Шлепок гнева (СИ)

— У нас сегодня дела, в четверг сходим… — пробурчал более худой брат, — … если вампир тебе сейчас голову не оторвет.
— А чо я? Всё уже рассказал! Или чо⁈ — захлопал толстяк ресничками. От такого зрелища я чуть не сплюнул. И ушёл в сгущающиеся вечерние сумерки, не обещая вернуться.
Пешеходный маршрут в порт, который я выбрал, пролегал прямо мимо церкви с Виоликой, от чего я просто не удержался, чтобы не потратить пару минут и проведать одержимую.
…что сказать? Не пожалел ни о единой секунде задержки.
За дверьми храма истинной веры бесновалась толпа орков и гоблинов. Разряженные в какую-то дикую муть, с раскрашенными мордами, они с восторгом орали, слушая… Виолику Радиган, орущую нечто в микрофон с алтаря! Не просто орущую, а еще и одетую при этом в похабную версию монашеского одеяния из секс-шопа! И ладно бы это можно было списать на демонические силы, колдовство, чад кутежа или просто сходку демонопоклонников, но ничего подобного не было! Виолике аккомпанировала целая банда разряженных в черное гоблинов, превратившись всё посталтарное пространство в импровизированную сцену!
Дичь отборнейшая, подумал, диагностируя, что все присутствующие в своем уме (пусть и совсем небольшом) и ничем не упороты. Так казалось первые пару минут, пока я наблюдал за веселящейся и колбасящейся толпой любителей тяжелой музыки, но потом отточенный жизнью слух начал отходить от какофонии, точнее, дешифровать жуткие визги одержимой, вычленяя из них слова. Вот когда это начало получаться, то у меня шляпа на затылке зашевелилась!!
Виолика, явно подначенная одним гнусным гоблином, сейчас кайфовавшим за барабанами на сцене, вовсю вопила короткими отрывистыми фразами про добро, прощение и помощь близким. О том, что боженька все видит и, если что, потом жопу надерет полностью. О том, что надо быть правильным и четким пацаном, а неправильным быть не надо, потому что в аду — не клево ни разу!
Скосившиеся к переносице глаза внезапно дали новый фокус, от чего я увидел криво висящий над импровизированной сценой плакат, гласящий:
«Святая Зелень!»
«Панк-рок группа Портового района!»
«Сегодня христианский рок!»
Ух…
Особенно забавным было то, что некоторые особо громкие вопли Виолики благодарные слушатели воспринимали как инструкцию и стимул к действию, от чего я увидел несколько забавных оркско-гоблинских интерпретаций фразам «твори добро» и «люби друг друга».
Песня закончилась немилосердным виоликиным взвывом, от чего набившиеся в храм зеленокожие вообще начали сходить с ума от восторга. Гоблинье на сцене расцвело зубастыми улыбками, а певица, скромно улыбнувшись, внезапно припала на одну ногу, натягивая ультракороткий подол аж до писка, и заорала:
— Спасибо!!!
— Давай ищо!!! — бесновалась орда, — Давай! Давай! Ви-о-ли-ка! Ви-о-ли-ка! Зелень! Зелень! Свя-та-я! Зелень!!
После её ответного «храни вас бог!» я почувствовал, что пора валить, такой уровень абсурда я не тяну. Всему есть предел, даже моей жадности до нового.
Бегать по Портовому району, опрашивая народ о шикарной блондинке, мне нужды не было. От Оргара я скрыл, что нехило отпил от этой прелестницы живой крови, так что вполне мог еще некоторое время почувствовать жертву, если окажусь неподалеку от неё. Нужно только побродить, заодно узнавая, где это тут так отпадно готовят клепандров. От этой точки уже можно будет определить район, где может быть убежище канадианцев. Я еще пока не великий сыщик, но три сотни лет бурной жизни — это три сотни лет поисков разумных, которые отнюдь не хотят, чтобы их нашли вампиры.
Искушение позвонить в Управу и вызвать кавалерию было высоко. Впрочем, это было отнюдь не единственное снедавшее изнутри желание. Еще очень хотелось задать некоему Вексису парочку вопросов, перед тем как отвернуть ему голову, но это уже было личное и непрофессиональное. Шпилька в больничке, в сознание ей прийти не дадут, а будут лечить клизмами и укрепляющими составами. Оргар обязательно стуканет армейцам насчет «подарочка», а уж у тех не заржавеет. Запрещенные боевые сплавы не должны попадать в руки простым смертным, потому что Блюстители начнут нервничать.
 
След, тонкий и прерывистый, я обнаружил, когда уже дышал неподражаемой вонью пирсов. Недоеденная блондинка, сама того не желая, звала меня не откуда-нибудь, а со стороны моря, всячески намекая, что находится на корабле или подводной лодке. А так, как подводных лодок тут нема…
Значит, корабль. Островов тут нет.
Плохо.
Всем я хорош, но связями в порту не богат. Значит, пора обзаводиться.
Проверив на витрине ближайшей парикмахерской свою личину и убедившись, что выгляжу, как всегда, красавчиком, я тут же нарвался на местный комитет по встрече в виде одного тролля и двух пьяных орков. Им сильно не по душе был мой фиолетовый костюм, а заодно и профессия. А какая профессия может быть у человека, носящего в порту фиолетовый костюм. Только одна — сутенер. А это значит, что пришлый грубиян собирается попрать права женщин и детей, потом и кровью зарабатывающих денежку в порту. Ладно, насчет детей я погорячился, но куда деваться, когда горячишься?
— Воу-воу-воу, мужик! — увидев дуло «грунта» тут же сдулись орки, — Ты совсем сбрендил⁈
— Это отличный цвет для костюма, — обидчиво сказал я, — и на сутенера я вообще не похож!
— Слышь, — орки, как всегда, оправдывая расовую прямоту, подходили к конфликту по упрощенной схеме, — Ну а на кого ты тогда похож?
— На человека, который хочет прогуляться в море, — пояснил я, убирая пистолет, — На лодке.
— Топиться хочет, — авторитетно постановил тролль, не шибко и до этого смущенный стволом, — Тогда можно и так одеться.
Что может ранить сильнее, чем критика твоего стиля от тролля?
— Вы мне говорите, где нанять лодку, а я больше на вас не обиде, — предложил я троице простую сделку.
— То есть, хочешь сказать, ты не сутенер? — уточнили у меня, приводя в состояние тихого бешенства.
— Оглаф, ты хочешь, чтобы он в тебя выстрелил? — проявил здравомыслие орк-не-задававший-глупый-вопрос.
— Не хочу, — честно ответил задававший, — Я хочу знать…
— Ой дурак, — вздохнул тролль, кладя руку на голову не-самого-умного орка и тем призывая его к тишине. Затем, горестно вздохнув, он обратился ко мне, — Слышь, человек… тебе очень надо?
— Да, — кивнул я.
— Ты понимаешь, что в ночь могут выйти только самые отбитые?
— Годится, — ухмыльнулся я.
— В общем, идешь вон туда, а потом налево до зеленого здания. Такого, как будто в болоте валялось, — начал давать инструкции тролль, — там спросишь Политу или Стеньку, с ними договоришься, думаю.
— Резун, ты опух? — внезапно посерьезнел дурной орк, выворачиваясь из-под руки тролля, — Ты этого тугого отмора к ним посылаешь⁈ А если…
— Без если, — мрачно бухнул тролль, — Я, в отличие от вас, в человеках шарю. Ему в море надо, а не… короче, пошли, ребята. И мужик, говно у тебя костюм, вот честно…
Много понимают портовые тролли в хороших костюмах, злобно думал я, шагая туда, куда послали. Вот прямо дофига! Напоролся на кутюрье, надо же. А мешки он таскает для души. Какие все умные стали, просто хоть иди и топись. Великолепный костюм! Я его двадцать лет берег!
Ладно, посмотрим на этих отбитых…
По указанному адресу обреталась автомастерская, где мне небритый гоблин лишь небрежно кивнул в сторону закрытой двери, продолжая возиться с двигателем, подвешенным на цепь. Открыв дверь, я оказался в другой комнате, облицованной кафелем. Здесь две молодые полуголые полугоблинши мыли свинью под чутким руководством третьей, чистокровной. Свинья, кстати, была не в грязи, а в граффити.
— Здрасти, — поздоровался вежливый я.
— Ой, — сказали молодые, прикрываясь.
Какие знакомые лица.
— Хрю! — поздоровалась свинья, начиная бестолково, но не очень панически бегать по замкнутому пространству.
— А ты что за хрен с бугра⁈ — насупилась гоблинша.
— Платежеспособный, — представился я наилучшим для города образом.