Нефритовое сердце

– Тренировка, как и бой, начинаются с приветствия, – сказал Ши-Фу. – Само искусство боя было рождено именно для этого: защиты себя, своего дома, близких, страны и всего, что дорого человеку. Обучаться приемам – это не торговать на базаре. Это особый образ жизни. Это путь самосовершенствования, поиска духовной и телесной гармонии. Он требует дисциплины, прилежания, усердия. – Ши-Фу начал разминать суставы, и остальные принялись повторять за ним. – Запомните главное: хорошая тренировка начинается с упорной разминки. Так же, как кузнец плавит сталь, прежде чем превратить ее в меч или броню, так и ваше тело любит быть разгоряченным перед тяжелыми упражнениями. Холодное тело плохо запоминает правильные движения и отлично закрепляет все ошибки. Не ленись, Жу Пень, прогни спинку, ну же. Да, вот так, не бойся выставить задницу подальше. Мы в горах, здесь никто тебя не увидит.
– У меня так штанишки, того самого, разойдутся.
– Значит, дальше пойдешь с дырой на заду, – проворчал Ши-Фу. – Итак, начинаем.
Солнце уже выглянуло из-за горизонта, когда разминка наконец-то закончилась и монах начал тренировать подопечных.
– В бою важны три вещи, – сказал он. – Не подскажешь какие, Си Фенг?
Воин недовольно покосился на старика и ответил:
– Уверенность движений, дыхание и слух.
– Верно.
Ши-Фу улыбнулся. Он долго показывал упражнения для укрепления мышц и развития ловкости, которые потребовал выполнять каждое утро и вечер, а в завершение научил всех стойке Ветра.
Эта странная поза и правда напоминала завихрения ветра, несшего клубы пыли по осенним полям. У стойки не было твердой основы, ведь воин Ветра должен был двигаться быстро, незаметно глазу, и менять направление в любой момент.
– Я так, это, быстрее танцором стану, чем воином. – Малыш пыхтел, извиваясь, как змея.
– Вы должны двигаться подобно самому Ветру! – поучал Ши-Фу. – Быстро, незаметно и легко. Если на вас нападут и врагов будет больше, у вас не будет никаких шансов, если не выучите самых важных движений. Я покажу, но сначала научитесь просто стоять на месте. Прогни спинку, ленивая ты дзюкайская мартышка!
Для Лю и Жу Пеня это оказалось настоящим испытанием. В этой позе их начинало качать, особенно Малыша, которого перевешивал живот. У Си Фенга в отличие от них получилось с первого раза. Он словно был воплощением Ветра. Спокойный, легкий, готовый в мгновение ока превратиться в Бурю.
Ши-Фу был доволен.
Он улыбался всю тренировку и долго после нее, когда отряд собрал вещи и вновь отправился по Белой реке на восток.
ВЫДЕРЖКА ИЗ ГЛАВЫ «ПЕРВЫЙ ИЗ СМЕРТНЫХ» 
ТРАКТАТ «О ЧЕТЫРЕХ ДРАКОНАХ» АВТОРА ЦИНЬ ПИНЯ 
ТРЕТИЙ ВЕК СО ВРЕМЕН ИСХОДА ПРАРОДИТЕЛЕЙ
 
Чжихан удалился давно от дел мирских суетных. Разделял он тревогу сородичей своих, да только ведомо ему было, что расторопность к беде еще большей привести может. И тогда отделился он от духов прочих и поселился в недрах горы кипящей, на границе между мирами.
 
К югу от дома его простирались земли зеленые, созданные Прародителями и людьми населенные. К северу же, в пустошах бесплодных, среди скал безжизненных, там, где солнечный свет редким гостем был, зрело нечто, чего опасались все драконы. Чжихан стал стражем, что бдел за рубежом между светом и тьмой, и поселились вместе с ним его последователи, которых он, вопреки воле собратьев, обучал стихии своей необузданной.
 
Там-то его и нашел первейший среди смертных…
 
  
Я – только слуга
 
В зале для занятий сегодня было жарко.
Уже второй месяц Кайсин пробуждалась с восходом солнца и, не завтракая и не приводя себя в порядок, отправлялась на тренировку. На ее этаже находился небольшой зал с упругими матами из кожи и мягкими тканями на полу. Он напоминал тот, что был в Синем дворце, только здесь вдоль стен выстроились тренировочные манекены. Одни напоминали собой человеческие фигуры на тонкой стальной ножке, другие же были в виде деревянных столбов высотой с Кайсин. У таких в верхней части было две «руки» – короткие деревянные палки, обмотанные бинтами, расположенные под углом друг от друга. Чуть ниже выпирала «средняя рука», расположенная в центре туловища манекена, а в самом низу – толстая «нога», согнутая под прямым углом. Шень Ен объяснил, что на таких устройствах отрабатывают приемы мастера боевых искусств, но ей еще рано переходить к таким упражнениям.
  
Нефритовый маг приходил сюда каждое утро, наблюдал за Кайсин, указывал на ошибки, учил ее новым движениям. От внимания девушки не укрылось, с каким удовольствием он смотрит на нее. И немудрено. Здесь, в зале, находилось огромное зеркало, во всю стену, как в ее покоях. После занятий Кайсин любила рассматривать себя. Она одевалась в свободный халат из однослойного белого хлопка без рукавов и с открытой шеей. Первое время она не могла скрывать смущения и стыда. Носить нечто подобное было неприлично, однако здесь никто посторонний не мог увидеть ее, и Кайсин очень скоро привыкла. Такая одежда не стесняла движений, помогала двигаться быстрее, а пропитавшись потом, плотно прилегала к телу, подчеркивая плавность всех линий и изгибов. Благодаря тренировкам она начала преображаться: привычная худоба сменилась тонкими линиями мышц, в которых так красиво западали тени. Кайсин находила в своем отражении странную привлекательность, какую наверняка замечал и Шень Ен. Капли пота стекали по обнаженной шее и терялись в ложбинке между грудей. В такие моменты Кайсин овладевал жар, тело начинало чуть дрожать, живот наполнялся тяжестью, а по кончикам пальцев растекались приятные теплые искры.
Сегодняшний день не был исключением.
Под присмотром супруга Кайсин исполняла непростой танец Воды, что знаменовал собой завершающий этап ее подготовки. Она ощущала, что ей не хватает грации, что движения поставлены до сих пор неровно и увидь это кто-то со стороны, долго бы смеялся. Но вместе с тем, повторяя за собственным отражением чарующие мановения ладоней, покачивания бедрами, смотря, как изящно прогибается спина, как свет и тень скользят по ее телу, Кайсин проникалась невиданной силой. Мир вокруг нее взрывался фонтанами красок, ее собственная аура переливалась, искрилась в воздухе, напитывалась могуществом, страстью, желанием. Она выбрасывала кулаки вперед в ударе, кружилась вокруг себя, разбрызгивая дар во все стороны, широкими взмахами рук вновь вбирала витавшую в зале силу, чтобы снова исторгнуть ее. Рядом с ней, как последний осенний лист пред ликом урагана, начал трепетать и сжиматься даже монолит вечно спокойной и непоколебимой ауры Нефритового мага. Вся Башня двигалась вместе с ней, они стали одним целым. Казалось, стоит девушке захотеть, и та взмоет ввысь гигантской пестрой лентой, пронесется змеей над горами, драконом обрушится на поля и леса, растает бестелесным духом над морскими просторами.
Последним жестом, замерев с широко расставленными ногами и раскинутыми руками, Кайсин закончила танец. Она обливалась потом, все ее тело горело. Грудь тяжело ходила вверх-вниз, было трудно дышать. В зале стало невыносимо душно и жарко. От пульсировавшей в ее крови силы пошла кругом голова, но Кайсин стояла, закрыв глаза, и наслаждалась потоками, проходившими сквозь нее. Не глядя, она чувствовала каждую пылинку из тех, что витали в зале, ощущала, как ходят по кухне на другом конце этажа слуги, видела среди них ауру Мэйсу, слышала, как почесывает нос стоящий у лифта стражник, ореол вокруг которого тускло сиял серостью.
Было непросто удержать в себе сразу столько новых переживаний. Дар поражал своей необъятностью, и Кайсин покачнулась, но устояла на ногах. Открыв глаза, она увидела довольное лицо Шень Ена. Нефритовый маг приосанился, натянул на себя привычную маску безразличия, но украсил ее тонкой улыбкой. Он несколько раз хлопнул в ладоши и чуть кивнул.
– Восхитительно, моя дорогая супруга, – заговорил он торжественным, преисполненным гордости голосом. – Бесподобно. Танец Воды – сложная техника. Она не только повторяет движения воинов в бою, но и является сосредоточением силы, заключенной в том, кто покорил стихию Воды. В давние времена ее еще называли танцем Любви. Он высвобождает страсть, делает твою Хань еще сильнее. Такая сила… – Маг вдруг умолк и, призадумавшись, добавил: – Может быть крайне опасной. Но ты на удивление отлично справилась. Ты готова идти дальше.