Дочь рода (СИ)

— Предательство, — ответил он. — Это предательство, Яра.
— Николай?
— Не могу сказать, меня заперли в подземелье. Гвардейцы атаковали в спину.
— Мне нужны глаза не в подземелье, а на стенах, — почти прорычала я, напитывая из последних сил внутренний доспех. — Как тебя вообще могли запереть?
— Расслабился. Не ожидал удара. Они использовали фульгуриты.
Твою же… лилию! Фульгуриты стоят дороже, чем глушилки и арты Свиридовой. Какая скотина пробралась в мой дом и использовала самый мощный в мире кристалл? Николай не смог бы — его сразу убило бы откатом от клятвы.
Да, не только слуги приносят клятвы. Каждый, кто вступает в род, клянётся на алтаре защищать и оберегать его. Николай не смог бы. Да никто не смог бы из тех, кто служит роду.
Но… не обязательно вредить напрямую, можно впустить друга или умолчать, что видел врага. Если верить, что поступаешь правильно и не вредишь роду и людям рода, через клятвы можно преступить. Правда, откат всё равно будет, в зависимости от причинённого ущерба.
Я прогоняла в голове всех виденных мной людей на территории поместья в последние дни. Никого из посторонних я не помнила. Не было никого, кроме…
Ментальный блок встал мгновенно, монолитной стеной возник в моём сознании, отсекая Ахашши. Я потянулась к Дирхтану и поймала волну напряжённости — до этого я не обращалась к вожаку с вопросами.
— Привязка к хозяину действительна до смерти этого хозяина? — спросила я резко.
— Да. Я думал, ты знаешь это, — удивился Дирх. — После смерти хозяина я буду свободен.
— Ты можешь напасть на меня и убить? — вот он, тот вопрос, от которого будет зависеть моё доверие к Дирхтану и другим тварям.
— Напрямую — нет, но можно допустить ситуацию, когда тебя придут убивать, а я просто подожду, — вожак замолчал. Я ощутила его беспокойство и волнение. — Ты в опасности?
— Ахашши… сегодня в поместье прибыла комиссия для установления нового хозяина, — сказала я, продолжая размышлять над тем, кто мог ударить в спину. Про этих гостей я совершенно забыла, ведь они прибыли рано утром и даже не спустились на завтрак, утомившись с дороги. — Они должны были проверить ошейник. Я не верю, что он так просто подпустил посторонних и позволил себя пленить.
— Зачем ему твоя смерть?
— У него может быть другой хозяин. Точнее — хозяйка.
— Невозможно. Не может быть двух хозяев. Мы выбираем сами того, кому будем служить. Это неизменно, — Дирх замолчал, но я чувствовала, что он не договорил. — Привязка действительна только в том случае, если выбор был добровольным.
— Можно привязать кого-то без его согласия? — уточнила я, лихорадочно обдумывая эту мысль. Если Хаша привязали к Свиридовой, то он до сих пор служит ей. И тогда все его слова — ложь.
— Привязать нельзя. Но есть ритуал подчинения, — голос Дирха в моей голове стал тише. — Он работает до тех пор, пока не случится полная добровольная привязка с выбранным хозяином.
— А ты откуда знаешь такие подробности? — поинтересовалась я, а потом до меня дошёл смысл сказанного. — Подожди… этот ритуал может провести кто угодно?
— Нет… только те, что призывают неживых.
— Менталисты? Получается, что Хаш мог привязаться ко мне, чтобы сбросить предыдущую?
— Этого я не знаю. Он закрыт от меня.
Я послала вожаку волну благодарности и достала из внутреннего кармана жилетки телефон. Вот уж действительно насмешка судьбы. За моей спиной земли, усыпанные трупами, а телефону ничего не сделалось.
Пришлось немного побегать, укрываясь за каменным щитом. Выброс почти закончился, осталось всего несколько минут. И тогда меня размажут тонким слоем свои же. Арты не прекращали стрелять, я петляла, словно заяц, напитывая и свой доспех, и щит.
Отец и Николай не отвечали. Я набрала Матвея, управляющего и даже командира гвардии. Что ж, помощи от них мне не получить. Я снова убрала ментальный блок и приказала Ахашши доложить обстановку и рассказать, кто где находится.
Слуг загнали в подвал и запретили подниматься наверх. Ну как подвал… первый уровень подземелий, который слуги называли подвалом, предназначался для защиты вассалов и слуг. Два больших помещения с запасами еды и воды сами по себе намекали именно на убежище.
 
Помимо этих помещений чуть дальше располагались камеры с экранированными стенами. Там можно держать врагов, проводить допросы и даже содержать пару десятков человек до решения Главы. Спуск на нижние этажи подземелья был только для своих — для Войтовых и для тех, кого они проведут.
— Хаш, выбирайся оттуда, хватит отдыхать, — устало сказала я. Мой внутренний доспех уже почти истаял.
— Я могу показать свою силу? — уточнил хамелеон.
— Можешь. Выведи из строя предателей и если понадобится, то и пушки тоже.
Получив подтверждение, что Ахашши всё понял, я влила остатки родовой магии в каменный щит, который уже трещал, рассыпаясь пылью. Руки дрожали, а магия таяла. Вряд ли я выдержу даже эти десять минут.
Я уже не могла стоять на ногах — упав на колени, держала щит и громко, во весь голос, кричала. К счастью, Ахашши не стал медлить. Арты перестали стрелять минут через семь. К тому моменту я уже лежала на боку, прикрыв глаза и мечтая о флакончике лечебного и энергетического зелья.
Кто-то легонько постучал по истончившемуся щиту. Даже снять его я уже не могла — обняла себя и свернулась клубочком в позе эмбриона.
— Тук-тук. Открывай, сова, медведь пришёл.
Привычная шутка из уст Николая не звучала такой смешной, как в детстве. Я до сих пор не знала, на чьей он стороне. Да и резкая смена поведения меня очень смущала.
— Давай, сестрёнка, сними щит.
— Не могу, — прохрипела, не зная, услышит ли он меня.
— В последнее время от тебя так много неприятностей, — вздохнул он и одним ударом обрушил мою хлипкую стену.
Захотелось смеяться. Если бы только на это были силы. От меня много неприятностей? От меня⁈ Да он сам не меньше моего потоптался на нервах отца, бросаясь в авантюры и изображая идиота. Кстати говоря, сейчас я видела его взгляд — Николай был полностью в своём уме. Собранный, серьёзный и вполне себе разумный.
Подхватив меня на руки, точно так же как пару дней назад, брат прижал меня к груди и поморщился. Да, запашок от меня ещё тот. Ну а как иначе? Это он остался в поместье, а мне пришлось постараться, чтобы выжить.
— Где ты был? Кто предатель? — спросила, ни на что не надеясь.
— Командный штаб заблокировали, — всё же ответил он, шагая к воротам. — Твой питомец расплавил дверь и сожрал заглушку. Предатели… комиссия по проверке иномирных животных, прибывшая сегодня из столицы.
— Вот как… — значит, Хаш их нейтрализовал, хотя до моего приказа позволил себя пленить. — Они живы?
— Твоя зверушка их пожевала немного, — со смешком сказал Николай, а затем продолжил. — Ты знала, что хамелеон ядовит?
— Догадывалась, — кивнула я.
— Так вот, один из членов комиссии жив, но без ног, двое отравлены, — брат покрепче перехватил меня, уже не обращая внимания на исходящий от меня запашок. — Остальные — мертвы.
— Хорошо.
— Какая ты стала кровожадная, сестрёнка, — он снова вздохнул.
— Не я такая… жизнь такая.
Отвечать на это Николай уже не стал — мы достигли стен. Внутри он снова превратился в идиота. Удивлённо хлопал глазами и тащил меня в комнату. Я-то наивно думала, что это представление было рассчитано на ту самую комиссию, которая приехала с внезапным визитом. Но нет, братик продолжал вести себя так, будто и впрямь уродился умственно отсталым.
Он замедлился дважды: когда отец повелительным жестом подозвал его ближе и осмотрел меня беглым взглядом, и когда к нам подбежал Матвей. Наставник ощупал меня мозолистой ладонью, расслабленно кивнул и отошёл к гвардейцам.
Я услышала, как он рявкнул на кого-то и приказал прислать ко мне целителя. Что ж, хоть кто-то в этом доме заботится о моём здоровье. Раненый бок уже не щипало и не дёргало, он почти онемел от боли. Да и сама я чувствовала себя так, будто по мне проехала колонна БТР. Хотя это было не так далеко от истины.