Несовместимые (СИ)

Интересно, с людьми, которые вынуждены с ним общаться, тоже так коротко раздает свои ответы?
— Ты поела? — выразительно смотрит на мой кусок мяса, оставлять его жалко, но я уже поняла, доесть мне его спокойно не дадут. Либо давиться, либо оставлять как есть. Я оставляю.
— Да. Спасибо за столь чудесный ранний ужин. Мне было приятно с тобой пообщаться.
— Не лицемерь, Марьяна, — резко встает из-за стола, ждет, когда я поднимусь. Проглатываю язвительный ответ, послушно иду чуть позади него.
Как мне от него избавиться? Я не понимаю, какие планы у Германа, но явно мы о разном думаем. Все же подкат к Волхову имеет смысл. Или удрать... Или заставить папу изменить условия, продать акции за очень хорошие деньги. Эти двое могут устроить между собой аукцион, уверена, мы сорвем большой куш.
Неожиданно Герман останавливается, я едва успеваю затормозить. Он оборачивается и подозрительно на меня смотрит. Мысли, что ли, мои читает? И от его такого знающего взгляда ставится не по себе. Я передергиваю плечами.
— Без фокусов, Марьяна. Не порти мое отношение к тебе. Понятно? — приподнимает бровь, я сглатываю. Вот ты блин.
— Да, — пискляво звучит мой голос.
Не улыбается, не ухмыляется. Еще раз меня окидывает холодным взглядом с головы до ног, уверенно направляется к черному джипу. Его служба охраны тараканами разбегается по машинам, как только за Германом захлопывают заднюю дверку. Я кошусь в сторону черного седана. Возле него терпеливо, без эмоций на лице стоит Шамиль.
Тяжело вздыхаю, плетусь к машине. Мне нужна помощь. Я одна не разрулю эту сложную ситуацию. Неприятная, но самая верная мысль приходит в голову: нужно идти исповедоваться Адаму. Он выслушает и что-то предложит.
  
22 глава
 
Все доходят до своей точки кипения. Я тоже дошла. Мне порядком надоело то, что происходит в моей жизни. Утром у меня сразу же возник четкий план действий. Главное, поговорить с папой и Адамом. Эти двое точно прольют свет на ситуацию и подскажут, как действовать дальше.
— Доброе утро, — с улыбкой захожу в столовую. Последнее время я папу не вижу, потому что он рано уходит, очень поздно приходит. Мама сдержанно мне улыбается.
— Марьяна, ты сегодня рано, — папа ставит чашку на блюдце.
Сажусь на свое место, беру графин с соком, наливаю себе сок в стакан. Завтракать не хочется. Смотрю на родителей и чувствую между ними неловкость. Сидят на привычных местах, но как чужие. А все ли хорошо в их браке? Окунувшись в жизнь заграницей и в сегодняшние проблемы на родине, я не очень обращала внимание на отношения мамы с папой. Теперь замечаю холодок между ними.
— Папа, мне нужно с тобой поговорить.
— Давай вечером, я скоро выезжаю на работу.
— Это очень важно, — с нажимом произношу, папа хмурится, несколько секунд задумчиво меня рассматривает.
— Хорошо, — встает из-за стола, — пойдем в кабинет.
Мы с ним торопливо идем в сторону его кабинета, я плотно закрываю за нами дверь.
— Что случилось?
— Мне нужен договор, в котором ты переписал свои акции на меня.
Несколько минут между нами царит напряженное молчание. Папа медленно садится в кресло, прячет от меня глаза, с места на место перекладывает ручку. Я сажусь на стул возле стола и терпеливо жду.
— Кто тебе об этом сказал?
— Ты думал, что я об этом не узнаю?
— Не отвечай на вопрос вопросом. Кто тебе об этом сказал? — сердито на меня смотрит, поджимая губы в тонкую линию.
— Потенциальные «женихи», — специально говорю о нескольких кандидатов.
Пусть папа сам думает, кто конкретно подходит под статус жениха и кто доложил мне. Я ему помогать в этой разгадке не собираюсь, мне лично сейчас нужен договор или хотя бы его копия. Я устала чувствовать себя слепым котенком, совершать глупые поступки и вообще бездействовать. Хочу за неделю все разрулить. Мне уже начинает сниться солнце Майами и свежий бриз с залива.
— Я хотел тебе об этом сказать, как-то времени не находилось для разговора, — папа отодвигает ящик, что-то в нем ищет. Прикусываю язык. Времени у него, видите ли, не находилось. Злюсь, потому что в эпицентре заварушки оказываюсь я, а не он. Интересно, только Соболь и Волохов знают условия договора или кто-то еще в курсе? Хотелось бы конкретно знать, сколько желающих на мне жениться.
 
Протягивает мне бумаги. Это не договор, это завещание. Становится немного неуютно. Сразу же углубляюсь в чтение. Папа меня подождет, работа от него не сбежит.
Он переписал все, что имеет, на меня. Я единственная его наследница. Он предусмотрительно оговорил ежемесячную сумму для жизни мне и маме в случае своей смерти. Чтобы получить полноценный доступ к деньгам и акциям, мне нужно выйти замуж, прожить с этим человеком в браке пять лет. В течение пяти лет сумма моего содержания увеличится. Только после пяти лет я имею право продать кому-то акции или подарить безвозмездно своим родственникам первой очереди.
— А кто все эти пять лет будет руководить бизнесом? — стараюсь говорить ровно, но ком в горле мешает. Я никак не могу осознать, что папа задумывается о смерти.
Пристально в него всматриваюсь. Ищу признаки болезни, хронической усталости, но передо мной вполне здоровый мужчина в самом расцвете лет.
— Там назначены очень проверенные люди, заинтересованные в сохранении бизнеса на плаву. Я знаю, что ты умная девочка, не будешь лезть туда, где ничего не понимаешь.
— Ты понимаешь, что этим завещанием подставил меня?
— О нем мало кто знает.
— Кому надо, те знают. Узнай больше народу, возле дома бы выстроилась очередь из потенциальных женихов. О чем ты думал?
— О тебе, Марьяна. Я думал прежде всего о тебе.
— Не похоже. Если бы думал обо мне, ты бы этого не сделал, — обида мешает мне сейчас спокойно сидеть перед папой.
Я действительно на него обижаюсь. Решил мою участь без меня. Может быть, я всегда мечтала жить спокойной жизнью в США, мечтала о гражданстве, работать в свое удовольствие, встречаться с замечательными людьми, найти свою любовь и выйти замуж. Что теперь? Я зайчик в диком лесу, а за мной гонятся пока двое голодных волков. Кто первый меня схватит, тому все и достанется, даже мой пушистый хвостик.
— Марьяна, это сложно объяснить. Ты далека от игр в бизнесе, не представляешь, какие порой там крутятся деньги и какие люди, — папа невозмутим, ощущение, что он не понимает всей серьезности происходящего. Или, может, это я так нагнетаю.
— Да, я далека от бизнеса, — встаю со стула. Теперь мне точно нужен Сулимович, его ясная голова, его информативность. Уверена, он в курсе происходящего вокруг меня. — Это я возьму с собой, — складываю лист копии завещания пополам. - Хорошего дня, папа, — посылаю ему воздушный поцелуй. Выхожу из кабинета, в столовую возвращаться нет смысла, с мамой нет настроения общаться.
Интересно, как Герман собирается отслеживать мои перемещения? Я не собираюсь ему звонить и отчитываться за каждый шаг.
Именно поэтому выхожу из дома, на телефон приходит сообщение, что вызванное такси уже ожидает. Перед тем, как выйти к машине, выключаю свой мобильник, кладу его на выступ в заборе. Улыбаюсь. Теперь меня по телефону не найдут, а без связи я не останусь. В сумочке лежит простой кнопочный телефон с левым номером.
  
23 глава
 
В офис к Адаму нужно еще умудриться попасть, не предупреждая его о своем визите. У меня нет ни записи на встречу, ни пропуска, как сотрудника, поэтому охрана внимательно изучает мой паспорт. Пропустят или нет?
— Марьяна? — раздается за спиной голос. Мужчины в форме вытягиваются по стойке смирно, я вместе с ними. Оборачиваюсь. Адам стоит в трех шагах от меня.
— Доброе утро. Мне нужно с тобой поговорить.
— Пойдем, — он кивает вперед, я забираю свой паспорт и идут к лифту.