Артур Пеппер и загадочный браслет

— Идите за ширму. И можем начинать. — Адам хлопнул в ладони.
Артур уставился на него непонимающе, голова отказывалась работать. Опять ждать? Где? А, вот здесь. Хорошо. Артур с трудом переставлял ноги. Ни о чем другом, кроме этого портрета, он сейчас думать не мог.
За ширмой стоял пластмассовый стул и низкий столик, а на нем — стакан с водой. На стуле лежал махровый халат. Артур сел и стал ждать Адама. Он вспомнил, как на пляже Мириам заворачивалась в полотенце, чтобы сменить купальник, извиваясь, как Гарри Гудини в смирительной рубашке. В их первую ночь она попросила Артура погасить свет. А тут позировала обнаженной. Изображение ее нагого тела уже больше сорока лет выставлено здесь на всеобщее обозрение. Артур запутался окончательно. Может, вернуться и сорвать портрет со стены? Но, возможно, Мириам гордилась этой картиной. Или дело было не в картине, а в человеке, который ее написал?
Но кто это был?
Артура вновь охватила уже знакомая смесь ревности и замешательства. Разгадывая тайну очередного шарма, он каждый раз надеялся, что уж следующий расскажет про его жену что-то обыденное, поддающееся пониманию. Что-то такое, что позволит ему сказать себе: в их с Мириам жизни все было как надо. Но с каждым новым шармом все становилось запутаннее. Раньше все было так просто, но его проклятое любопытство все погубило.
Разговоры в аудитории постепенно стихли. Адам заглянул за ширму.
— Вы готовы?
— Да, — ответил Артур. — Жду вас. — Он отпил из стакана. Пощупал махровый халат, который от многократной стирки сделался жестким. Прошло еще несколько минут.
На этот раз появилась девушка — черные волосы, фиолетовая челка, шотландский килт и байкерские ботинки.
— Адам опять пошел звонить, — сообщила она. — Мы хотим спросить — вы готовы?
— Да. Я уже сказал Адаму. Я его жду.
— Но вы все еще одеты.
Это было чрезвычайно странное, но бесспорное наблюдение.
— Ну да.
— Разве Адам вам не сказал? Мы изучаем строение тела.
Артур наморщил лоб, не понимая, какое отношение это имеет к нему.
— С помощью наших рисунков потом будут разрабатывать украшения для пирсинга.
— Это здорово.
— У нас осталось всего немногим более часа, так что, если вы готовы… обогреватель включен, и там вполне тепло.
Постепенно до Артура стало доходить, что здесь происходит. Он сглотнул и с трудом выговорил:
— Вы… вы думали, что я натурщик?
— Ну да.
— А вот и нет. — Артур яростно затряс головой. — Совсем нет. Я пришел повидаться с мисс Ярдли. Она болеет, поэтому дама в приемной посоветовала мне переговорить с Адамом. Мне надо расспросить его об одном ювелирном украшении. Он меня просил подождать в комнате с картинами, а потом здесь.
— Значит, вы не наш натурщик?
— Определенно нет.
— Так у нас нет натурщика? — Глаза девушки широко раскрылись. В них появились слезы. — Тогда вы должны помочь нам. Это не сложно. Если мы не выполним эту работу, мы не сдадим итоговый экзамен.
— Мне очень жаль, но вряд ли я могу вам помочь..
Девушка опустила было голову, но тут же снова пошла в наступление.
— Я это делала однажды. Я бы и сейчас попозировала, но мне надо рисовать. Надо просто сидеть. Ничего особенного. Вы сидите, а мы рисуем.
— Но вам же нужен обнаженный человек?
— Да.
— Я не натурщик.
— Это не важно.
— А Адам? Может быть, он…
Девушка закатила глаза.
— Если он вообще вернется — считайте, что нам повезло. Иногда он исчезает на целое занятие. Его жена настоящая стерва. Меня зовут Эдит, кстати. — Протянув Артуру руку, она попросила: — Помогите нам, пожалуйста.
— Артур. Артур Пеппер.
Перед глазами у него снова стояла картина с обнаженной Мириам. Что она ощущала, когда позировала? Чувствовала ли она себя свободно? Она это сделала, чтобы помочь кому-то? Или ради денег? А что, если Мириам вынудили этим заниматься? Но на картине она улыбается. Похоже, ей нравилось то, что она делала. Возможно, если он окажется на ее месте, это поможет ему лучше понять, что испытывала Мириам.
Тело Мириам было молодым и прекрасным. А его больше напоминало бесформенный мешок с костями.
 
Но что теперь скрывать? Вряд ли в его жизни будет новая любовь, вряд ли когда-нибудь еще ему приведется прыгать на волнах. Возможно, обнаженным его в следующий раз увидят уже больничные медсестры, которым придется обмывать его на смертном одре. Так чего же бояться?
Воспоминания, сладкие и печальные, захватили Артура. Однажды они с Мириам устроили пикник. Дети были в школе, а у него внезапно отменилась деловая поездка и образовался выходной. Мириам сделала сэндвичи, они отправились в лес и нашли поляну, заросшую маками. Уселись в высокую траву. Перекусили, и Мириам пожаловалась, что из-за жары платье липнет к телу.
— Так сними его, — в шутку сказал Артур, копаясь в корзинке в поисках апельсина. Он нашел его, и стал чистить. Затем поднял голову и обнаружил, что на Мириам остались только белые хлопковые трусы.
— Хорошая идея, — со смехом сказала она. И вдруг перестала улыбаться.
Они бросились друг к другу, не в силах совладать с желанием. Артур непроизвольно застонал, когда ощутил под рукой мягкую, нагретую солнцем кожу Мириам. Все произошло мгновенно, он даже не успел раздеться. Мириам была сверху. Через несколько мгновений она уже лежала на спине в траве, совершенно обнаженная и ничего не стесняющаяся. Ничего более красивого Артур в своей жизни не видел.
«Мириам, мы… — К нему вернулась привычная осторожность. — Нас могут увидеть».
«Я знаю. — Она потянулась за платьем, натянула его через голову и поцеловала Артура в нос. — Ты не забыл бисквит?»
Они съели бисквит «Баттенберг» и обменялись заговорщицкими взглядами, когда с ними поздоровался проходивший мимо мужчина с собакой.
Хотя такое случалось нечасто, Артур знал, что Мириам могла быть безрассудной. Просто он думал, что она вела себя так только с ним.
— Ну что, попозируете? — спросила Эдит. Она почесала нос, оставив на нем черные угольные разводы. У нее были густые черные ресницы, как у Мириам. Девушка умоляюще сложила руки: — Ну по-жа-а-а-алуйста, Артур.
Его внезапно охватила нервная дрожь. Если бы не присутствие Эдит, Артур обхватил бы голову руками и разрыдался — оплакивая свои счастливые дни с Мириам, свою невосполнимую утрату.
— Если я соглашусь, можно не снимать нижнее белье? — словно в забытьи спросил он.
Эдит покачала головой:
— Боюсь, нет. Бен работает над защитной «ракушкой» для мужских гениталий. Ему нужны анатомические детали. Вы в бассейн ходите? Раньше другие люди видели вас голым?
— Да… но я не позировал.
— Это же так естественно.
— Для меня это не есть естественно.
— Вид вашего тела не будет вызывать у нас никаких двусмысленных желаний.
Тут она права. Вид его тела может скорее вызвать недоуменное перешептывание.
— И вы нас больше никогда не увидите. — Эдит улыбнулась Артуру.
— Мне от этого не легче. — Он приподнял штанину, чтобы продемонстрировать раненую лодыжку. Ноги у него всегда были загорелые, даже зимой. Артур закрыл глаза и вновь представил себе Мириам в тот день, когда они отправились на пикник. Так сними его, повторил про себя Артур. Мириам тогда разделась мгновенно, ни секунды не колеблясь. Сними. Да, он может выполнить просьбу Эдит. — Хорошо, — тихо сказал Артур.
— Вот и отлично. — Эдит исчезла прежде, чем он успел передумать.
Пару секунд Артур стоял и думал, во что же он влип, а затем принялся расстегивать рубашку. К торсу претензий не должно было возникнуть. Грудь крепкая, загорелая, седых волос немного. Мириам говорила, что у него красивое тело. Артур в ту пору не думал, что ей было с чем сравнивать. Он вылез из брюк, стянул с себя трусы и носки. Больше на нем ничего не было. Прикрывшись халатом, Артур бочком вышел из-за ширмы. Интересно, Мириам позировала одному художнику или полной комнате? Несколько студентов подняли головы. Судя по выражению их лиц, ничего особо нового и интересного они перед собой не увидели. Артур подошел к стулу, сел и положил ногу на ногу, прикрывая свое достоинство. Эдит кивнула. Артур неохотно разжал пальцы, и халат медленно соскользнул на пол.