Его строптивая любовь (СИ)

— Присоединяйтесь с друзьями! — весело предложила я, чтобы горец с викингом не открестились и не спутали мои планы. — Мы с девочками как раз думали устроиться в парковой беседке и немного повязать. Вы будете держать нам клубочки!
Сама не знаю, откуда возникла эта безумная идея. Возможно, где–то читала или видела в фильмах про английскую аристократию, может, вспомнила Цоду с её наставлениями. Но то, что энтузиазма подобное времяпрепровождение у молодого мужчины не вызовет, было на сто процентов гарантировано.
— Быть может, мы предложим прекрасным леди более интересные забавы? — с поклоном склоняясь к моей руке и целуя кончики пальцев, произнёс красавчик, которого я по неосторожности прозвала няшкой. Ничего милого в нём нет и подавно! Чудовище в шкуре красавца — вот он кто.
Убрала руку, незаметно очищая её огнём. Касания блондина были неприятны — будто хладнокровная змея скользнула по коже.
Я не успела и рта раскрыть, как стоявшая позади меня Мейзи с восторгом и разве что не подпрыгивая от удовольствия выкрикнула: «Ну, конечно! Есть столько замечательных идей! Мы реализуем их все!»
Тонкие губы Ликса растянулись в триумфальной улыбке, стоявшие в шаге от него горец и викинг синхронно кивнули, будто и не сомневались, что будет так, как они хотят.
В крови вспыхнуло пламя, рычащее, недовольное, но я сдержала его, не позволяя самовольничать. Посмотрела в глаза Ликса, а затем мягко и нежно улыбнулась. Мужчина вернул мне такую же улыбку. Значит, следит только за мной. Не отвлекается, не переводит взгляд на окружающих, не смотрит в небо. Бдит. Более того, он настраивается на моё тело, отзеркаливает каждый шаг, каждое движение, чтобы лучше меня понимать, а в последствии научиться предугадывать мои мысли и поступки. Вот хитрец! И умён, гад.
В очередной раз восхитилась тому объёму материала, что успел дать мне Рагнар во время тренировок. И ведь всё, абсолютно всё безумно полезно! Даже в общении с соучениками.
— Вот видите, как замечательно! Вы уже нашли компанию на этот день, — проговорила я нарочито радостно, а затем повернулась к Нарин: — Теперь мы со спокойной совестью можем доверить девчонок парням, а сами посекретничаем у меня, как давно собирались.
— Точно! — поддержала сообразительная подруга. — Мейзи, веди себя прилично. Флора, присмотри за ней, пожалуйста. Только тебе я могу доверить свою младшую сестричку.
— У нас всего месяц разницы! — тут же надулась та, не дав открывшему было рот Ликсу произнести и слова. — Идите уже! Мы и без вас справимся. Больно нужны нам ваши секреты!
— Да, девушки, не переживайте. Мы присмотрим за парнями, — моментально сориентировалась Флора и, подхватив под руку опешившего на мгновение няшку, махнула и пошла в противоположную от нас сторону.
— Хорошего дня, — вежливо попрощались мы с Нарин и дружно зашагали к Хрустальной башне, чтобы уже там вдосталь нахохотаться.
Уже в моей спальне, когда подруга изучила каждый миллиметр пространства, восхитилась раз сто, трижды едва не выпала из окна, но разглядела меж ветвей деревьев гуляющих девиц с порабощённой ими троицей шпионов, мы вернулись к спокойному тону.
— Я ещё долго буду смеяться, вспоминая беспомощное выражение их лиц, — поделилась Нарин с улыбкой. — А Флора–то хороша, до сих пор держит его в заложниках.
— Бедный Ликс. Не заметит, как сделает ей предложение и обзаведётся десятком ребятишек, — поддержала я шутку. — Признаться, думала, парни быстро избавятся от надоедливой компании.
— О, ты плохо знаешь наших пиявок! Девушки при дворе быстро обрастают навыками общения с мужчинами и тонко играют на чувстве долга, вежливости и даже на порочных наклонностях. К примеру в Цитадели есть один лорд… У–у–у, ему лет, как всему Эрмиду, наверное. Так вот, он обожает изящные женские ножки. И поскольку он заведует секретариатом его величества, а значит, в точности знает его расписание, девушки регулярно «совершенно случайно» демонстрируют ему свои чулочки…
— Для чего⁈ — не поняла я. Как по мне, звучало довольно мерзко.
 
— Чтобы привлечь внимание Орина Первого, конечно! А делать это нужно изящно и с умом — к примеру, встретиться ему в саду с томиком поэзии…
— Уронить этот томик на его ногу и извиниться? — предположила, вновь невежливо перебив девушку.
— Вполне! — рассмеялась Нарин. Только мне было не весело, а совсем напротив.
— Но ведь это недопустимо. Куда смотрит служба безопасности Цитадели? Ну, или как там это у вас называется? Охрана! — с чувством произнесла я. — Одна девушка спросит этого вашего старого извращенца о расписании для амурных дел, а вторая — для пленения или убийства…
— Тшш! Молчи! Что такое говоришь? — испугалась Нарин.
— Я за здравый смысл и осторожность, — произнесла назидательно.
«Я молчу. Я молчу. Я молчу», — умирая от смеха прокомментировал Огонёк, но мне некогда было отвлекаться на разговор ещё и с ним.
— Алессаль, его величество в полнейшей безопасности. Во–первых, его защищает сама Цитадель. Во–вторых, к нему никто не имеет права приближаться, а уж касаться — тем более. Без разрешения, конечно.
— То есть с томиком поэзии на ногу я угадала, да? — пошутила, стараясь разрядить атмосферу.
— Почти, — с натянутой улыбкой ответила Нарин. — В общем, ты зря беспокоишься о его безопасности. К нему даже дети не могут прикоснуться, только жёны. А, ещё их матери в день подтверждения клятв.
— Что за день такой интересный? — спросила я, стараясь не показывать излишнюю заинтересованность. А она была! Ого–го, какая! Интуиция буквально заверещала, что нам эта информация совсем не лишняя.
— В Эрмиде супруги дают друг другу клятвы в день бракосочетания, а затем повторяют их из года в год — в день семьи, верности и любви. Таков обычай, — объяснила подруга.
— А если они не хотят давать эту клятву?
— Иногда пропускают — из–за ссоры или болезни одного из супругов. В этом нет ничего ужасного. Скорее, этот день дан для того, чтобы супруги обдумали, как прошёл ещё один год совместной жизни, порадовались или погрустили вместе. Но иногда бывает, что пары понимают: им незачем быть рядом, и разводятся.
— Но если всё хорошо, матери, выходит, благословляют их прикосновением из года в год? — уточнила я, хотя и без того уже стало ясно, что к чему. Просто я крутила–вертела в голове новую мысль и не сразу придержала язык.
— Да. Родителям присутствовать не обязательно, но обычно все стараются быть. Это большой праздник, он одновременно и домашний, и всенародный. На улицах гуляния, фейерверки, на главной площади раздают печатные пряники, круглые и тёплые, словно солнышко. В академии будут небольшие каникулы, так что я тебя отведу и всё покажу.
— Здорово!
В мою копилку теорий улетела ещё одна. Артефакты из королевской сокровищницы — это, конечно, хорошая идея, но, возможно, сирене нужно было выдать меня за Орина, чтобы иметь возможность к нему прикасаться и таким образом воздействовать. Нужно проверить, возможно ли это. А, быть может, она хотела убить его величество? С этой невозможной женщиной нельзя исключать ни один из вариантов.
Мы прекрасно провели время с Нарин, беседуя о разных полезных для меня мелочах — об одежде, быте, обучении и прочих нюансах, о которых я не могла расспросить Рагнара. Но всё же нам пришлось покинуть гостеприимные стены Хрустальной башни — желудки голодно ворчали и требовали еды.
Первым, кого я увидела в столовой, был мой ночной знакомый — альфа волчьей стаи собственной персоной. Второй — Рагнар, держащий его за шею своей мощной лапой.
Я изогнула бровь.
Дракон убрал руку с шеи оборотня, тот моментально отступил и ретировался. Бежал, поджав хвост, можно сказать.
— Привет, Алессаль. Привет, Нарин, — с обаятельной улыбкой и галантным поклоном поздоровался Рагнар, словно не душил только что прилюдно испуганного волка. — Прекрасно выглядите. Как проходит первый неучебный день? — пошутил он.
Подруга защебетала обо всё и ни о чём, я же внимательно следила за драконом и никак не могла понять, чем успел провиниться оборотень. Это ведь нужно было постараться так взбесить дракона. Рагнар не из тех, кто выясняет отношения на публике, значит, можно предположить, что волк отпустил колкость в мой адрес. Если так, присутствующие в столовой учащиеся не спустят с меня глаз, нужно вести себя осторожно и думать над каждым словом.