Отец её лучшей подруги (ЛП)

Его руки тянутся ко мне, обхватывают мои плечи и сжимают, пока это не становится почти неловко.
— Ты не неудачница, Лия. Ты сделала все, что смогла, но экономика тебя подвела. Пообещай мне, что ты не откажешься от своей художественной мечты, — требует он.
В лунном свете в его глазах отражается безумная решимость. Я смотрю на него, гадая, что творится у него в голове. Его губы приоткрыты, напоминая мне о том, как они чувствовались на моих. Мне было бы слишком легко повалить его на диван и возобновить вчерашний поцелуй. Все мое тело дрожит от этой мысли. — Тебе должно быть холодно. Вот, возьми его, — Бек снимает пиджак и накидывает его на меня. От него исходит запах. Его запах. Он усилился от нескольких часов ношения. Шелковая ткань шелестит вокруг шеи и рук, окутывая меня его запахом и теплом от тела.
Несколько лет назад я танцевала в его прихожей во время ночевки, одетая в оставленный им пиджак. Хотя в нем было не так тепло.
— Я мечтала об этом, Бек, — я шепчу слова в тяжелом воздухе между нами. — В моих мечтах именно ты всегда водил меня на свидание, как это. Целовал меня на ночь. Много, — добавляю я, когда он смотрит на мои губы.
— Много? — его вопрос заглушается моим ртом, когда мы встречаемся в поцелуе. Он лучше, чем я себе представляла. Его язык скользит по моей нижней губе, прослеживая ее линию, прежде чем я открываюсь для него.
В нашем поцелуе есть смех, сдерживаемая страсть, которым нужно найти выход, как пламени на обогревателях вокруг нашего оазиса на крыше. Руки скользят по моей талии, притягивая меня к нему, в тоже время я откидываюсь назад, опуская Бека на себя.
Вес его тела — плотное одеяло, когда он накрывает меня. Я выгибаюсь к нему, к его поцелую. И я не одна тяжело дышу, когда мы на мгновение расстаемся. Бек присасывается к моей шее. Жар и острая боль растворяются, когда он облизывает любовный укус.
— Боже, Лия! — он сосет местечко возле моего плеча. Его руки в моих волосах.
Я не знаю, где хочу прикоснуться к нему больше всего. Его так много, мускулистого и напряженного, когда он раскачивается на мне. Я царапаю ногтями вдоль его спины, и он шипит, прижимаясь ближе, чтобы я почувствовала, как его возбуждение давит на меня. Он обезумел, стонет мне в ухо, когда я впиваюсь ногтями в его плечи.
— Мне нужно… — произносит Бек свои слова, пробегаясь поцелуями вдоль моего подбородка. Он подталкивает себя вверх. Это движение приближает его член и мою киску еще ближе. Когда он снова накрывает мое тело своим, его руки скользят под мою рубашку. — Мне нужно прикоснуться руками и ртом к твоим великолепным сиськам.
Едва я успеваю прошептать свое одобрение, он обхватывает мою грудь, пальцы уже тянут кружевные чашки бюстгальтера. Настала моя очередь стонать, когда он сжимает сосок. Затвердевшая вершинка жаждет большего.
Я умоляю, предлагая ему себя. Убрав руки с его спины, я тянусь к пуговицам, желая снять рубашку. Прикосновения кожа к коже не будет достаточно близко.
Он останавливает меня, одной рукой схватив за запястья.
— Позволь мне, — это просьба похожая на требование, и я подчиняюсь. Бек разрывает мою блузку спереди. Пуговицы разлетаются вокруг нас. — Я куплю тебе новую.
Я не могу злиться, не тогда, когда вижу чистый голод на его лице. Он выглядит готовым съесть меня.
Его пальцы снова опускают кружево, освобождая мои соски, так что они открываются для него. Так приятно находиться здесь вот так, особенно когда Бек меня раздевает.
— Ты великолепна. Мне нужно попробовать тебя, Лия, — его рот обхватывает один кончик. Я клянусь — чувствую это между ног. Быстрый щелчок его языка — это слишком. Я не могу удержаться и зарываюсь пальцами в его густые волосы в попытке переместить его голову на другую сторону.
Он не шевелится. Каждое сосание целенаправленное. Когда я нахожу в себе силы поднять голову, чтобы взглянуть на него, он улыбается вокруг моего соска, прежде чем его отпустить. Он влажный от слюны, ночной воздух охлаждает его, отчего кожа еще сильнее покрывается мурашками.
 
— Такая красивая, — бормочет он. Бек медленно вылизывает нижнюю часть моей груди, лаская местечко между ними, прежде чем взять другой сосок в рот, накрывая рукой первый сосок, не позволяя ему остаться без внимания. Покручивает и дергает его. Я не могу не шевелиться от этого. Даже сжатие его ладоней кажется преднамеренным в попытке свести меня с ума от нужды. Ему это удается.
Когда его пальцы опускаются на дюйм, чтобы начать стягивать мою юбку, я знаю, к чему все это приведет. Я чувствую, насколько мокрая каждый раз, когда приподнимаю бедра в приглашении. Ощущаю влажность своих трусиков, когда он толкается ко мне, и нас разделяет лишь небольшой кусочек ткани.
Я не должна этого хотеть. Я обещала этого не делать. Я обещала не трахать Бека.
Но это не трах. Это не то, чем мы занимаемся. Это намного больше.
Потянувшись к нему, я снова прижимаю губы Бека к своим. Где-то в моем поцелуе я извиняюсь перед Ташей. Мне слишком сильно нужен Бек, чтобы остановить это.
Его пальцы двигаются вверх по моему бедру, рисуя маленькие круги на каждом обнаженном дюйме.
— Я тоже хотел тебя, Лия, — Бек признает свое желание ко мне, когда его пальцы достигают моих трусиков. Мы оба задерживаем дыхание от слов и линии, которую вот-вот пересечем.
Мы смотрим друг на друга. И я ободряюще киваю. Прежде чем кто-то из нас сможет передумать, горячий, больше моя собственная плоть, кончик его пальца разделяет мои складочки, входя в меня пальцем. Появляется давление и восхитительное растяжение, когда присоединяется второй… Я сжимаю его пальцы, улыбаясь, когда он стонет.
— Ты такая мокрая, — Бек кажется удивленным. Он вытаскивает руку, держа ее между нашими лицами. Я смотрю, как его язык облизывает пальцы. — Такая сладкая.
Того короткого момента с его пальцами внутри меня достаточно, чтобы я признала потерю.
— Так пусто. Заполни меня. Пожалуйста, — умоляю я.
Мои слова побуждают его к действию. Прежде чем я успела заметить отсутствие на мне веса его тела, его брюки и наше нижнее белье лежат на полу рядом с нами. Он даже больше, чем я себе представляла. Я тянусь к его члену.
Он качает головой, челюсти напряжены.
— Не сейчас. Ко мне уже очень давно никто так не прикасался, и когда я кончу, то это будет внутри тебя, а не на твоих бедрах и руке.
Бек берет мою ногу, которая лежит между ним и спинкой дивана, и приподнимает ее, сгибая в колене. Несмотря на тусклое свечение пламени обогревателей, я знаю, что Бек может четко меня видеть. Знание вызывает бабочек в моем животе; я чувствую себя более незащищенной, чем с любым другим партнером. Я никогда не была так возбуждена.
Член Бека толкается в меня. Я обнимаю другой ногой его бедра, приподнимая таз. Мы легко соединяемся. Он тяжело дышит в мою шею, цепляясь за мои бедра, оставляя синяки от пальцев. По крайней мере несколько дней я буду носить его отметины.
Я чувствую себя растянутой, наполненной. Это гораздо лучше, чем в моих мечтах. Затем он двигается. Когда он выходит — это пытка, но, когда входит обратно — это лучше всего, что я когда-либо чувствовала. Удар его бедер по моим, сила его толчков, движение всех его мышц под моими руками… Он — Адонис.
Пот блестит на его плечах, и я теряю хватку. Я тянусь к нему, руки опускаются ниже, чтобы почувствовать, как напрягаются мышцы его спины, когда он входит в меня.
Мы целуемся, сталкиваясь носами, зубы цепляются за губы. Когда я открываю глаза, мы оба улыбаемся. Смотреть на него — пытка. Он такой красивый.
Бек хлопает бедрами. Его движение задевает что-то… Я дергаюсь в его руках, задыхаясь от электрического удовольствия.
— О? Тебе это понравилось? — он делает так снова, держась за меня. Толкаясь так быстро, что я едва могу двигаться. Давление возрастает. Я знаю где-то в глубине души, что никто никогда не делал для меня такого. Чтобы испытать оргазм, мне всегда требовался рот на клиторе или, по крайней мере, пальцы.