Между нами искра

Читать было трудно: в комнате наверху вовсю орал какой-то ролик: «Пошел обратный отсчет! Три, два, один… Плюх! Ха-ха-ха!»
Джордж не знал, что это за подкаст и что там происходит, но он прекрасно понимал: ни один нормальный человек не может считать подобное поводом для смеха.
Он снова уставился в телефон, стараясь не обращать внимания на вопли сверху, а также на сочащийся с кухни горький запах, видимо чесночного хлеба.
Прежде чем снимать комнату, ему следовало спросить: «А внизу, случайно, не расположена кухня?» Стелла бы обязательно этим поинтересовалась. Практичность была по ее части.
Да что уж теперь… Поздно рыпаться. Хорошо хоть диван влез.
Почти.
Джордж втянул носом воздух. Вроде бы чесночный запах начал испаряться. Через несколько минут к вони привыкаешь. Так что ничего. Могло быть хуже. Один из его соседей — он нарочно не спрашивал который, не тот это был дом — любил после загула готовить рыбу. До переезда сюда Джордж и не знал, что от резкого запаха можно проснуться. Теперь он расширил кругозор.
Сверху донесся очередной взрыв смеха. Участники программы веселились на полную катушку.
Джордж снова попытался вникнуть в суть статьи.
Скоро он отсюда съедет: он снял комнату на полгода, а прошло уже три месяца. Как только он накопит деньги, купит собственную квартиру. Вероятно.
Джордж взглянул на часы.
В какой-то момент его перестало раздражать что-либо и захотелось провести в комнате весь вечер.
Но, возможно, признался он себе, протягивая руку к лежавшей на диване куртке, это потому, что там, куда он направляется, еще хуже.
Джордж и Грейс сидели друг напротив друга в кабинете психолога.
— Как прошла неделя? — поинтересовалась Грейс.
— Что касается моего самолюбия, хорошая была неделя. — Джордж вытянул ноги. — После того, что заявила мне Стелла во вторник, мое моральное превосходство было сокрушено.
— Прежде чем мы подробно обсудим ваши впечатления, прошу вас поразмышлять над тем, что вы только что сказали.
Джордж непонимающе захлопал глазами.
— «Моральное превосходство». Что вы чувствуете из-за того, что рассматриваете ваши отношения со Стеллой как борьбу, в которой есть победитель и побежденный?
— Я чувствую себя отлично! — Джордж наклонился вперед. По пути сюда в автобусе он взбодрился, проигрывая в уме этот диалог. По крайней мере, на этот раз он мог поделиться приятными мыслями. — Родители Стеллы устраивают вечеринку, и я проявил великодушие: согласился пойти с ней. А значит, я хороший человек. Доказано.
В лице Грейс что-то дрогнуло.
— Что такое?
— Ничего. — Психолог чуть сжала подлокотники кресла. — А когда Стелла пригласила вас на вечеринку?
— Во вторник. А что?
Грейс глянула в ежедневник.
— Это неважно.
Часы на стене тикали.
Она покашляла.
— Так что вы чувствуете по поводу этой вечеринки?
— Стелла не сказала вам, что попросила меня прийти, да? — Джордж передвинулся на край кресла. — Как интересно!
Сеанс шел все лучше и лучше.
Грейс посмотрела в блокнот.
— Я не разглашаю содержание своих бесед с клиентами.
Выражение лица Грейс было известно Джорджу по работе в школе: «Даже не знаю, мистер Мандани, кто это нарисовал член на доске».
— Интересно, — повторил Джордж. — Ее сеансы не имеют большого успеха, да? Взрослого разговора не получается?
Психолог помолчала, потом ответила:
— Вам не кажется, что для вас будет полезнее сосредоточиться на своих чувствах, а не на том, что сказала или не сказала Стелла?
Джордж пару минут подумал.
— Нет, — заключил он. — Сегодня у меня лучший сеанс в жизни.
— Но смысл наших встреч совсем не в этом. Не предполагается, что вы будете выбирать лучшие сеансы.
— А разве не предполагается, что благодаря нашим беседам я должен почувствовать облегчение?
— Давайте вернемся к теме. Вы считаете, разумно идти на семейную вечеринку, когда вы разошлись?
— Это вопрос ко мне или к Стелле?
Грейс отложила блокнот.
— Возможны осложнения. Вероятно, нам стоит снова подумать о совместных сеансах. Давайте обсудим это при нашей следующей встрече. А пока скажите: почему вы согласились пойти на вечеринку?
 
Джордж откинулся на спинку кресла.
— Ради ее родителей. Когда-то я был членом их семьи. Это их последний праздник — зачем огорчать стариков? Пусть думают, что у детей жизнь складывается успешно.
— А вы приравниваете развод к неудаче.
— Они приравнивают развод к неудаче. Я к этому отношусь спокойно.
— Спокойно, — повторила Грейс. — И все же, заметьте, вы идете на семейную вечеринку с женщиной, с которой вот-вот официально разведетесь. Необычное решение.
— Я совершаю добрый поступок, разве нет? — Джордж перестал улыбаться. — Родные Стеллы — хорошие люди, хоть и слегка сумасшедшие. Почему бы их не порадовать? Понимаете?
Грейс покачала головой.
— Это последняя вечеринка. У Маргарет — так зовут мать Стеллы — рак в поздней стадии, и скоро начнется лечение. Хотя вся семья старательно избегает неприятной темы, словно никто не верит в выздоровление. Маргарет и отец Стеллы, Томми, придают празднику большое значение.
— А вы подумали, как сможете продержаться в течение вечеринки, когда бывшие родственники станут задавать вопросы о вашей совместной жизни со Стеллой?
— Никто не будет задавать вопросов.
— Когда люди беседуют, они часто задают вопросы.
— Но не интересуются ответами. Так что все в порядке.
Грейс, соглашаясь, улыбнулась.
— Но неискренность часто может вызывать дискомфорт, что неожиданно повышает уровень тревожности. Вы не боитесь, что такое случится с вами?
— Я просто буду напоминать себе, что оказываю прощальную услугу Маргарет и Томми. На тридцатый день рождения Стеллы они подарили нам годовую подписку на канал «Скай», а Томми примерно в то же время подключил нам новую посудомоечную машину. Единственное: когда я согласился выполнить просьбу Стеллы, то не подумал о Нэ…
Черт!
— О чем?
Джордж глубоко, наигранно вздохнул.
— Да так…
— Вы что-то скрываете от меня?
Он быстро потер штанину.
— Нет, ничего не скрываю.
— Судя по вашему виду, вы очень волнуетесь.
— У меня нет причин испытывать чувство вины. Никаких.
Часы тикали.
— Так о чем же вы думаете?
Джордж беспокойно провел рукой по шее.
— О разрыве со Стеллой.
— И что именно вызывает у вас чувство вины?
— В том-то все и дело: мне не в чем себя упрекнуть. Это целиком вина Стеллы. — Джордж протянул вперед руку. — Ну ладно, я понимаю, что не только она виновата. — Он снова почесал шею. — Но как минимум на семьдесят процентов, а в конце наших отношений и на все девяносто.
Грейс отложила ручку.
— Это не тест. Не мне решать, почему распались ваши отношения. Здесь вы можете безопасно говорить о своих чувствах, чтобы проанализировать их и жить дальше.
— Конечно, — сказал Джордж. — Я это знаю.
— Поэтому давайте побеседуем о чувстве вины. О чем вы думаете? — Психолог сделала свою выразительную паузу.
Джордж поднял голову. Он не мог посмотреть ей в глаза.
— У меня такое ощущение, будто вы меня осуждаете.
— В этом кабинете вы должны испытывать противоположные чувства.
— Мне кажется, что вы встали на сторону Стеллы.
— Правда?
— Нет. — Джордж помолчал. — Я просто не хочу рассказывать вам, что сделал.
Грейс ждала.
Он вздохнул.
— Я начал встречаться с другой женщиной.
Грейс не отвела взгляд.
— Хорошо, что вы доверились мне. Это важно.
— Я чувствую себя так, словно изменяю Стелле.
— Напрасно. Ведь вы разъехались несколько месяцев назад.
— И потому это очень раздражает. — Джордж уставился в ковер. Он ждал.
— Расскажите мне о своей новой подруге. Как вы к ней относитесь?
— Ее зовут Нэнси. Мы пересеклись на сайте знакомств, и она довольно милая. Даже очаровательная. Но все произошло случайно, я понимаю, что еще слишком рано.