчется и методично путы грызет. Сначала сверху, а потом наверняка и к ногам прогуляется. Ах ты мое золотце! Когда выгребусь из передряги, я тебе будочку сделаю во дворе! И молочко в мисочку буду каждое утро наливать, с творогом в придачу! Ну и зимовать в избу заберу, это само собой…
Терентий раз пять вставал, устав сидеть на голом полу, ходил туда-сюда, бурчал под нос и еще разок меня пнул между делом. Но близко подходить опасался. Это он правильно. Я бы и связанным ему с удовольствием по ногам шарахнул, извернувшись. А сейчас — тем более.
Лампа светила еле-еле, поэтому особо охранника я не мог толком разглядеть. Высокий, худой. Вроде картуз на голове. Ботинки — те оценил. С боков стоптанные, но крепкие еще. По ребрам прилетает — ой-ой. Ладно, еще пару минут, я почти размялся. И мы побеседуем.
Но говорить первым начал не я.
— Слышь, урод. Хватит прикидываться. Раз дышишь, значит живой… Колись, куда артефакт дел. Поверь, это для тебя же лучше, мучаться не будешь. Сразу чик — и готово.
Не совсем понятно, о чем речь, но уже интересно.
— Какой артефакт? Не, я не издеваюсь, я в самом деле без понятия. Я же антиквар. У меня столько всего через руки проходит, что не запомнить. Намекни хотя бы.
— Тот самый, который хозяин ищет. Небольшой такой… — с изрядной долей сомнения ответил Терентий. Похоже, сам не в курсе, о чем речь идет.
— Так это надо следователя спрашивать. Меня же обнесли по вашей наводке. Чужой товар вывезли, в доме все разломали. Даже костюмы на нитки распустили.
— Хорошь заливать! Если бы нашли, никто бы тебя и не трогал потом.
— Тогда придется со старшим вашим общаться. Не с Игнатом, а с Осипом.
Молодой совсем парень, не обученный. Не удивлюсь, если пытался в милицию устроиться на службу, да не взяли. Вполне может быть, что того же психолога не прошел. Вписали ему в анкету «вспыльчив, слабый внутренний контроль» — и гуляй мимо. Потому как вскочил, заблажил:
— Хозяина по имени-отчеству величать надо, дурилка картонная! Ляпнешь, тебя мигом поперек спины научат!
— Так это твой хозяин, пес смердячий. У меня хозяев нет.
Точно, никто с ним даже не пытался учебой заниматься. Нельзя с подозреваемым общаться. И уж подходить к нему тем более нельзя. Даже если хочешь еще разок пнуть. Потому что я левой ногой его пятку зацепил, а правой врубил в колено. Упал, бедолага, благим матом заверещав. Больно ему. Не удивлюсь, если калекой на недолгую жизнь останется.
Ори-ори, пока я поднимаюсь. Замкнутый контур в гараже — он ведь работает очень просто. Отсекает внешнее воздействие и не дает содержимому наружу таращиться. Свет проходит, там что-то связано с его двойственной природой. Увы, в физике не настолько разбираюсь, поэтому детали надо у профессуры в университете спрашивать. А вот звуки гасятся надежно. Поэтому кричи-не кричи, а я тросточку подобрал и заодно саламандру погладил. Умудрилась же как-то пробраться, моя маленькая. Наверное, из любопытства. Или…
Понятно теперь, чего это шестилапая сюда притопала. Что за люди? Ни себе, ни другим. Пнули коробку с пловом, рассыпали в углу. В самом деле — уроды. Ладно, морда лупоглазая соберет все до крупинки. Но в моих глазах троица налетчиков полностью опаскудилась. Нельзя так с едой. Особенно — с хорошей, вкусной, которую люди не в корыто навалили, а душу в нее вложили.