Капо (ЛП)

— Эм. Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
Она рассмеялась.
— Только то, как глаза Франсуа загораются, когда ты входишь в комнату. Кстати, я слышала о твоём агенте. Какая трагедия.
Я посмотрела на неё, качая головой. Франсуа отправился в путь без меня, но я точно знала, что он сделает. Он улаживал все вопросы, в том числе и с моим бывшим агентом. Тот факт, что эта свинья предал меня, навсегда оставит неприятный привкус у меня во рту.
— Он получил по заслугам. Упс. Думаю, за это я попаду в ад.
— Не-а, не попадёшь. Я с тобой согласна, — рассмеялась Рэйвен. — Карма — та ещё сучка. Кстати, мне сказали, что Эдми хотела прийти, но она сейчас так глубоко беременна, что едва может передвигаться.
Их сестра была восхитительной женщиной, а гендерная вечеринка, на которой я познакомилась с ней, стала ещё одним свидетельством того, насколько любящей была их семья.
— Это вполне объяснимо.
— Ты влюблена, — размышляла Рэйвен. — Ты выглядишь точно так же, как я, когда по уши влюбилась в Армана.
Я заметила подошедшую Сару. Она была женой младшего брата Луи, хирурга, ненавидевшего бизнес, которым занимались оба его брата. Тем не менее, у них у всех были общие интересы с гоночным треком и командой, что казалось мне неотразимым.
— Франсуа совершенно особенный, — прошептала я, и моё сердце бешено заколотилось при этой мысли.
— По словам Жана-Батиста и Селины, тебя и так все обожают, — добавила Сара, подслушав разговор.
Узнав о случившемся, его родители прервали свой отпуск. У нас были роскошные обеды и завтраки, на которых должен был присутствовать каждый член семьи. Это были изысканные мероприятия, заставлявшие меня чувствовать себя так, словно я была членом их семьи десятилетиями, а не неделями.
И всё же моё сердце болело за отца. Он не перезвонил мне. Хотя я и понимала почему, это не означало, что мне не было больно.
— И я вас всех обожаю, — ответила я, не потрудившись взглянуть ни на одну из них.
— Она смотрит только на гонки, — сказала Сара, и обе женщины рассмеялись.
— Ну и дела. Интересно, почему. К сожалению, я не думаю, что у нашей команды есть хоть малейший шанс на победу. Шансы пятьдесят к одному против команды Тибодо. — В голосе Рэйвен зазвучали надменные нотки, что было совсем не похоже на девушку.
— Вот почему я поставила тысячу долларов, — промолвила я, ожидая их реакции. Когда они разразились смехом, я не смогла удержаться и присоединилась к ним, наконец повернувшись в их сторону. Я заметила, что Рокко присматривает за мной, обеспечивая мою безопасность, как ему и было приказано.
Я решила, что жизнь в страхе не входит в мой список желаний, и предпочла наслаждаться жизнью. В этом мире было достаточно хороших моментов. Мне оставалось только наслаждаться ими.
На ум пришла песня Джимми Баффета, и она снова заставила меня улыбнуться.
— Ты такая плохая, но именно поэтому ты классная бизнесвумен, — проворковала Рэйвен.
— Насчет этого я ничего не знаю.
По крайней мере, любовь всей моей жизни не был против того, чтобы я работала в семейном бизнесе, в какой-то степени. У меня было предчувствие, что споры начнутся позже, после того, как всё выяснится с моим отцом.
Вздохнув, я схватила бинокль и увидела ярко-красную машину на другой стороне трассы. Внезапно меня начало потряхивать.
— На поле синий флаг, — сказала я вслух.
— Что это значит? — спросила Зои, подбегая ко мне с другой стороны.
— Это значит, что приближается более быстрая машина и другим водителям следует подвинуться. — Я вытянула шею. Затем судорожно вздохнула. — Чёрт возьми! Это наша машина!
— Не может быть. Дай-ка я посмотрю. — Рэйвен выхватила у меня бинокль, но в тот момент он мне был не нужен, машина Тибодо вырвалась вперёд.
— Да. Да. Да! — я начала подпрыгивать. Все члены семьи и солдаты, которым разрешили войти в ложу, бросились к ограждению. — Осталось ещё два круга!
Все кричали и прыгали. И, казалось бы, все на трассе были на высоте. Я читала статистику, разглагольствовала о ней, пытаясь произвести впечатление на Франсуа и Армана своим опытом и знаниями. О неизвестном гонщике, вырвавшемся вперёд, все слышали, но не об этом.
  
Я помахала кулаком в воздухе, задержав дыхание, пока машина снова не пролетела весь круг по трассе. Затем наступил последний круг. Я не могла дышать, не могла ясно мыслить, костяшки пальцев, вцепившиеся в поручень, побелели.
— У него нет ни единого шанса на победу, — прокричал Арман.
— Да, чёрт возьми, это так, — добавил Рокко.
Моя улыбка стала шире.
— Давай, детка. Ты сможешь это сделать. У тебя получится.
— Его пытается оттеснить другая машина, — прорычал Мэддокс.
— Ты не представляешь, на что он способен. Просто смотри, — рявкнул мистер Тибодо. — Давай, парень!
— Давай. Ну, давай же. Поехали.
Когда наша красивая красная машина рванула вперёд, к финишной черте, у меня закружилась голова, я дрожала как осиновый лист.
Затем был сброшен клетчатый флаг, и началось столпотворение. Я бросилась ко входу в «небесную ложу», выбежала из неё и сбежала по лестнице к трассе. Мы выиграли гонку. Нет, гонку выиграл он, мужчина, который украл моё сердце много лет назад, гонщик.
Я до посинения спорила с Франсуа из-за того, что он собирался сесть за руль этой чёртовой машины. Но итальянец попал в аварию на лодке и застрял в больнице со сломанной ногой. Проиграв первую гонку, Франсуа был полон решимости не допустить, чтобы это повторилось.
Итак, он был за рулём девятой машины, когда она первой пересекла финишную черту. Я выбежала на трассу, проталкиваясь сквозь других пилотов и прессу, пытаясь добраться до него.
После того, как он проехал круг почёта, он резко затормозил, и команда пит-стопа бросилась вперёд, чтобы вытащить его.
Я не была терпеливой женщиной и не выдержала, проталкиваясь вперёд, пока не оказалась всего в нескольких футах от «Корветта».
Его вытащили из машины, и он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем сорвать шлем. И почти сразу же время как будто остановилось, мужчина, в которого я безнадежно влюбилась, начал оглядывать толпу. И в тот самый момент, когда мы встретились взглядами, он сделал то же самое, что и я, проталкиваясь сквозь толпу людей, которые делали всё возможное, чтобы добраться до него.
Затем, казалось, все поняли, что происходит, отступили и позволили мне пробежать остаток пути. Когда я бросилась в его объятия, я никогда в жизни не испытывала такой радости и такой любви.
— Ты сумасшедший. Ты знаешь это?
— Ты бы не хотел меня другого, не так ли, дорогая?
— Ни за что. — Я прижалась губами к его губам, обвивая руками его шею, пока он кружил меня круг за кругом.
Были сделаны сотни фотографий, тысячи людей пытались добраться до нас, но мы были единственными людьми на всей трассе, по крайней мере, в моём представлении.
Это было именно то место, где я должна была быть.
И ничто и никто никогда не сможет лишить меня этого счастья.
Ибо даже в аду нет такой ярости, как во влюблённой женщине.
***
Франсуа
Ничто не сравнится с этим мгновением. Оно было таким освобождающим, таким прекрасным, что я никогда раньше не испытывал такого восторга. Прервав поцелуй, мы прижались лбами друг к другу.
— Всё для моей прекрасной куклы, любви всей моей жизни.
— Кто это, черт возьми, такая? — прошептала Делани, смеясь так, как умела смеяться только она.
— Мм-м… Уверяю тебя, я познакомлю вас позже.
— Я думала, что позже мы останемся одни, только я и сексуальный гонщик-победитель.
— Такая плохая девочка.
Когда собралась вся семья, я услышал, как со всех сторон открывают бутылки шампанского.
— Ты ебаный псих, — сказал Арман.
— Нет, он замечательный человек, — ответил ему Луи.
— Он чертовски любит рисковать, — добавил Томас.
— Сынок, — произнёс папа, протягивая руку. Я не сказал ему, что решил сесть за руль, услышав новость о том, что наша команда будет дисквалифицирована на моей собственной трассе. Я не был уверен, разозлится он или нет, но в тот момент мне было наплевать. Такая гонка была событием, которое случается раз в жизни.