Наследник для бандита (СИ)

— Узнаешь. Постепенно.
— Я хочу знать сейчас. Я тебе не вещь, чтобы мной распоряжаться. Регина здесь жить не будет. Я её верну в детский дом. Люда надеялась, что директор местного детского дома не будет таким развратником, как директор столичного.
— Не вернёшь, — спокойно заключил, — ты и Регина останетесь здесь. Если хочешь, чтобы с Региной всё было в порядке, будешь вести себя правильно. Все социальные службы у меня в кулаке, Люда. Не рыпайся. Сиди смирно. Делай, что говорю. И ни ты, ни девчонка не пострадаете. Регину устрою в школу. Здесь недалеко как раз одна такая есть.
— Я не твоя собственность, чтобы ты мной распоряжался. И не пленница.
— Нет, конечно, — хмыкнул, решив не спорить с ней относительно «его собственности» и не говорить девчонке, сколько ему пришлось заплатить за неё, чтобы забрать от Вепрева, — но, милая моя, ты, кажется, чего-то серьёзно не догоняешь. Я объясню.
Родион отшвырнул прочь сигарету, подошёл к девушке, обхватил за талию и прижал спиной к первой попавшейся стенке.
Люда со страхом наблюдала, как он навис над ней, приблизившись к её лицу своим.
— Если ты и дальше будешь так бездумно устраиваться на работу в ночные клубы и не только, то очень быстро станешь чьей-то собственностью и пленницей. Будешь обслуживать мужиков, ублажая разными способами их бурные сексуальные фантазии, даже самые извращённые. И не один год будешь их развлекать своим телом. А когда из тебя выжмут всё, даже душу, то вышвырнут прочь. И никому ты больше не будешь нужна. Даже сама себе не будешь нужна, девочка. Я предлагаю тебе защиту и личное покровительство.
— В обмен на что? — хрипло спросила.
— Ты ведь не полная дура. Понимаешь на что, да? — его пальцы обхватили шею девушки. Нежно. Поглаживая. Опускаясь ниже к груди. Замечая, как участилось от напряжения её дыхание.
Людмила молчала.
Родион знал о чём она думает. Девчонка загнана в угол и у неё сейчас просто нет иного выхода, как подчиниться.
— Я не зверь, девочка. Бросаться на тебя не собираюсь. Расплачиваться прямо здесь и сейчас я тебя не заставляю. Дам тебе время привыкнуть к этой мысли. Немного обжиться здесь. У тебя будет свобода к действиям. Я не сажу тебя в клетку. Хочешь работать — работай. Но мужиков других вокруг тебя я чтобы не видел.
Родион и припомнить не мог, когда настолько сильно хотел женщину и так серьёзно ломал себя.
Да не было такого. Никогда!
Сейчас, находясь с Людмилой практически лицом к лицу, сжимая её у стенки, он залип на её лице. В клубе у Вепрева он не сильно вдавался в детали. Накинулся на неё, ослеплённый похотью.
Сейчас же, его взгляд пристально заскользил по девушке. Оценивая. Рассматривая живой товар, за который он заплатил один миллион. Только вот он не скажет ей. Не хочет, чтобы он чувствовала себя этим самым товаром. Паршивое это чувство. Пусть не знает и не считает себя обязанной. Ему не нужна её благодарность. Лишь полное и тотальное послушание.
Знала бы только Людмила о каких пошлостях он думает, рассматривая её, испугалась бы ещё больше. Эта девушка невероятно наивная.
Охотниц за кошельком и материальными благами в жизни Родиона было предостаточно. Иного сорта отношения мужчина и не рассматривал. Он платит, взамен получает ласку от женщины.
Его жена была такой же. Неважно за кого отдал бы отец Лену. Главным для усопшей супружницы было жить в достатке.
Рахманова сложно было провести, женщинам особенно. В них он за версту чувствовал фальшь и притворство. Как ни странно, но в Люде нет ни того, ни другого.
Его удивил её отказ. Он предложил ей всё. Включая и содержание. Взамен попросил быть податливой с ним. Но девушка отказалась. Кажется, даже оскорбилась. Интересно, а она знает, что в его окружении есть ни одна женщина, которая бы хотела оказаться сейчас на её месте?
Наивность и невинность Людмилы подкупали. Девчонка интриговала. Смотрит на него своими большими распахнутыми невинными глазками и не понимает, почему он в неё вцепился.
А он и сам себя не понимает.
Никогда не залипал на женских глазах. А в её светлых бездонных и таких чистых омутах Родиону хотелось раствориться, отмыться в её чистоте от той грязи, которая его окружает.
 
Смотря на девушку, Рахманов понимал, что в случае с Людой предвкушение от близости заводит значительно сильнее и ярче, чем откровенная пошлая и вульгарная пахабщина в сексе, к которой он привык.
В Людмиле сразу сочетались несколько факторов, которые его привлекли. Главными были: юность, красивая внешность и скромность.
Для Родиона девушка стала своего рода экзотическом диковинным экземпляром, который попал к нему в лапы, и он больше его не отпустит.
Сейчас, когда в глазах девушки не было панического ужаса, как в клубе, Родион и сам не заметил, как залюбовался ею.
Взгляд заскользил по нежной шее, вкус которой он до сих пор чувствует. Смотрел на неё так, как на женщину, которую хочет. И плевать, что она это видит. Пусть знает.
Люда чувствовала, как взгляд мужчины ощупывает каждую чёрточку её лица, опустился к груди. Замер. Наблюдая, как её грудь призывно приподнимается от учащённого дыхания. Неприятно чувствовать, что мужчина так пристально рассматривает её. Оценивает, словно товар на базаре. Со всех сторон. Но ничего не могла с этим поделать. Она ему не помешает. Не остановит.
Мужчина довольно усмехнулся, наблюдая, как сильно волнуется девчонка. Не удержалась, облизнула языком пересохшие губы.
Родион впился в них взглядом, чувствуя, как кровь стремительно понеслась по жилам, а брюки за секунду стали тесными.
Неправильная реакция на девчонку. Точно. Неправильная.
Людмила наблюдала, как рука мужчины рванулась к её лицу и дотронулась до скулы. Нежно. Осторожно. Но при этом властно. Трогал так, словно имеет на неё все права. Обвёл большим пальцем контур губ и остановился на подбородке.
Рахманов видел, что девушка готова сорваться с места и бежать подальше при любом удачном случае. Пугать её он совсем не хотел.
Но он не откажет себе в удовольствии смотреть на неё.
Да так, чтобы рассмотреть каждую деталь.
Понять, что с ней не так.
Прямой носик, изогнутые брови, темнее на несколько тонов, чем волосы, пухлые губки, которые сейчас приоткрылись, жадно хватая воздух.
Нервничает девочка. И совершенно не представляет, как сексуально выглядит.
Людмила закрыла глаза, когда рука мужчина принялась исследовать её длинные светлые волосы. Родион пропускал их через пальцы, обжигая участившемся дыханием лицо девушки.
Родиону хотелось по другому прикоснуться к её волосам. Сжать по-мужски в пучок на затылке, рвануть на себя, оттянуть назад и после взять девушку сзади, сделав полностью своей.
Людмила прекрасно знала о чём думает мужчина и чего хочет. У него даже глаза потемнели от похоти, грудь вздымается тяжело. Непонятно, как он ещё сдерживается. Потому что свидетельство его желания настойчиво упиралось в её бедро.
Родион не планировал в ближайшее время давать себе полную свободу ко всем действиям в отношении Людмилы.
Рахманов не был святым и не претендовал на святость. Плевать, если не оправдал чьё-то там доверие. В его жизни предостаточно опасностей и непредсказуемых сюрпризов. И очень часто не самых приятных.
Решения привык принимать быстро, особенно те, от которых зависела его жизнь.
Привык жить на полную катушку здесь и сейчас, ведь завтра такой возможности уже может и не быть.
Но почему-то ему было важно добиться доверия от Людмилы. Хотел, чтобы она научилась ему доверять. Глупо это… Но будет именно так, а не иначе.
Прежде Родион не носился так ни с одной женщиной. И не платил за них столь круглые суммы. А эта…
Не нравилось Родиону направление, которое принимали его мысли. За привязанностями и чувствами всегда наступают проблемы. Ему хватает кузена, брата и отца. Женщины же нужны лишь для одного! Но, не эта!
— Иди в комнату. Любую, которая понравится тебе. Ещё одна комната будет для Регины. Если чего-то не хватит, сообщишь. Тебе купят. В доме оставить прислугу? — хрипло спросил.