40к способов подохнуть. Том 4 (СИ)

В любом случае к его советам я прислушивался и если что-то прямо очень сильно не поддавалось моему изучению, то я просил его совета. На прямые вопросы он никогда мне не отвечал, однако приходя в обитель знания в следующий раз я обнаруживал новые стопки книг, в которых как правило всегда удавалось найти ответы. Видимо Лахид не хотел брать на себя лишней ответственности и лишь давал мне инструмент потенциально подходящий для достижения цели.
В одной из таких стопок мной было найдена Прима Ингениум, что дословно переводится с высокого готика как Первое Знание или Первый Талант. В ней было очень много интересного о варпе, хотя и сам автора порой заносило в какую-то на первый взгляд непонятную степь. Порой мне казалось, что некоторые главы вообще никак не связаны, однако прочитав всю книгу целиком в первый раз, при прочтении во второй связь уже становилась понятной.
В частности меня интересовала суть эмоций и чувств, а также их связь с Имматериумом. Что, как, в каком процентном соотношение, перетекало или дублировалось — мне нужны были конкретные детали и все нюансы, коих вряд ли кто-то в Галактике постиг кроме разве что самих Богов, но в любом случае, надо было двигаться в этом направлении. Ведь с Птичкой явно что-то произошло в день церемонии, хоть и сама она не особо знала что именно. Хотя ей стало легче находится под взором Бога-Императора.
— Ох, как бы ты двуглавого орла не превратилась, — подумалось мне, после чего один из сервочерепов подлетел ко мне, беззвучно подав световой сигнал.
Кто-то ждал меня снаружи нашей обители. Я как раз хотел передохнуть и разгрузить ум, так что вышел и обнаружил в тускло освещённом коридоре Трояна.
— Брат, твоя кожа становится всё бледнее с каждым днём! — усмехнулся он, когда ещё не успел закрыть дверь из-за чего через щель можно было на мгновение увидеть раздражённо обернувшегося Лахида. — Как ты тут? Сколько демонов уже победил?
— К счастью ещё не довелось с ними встречаться, — с не очень убедительной ответной усмешкой ответил я. — А так всё идёт по Его плану. Как обычно. Чем могу быть полезен?
— Капитан Андрос просил передать, что дозволяет псайкерам уделять больше времени своему обучению, однако если ты сегодня пропустишь тренировку фехтования, то она станет третьей пропущенной подряд. С таким отношением ты не только лишился чести носить свою силовой гладиус, но и станешь худшим. И знаешь… — Троян закатил глаза. — Конечно, капитан Андрос преувеличивает, мечник ты всё ещё выше среднего, но другие очень быстро развиваются. Они тебя реально обгонят через месяц-другой, если ты продолжишь сидеть в… в этом…
— Мы называем его обителью знания. Правда я готов был поклясться, что сегодня будет вторая тренировка и на неё я успею.
— У тебя пять минут. Вернее, у нас. И лично я опаздывать не собираюсь, — ответил Троян и поспешил обратно, будучи уверенным, что скоро услышит и мои шаги.
И он не ошибся. Я действительно не собирался пропускать слишком много тренировок, хоть порой и жертвовал временем на плацу, дабы посидеть за книгами. Просто видимо слишком увлёкся изучением Прима Ингениум. Подобное уже случалось, часто я забывал даже про сон, ведь времени было очень мало, а ответственности — много.
Однако тренировки действительно не стоило пропускать, тем более часто. Одно дело уделять время фехтованию, когда есть понимание, что условные четыре часа за книгами продвинут твой потенциал дальше, чем четыре часа фехтования. Совсем уже другое когда вопрос становится и ребром, а после его окончательного падения на другую сторону можно стать никчёмностью в ближнем бою. Идеал был где-то по центру и к этому я стремился, как и Тюхе. Ведь Истина всегда где-то по середине.
— Ха-ха, брат Тюхе, почтил нас своим присутствием! — раздался смех учителя фехтования, в котором не было претензии или издёвки, скорее подкол. — Что же, возможно он не станет вторым Лахидом! Как думаешь, Тюхе, стоит ли твоим братьям узнать чего стоит ожидать от псайкера-врага⁈
Я спокойно кивнул, после чего облачился в тренировочную броню и взял один из гладиусов.
 
— Начнём с двоих, для разминки.
— С троих, — сразу же поправил я, ведь моё сражение с двумя непсайкерами с учётом ещё и личных знаний фехтования превратилось бы в избиение, а не в тренировку.
Хотя всё же своих братьев я немного недооценил и спасло меня только то, что учитель поставил против меня не трёх лучших наших бойцов подряд, а взял одного из лучших, середнячка и отстающего. Пусть привыкают друг к другу и к тому, а также помогают отстающим стать лучше. Впрочем, не всем им требовалось быть превосходными мечниками, так например наш худший мечник был одним из лучших стрелков и его острый ум уже был отмечен технодесантником. И вполне вероятно, что технодесантник заберёт к себе ещё одного ученика, а то рук вечно не хватает.
Самое простое воздействие на чужой разум могло проходить с помощью крика и приказа. Воля вкладывалась в голос и достигнув противника мгновенно начинала обрабатываться мозгом. Таким образом на некоторое время, пока до мозга не дойдёт, что приказ поступил не от сознания, а из вне, противник может встать столбом, лечь, сесть или исполнить другую простую команду.
Однако подобное не работает на того, кто знает чего ждать. Вернее работает, но только если ты могущественный псайкер. Тот же Император на колени легион мог поставить, но где он, а где я. И собственно скауты уже к такому были готовы, ведь уже увидели такой приём. Поэтому пришлось использовать другие, более грубые приёмы.
Вроде них был поток сверкающий частиц в лицо. Сначала конденсируешь влагу, затем морозишь, благо делать это просто, ведь всё вокруг и так стремится превратиться в иней. Затем посылаешь поток в глаза и убеждаешь всех, что это абсолютно нормальная псайкерская способность, а не какая-то магия Тзинча. Хвала всей троице: Богу-Императору, Горке и Морке — что у меня хоть волосы не растут. А то пришлось бы красить её… красить кровью всех тех, кто обвинил меня в служении Тзинчу.
— Слабо, — произнёс я, когда на плац повалился последний враг.
И в этот момент я вдруг понял, что на меня как-то очень странно смотрят все мои братья. Они… такое ощущение, что из-за случившегося во мне что-то изменилось. Одни, очень малая часть, видела во мне избранника Бога-Императора, но куда больше считали меня псайкером, то есть колдуном. А ведь именно всё иное нас учили ненавидеть. Мутанты, еретики, колдуны, ксеносы — все они отличались от людей и поэтому должны были быть уничтожены.
Да, наш орден сохранил библиариев, однако всё равно отношение к ним было если не враждебным, то настороженным. Каждый из скаутов уже прекрасно понимал, что мой дар является и проклятьем. Сегодня моя сила была под моим контролем, но уже завтра Архивраг может ударить им в спину через меня. Их также не пускают в обитель знания из-за чего Лахид для них крайне странный тип, ещё и я становлюсь таким же.
Что мы изучаем там? Опасно ли это для ордена? Капитан приглядывает за нами, но каждый Ангел Его обязан искать потенциальную угрозу для Человечества везде, даже в собственных братьях, ведь однажды астартес подвели Империум. Что мешает случиться этому снова? Лишь отдельная ответственность каждого брата, которая однажды спасла часть легионеров. И понимание этой ответственности должно быть огромно, значимость обязана быть абсолютной, ведь иначе против не то что примарха, против магистра или своего капитана не сможешь пойти, когда он оступится.
Доверие между ними и мной рушилось, появлялась стена и лишь полезность ордену не давала «убрать» меня как это делали в других легионах, вернее уже орденах. Пожалуй лишь Троян не совсем понимал почему всё происходило именно так. Но он был ближе других, лучше понимал меня и ему было легче доверять мне. Остальные не обязаны были уподобиться ему, более того, они не имели на это права.
Я всё это понимал, как и то что вряд ли мне удастся это как-то изменить. Всё было логичным и правильным, против логичного и правильно пойдёт только глупец или тот кто видит в других глупцов. Ни то, ни другое нельзя было сказать про меня, поэтому оставался лишь один вариант.