Его строптивая любовь (СИ)

— Я закончил, — сообщил Рагнар спустя время.
Посмотрела на него с подозрением, потому что мгновением раньше у меня забурчало в животе.
— Я, судя по всему, закончу не в этом столетии, — пробубнила недовольно. Текст был мелким и страшно витиеватым, сложным для понимания, кроме того, книга по габаритам и наполнению напоминала Большую Советскую Энциклопедию и весила примерно столько же.
— Не насилуй глаза, я расскажу тебе об основных правилах, остальные не так важны, — пообещал брат, мгновенно улучшив моё настроение.
— Спасибо! — Прижала руки к груди. — Эти минуты чтения были сущим наказанием.
— Сущее наказание — это каллиграфия и магическая геометрия, — со вздохом донеслось из–за соседней парты.
Я с интересом посмотрела на симпатичного молодого человека. И когда он только пришёл? Не слышала ни крипа двери, ни шагов, ни дыхания. А ведь в Эрмиде я быстро привыкла контролировать пространство, здесь по–другому никак. Хотя, возможно, присутствие Рагнара я восприняла как защиту и отпустила вожжи. Стоит над этим поработать. Всегда нужно быть начеку.
Незнакомец был апельсиново–рыжим, сухощавым, долговязым и невероятно иноземным из–за бездонно–чёрных вытянутых к вискам глаз. Внешне он напоминал подкрашенных, аристократически бледных, статных и словно лишённых энергии героев азиатских дорам, однако в этом парне чувствовалась мощь. Сумасшедшая, дикая, неистовая сила, выжигающая вены и тонкую, едва способную выдержать её натиск, оболочку. Сила, делающая его глаза печальными, а улыбку — вымученной.
— Тебе больно? — непроизвольно спросила я.
Лицо парня вытянулось, затем он склонил голову к правому плечу и внимательно, точно сканируя, осмотрел меня с ног до головы.
— Не может быть, — произнёс он, нахмурившись ещё сильнее, а после вытянул руку в мою сторону. Почувствовала прохладное касание Тьмы ко лбу. Она недоверчиво скользнула вниз по виску, по щеке, спустилась к подбородку, прокатилась по шее, сделала круг и замерла у основания. — Да ну! — неподдельно удивился он.
Кажется, он попытался причинить мне вред, но Тьма отказалась повиноваться. И чем я ему не угодила? Или так принято проверять истинных тёмных? Неужели он хотел придушить меня немного и посмотреть?
Парень сжал пальцы, но Тьма не повторила его движение, не превратилась в невидимую для остальных удавку. Просочилась под кожу и ехидно — я совершенно в этом уверена! — затаилась, наблюдая за развитием ситуации.
Рыжий опустил руку и сузил глаза, так, что они стали напоминать нарисованные чёрным фломастером запятые, хвостики которых почти прятались в огненно–рыжих волосах.
Я бы на его месте носила хвост, неприятно ведь, когда ресницы цепляются…
«Нашла, о чём думать», — хмыкнул Огонёк.
«Ну тебя. Похоже, я угадала. Меня испытали и признали за свою». Однако моё заявление было поспешным.
— А если так? — пробормотала рыжик и сжал руки в кулаки.
Не знаю, что он делал, в этот раз я не почувствовала ничего, но он вдруг выпрямился и посмотрел на меня совсем другим взглядом — оценивающе и… не уверена, но мне показалось, что лицо его на мгновение стало едва ли не развратным.
— Достаточно, — приказал Рагнар ледяным тоном. — Эта леди неприкосновенна.
— Для тебя — да, — поднимаясь, хмыкнул рыжик. — Однако мне никто и ничто во Вселенной не сможет помешать прикасаться к этой леди. Она — моя.
Я успела лишь подумать, что кто–то чересчур самоуверен и кого–то очень мне напоминает, однако в следующее мгновение мысли вылетели из головы.
Его голос клеймил, заставлял подчиняться. Я замерла, словно парализованная, забыла, как дышать. Он приближался неспешно и плавно, совершенно беззвучно, однако каждый его шаг, каждый вздох резонансом отдавались в груди. Он, словно кукловод, точно знал, за какую ниточку потянуть, чтобы я сделала то, что ему нужно.
Сердце трепыхалось пойманной в сачок бабочкой, мне никогда не было так страшно.
И вместе с тем интересно.
Кто он?
Отчего я так реагирую на совершенно незнакомого человека?
Хотя какой он человек? Всё измеряю земными лекалами, когда давно пора привыкнуть к эрмидским реалиям.
 
Цвет волос и глаз рыжего незнакомца напоминали огонь и тьму, напрашивался закономерный вывод, что это огненный тёмный. Но тогда я совершенно непохожа на братьев по крови. Я светловолосая, голубоглазая, хрупкая и добрая, даже странно, что тёмная.
И всё же… кто он?
«Огонёк, он — огненный тёмный?» — спросила у друга и соратника, а также источника всевозможной полезной информации.
«Попробуй приложить его магией и узнаешь», — подсказал живой огонь, но тут же, пока я не додумалась именно так и поступить, предупредил: — «Сложно сказать, чьей он крови, но то, что тёмный, несомненно. Сейчас он не уверен в своих подозрениях, потому что Тьма не трогает светлых и он может обмануться твоим внешним видом, подумать, что в тебе много древней светлой магии. Я бы на твоём месте воздержался от любых проявлений тьмы. Включай глупенькую девочку, восхищайся им — по логике он должен поверить, что ты купилась, и успокоиться».
«Но я купилась! Ты видишь, как он на меня воздействует? Я словно кобра заклинателя змей, танцевать танцую, а напасть не могу. Меня это не на шутку пугает».
«Ерунда. Ты не на его обаяние купилась, а почувствовала заключённую в нём силу. Он старше, его тьма сейчас сильнее твоей, так что ты в подчинённом положении».
«Постой, ты хочешь сказать, что есть иерархия внутри тёмных, и более опытные вправе повелевать молодняком?»
«А чему ты удивляешься? Почти все магические расы признают силу. На дракона своего посмотри — он и до женитьбы отца мог стать главой рода, поскольку родился, как его прадед, стихийным. Просто не хотел лишней ответственности и не претендовал на эту роль, наслаждался молодостью. Пытался, точнее».
Разговор с Огоньком позволил отвлечься от сокрытой в голосе рыжего мага силы, сбросить оковы её очарования. Я поднялась, расправила плечи и совсем немного приподняла голову — задирать её кверху, открывая беззащитную шею не собиралась, в мире хищников могут не так понять. Полюбуюсь подбородком — может, без контакта глаз будет проще общаться.
Огонёк дал дельный совет, но он противоречил моей натуре. Я могла играть на мужских нервах давно, но строить дурочку… здесь я начала играть в высшей лиге совсем недавно, ещё не отточила умения. Парень непрост, сейчас мне его не обвести, куда разумнее вести себя натурально.
— Мы не представлены — это раз. Ваше заявление сомнительно — это два. У вас нет никакого права командовать мной и строить какие–либо планы в моём отношении — это три, — произнесла спокойно, размеренно и… тихо. Так тихо, что рыжику пришлось склониться и замереть, вслушиваясь.
От него пахло землёй, пеплом и копотью, а ещё — кровью.
По коже поползли ледяные змеи страха, обвили шею, сдавили безжалостно.
— Дер–р–рзкая, — сверкнув глазами, довольно рыкнул рыжий.
Я не придумала, что ответить. Не успела. За моей спиной выросла стена. Огнедышащая и злая. Жестокая.
— Маро Адан Турос, вечером на арене, — бросил Рагнар и, взяв меня за руку, повёл к выходу.
Я машинально переставляла ноги, сама же в оцепенении думала, что, кажется, из–за меня будут биться два не самых слабых мага, один из которых — тёмный. А вдруг Рагнар пострадает?
Уже было открыла рот, чтобы возмутиться и отчитать его за излишнее рвение в обеспечении моей защиты, но так же быстро его захлопнула. Рагнар — мужчина, он глава рода, мой старший брат, и действует так, как принято в Эрмиде, а я, увы, отнюдь не специалист по поведению в столь деликатных ситуациях. Если он посчитал, что должен выяснить отношения с этим Маро подобным образом, значит, так надо. Только… а вдруг с ним что–то случиться?
«Лучше подумай о том, что Рагнар не видит и не чувствует Тьму, а значит, не представляет, с кем придётся иметь дело», — подсказал Огонёк.
Меня тряхнуло от ужаса. Кто сильнее, драконы или огненные тёмные? Или… если рыжий не огненный тёмный, а просто какой–то жуткий тип… Что же мне делать?